Что привело Россию на Кавказ? Изначально почти исключительно… идеализм. Со времен первого грузинского посольства 1491 года, принесшего присягу русскому царю, в котором видели единственного заступника от персов и турок, защита закавказских христиан стала считаться в России святым, не подлежащим обсуждению долгом. Установление опеки над Грузией и Арменией воспринималась как государственная задача, которая должна быть выполнена. К ее реализации подталкивали и многочисленные грузинские эмигранты, среди которых было немало царей и царевичей. «В Россию долетали стоны православной Грузии, стоптанной варварскими нашествиями, изнеможенной бесконечной борьбою, бившейся в это время уже не за право быть самостоятельным народом, но за право не отречься от Христа… Отчаявшись преодолеть твердость христианского племени, персияне систематически вырезывали население целых областей. Начиная с 16-го века почти каждое грузинское семейство могло молиться мученикам своей крови… Россия не могла отказать православной Грузии в защите, не переставая быть Россией»[995], — писал первый крупный отечественный историк (и практик) кавказской политики генерал Фадеев.

Царь объединенных Картли и Кахетии Ираклий II, которому временами удавалось нейтрализовать персидскую угрозу и подавлять активность горцев, живших во многом набегами на ту же Грузию, в 1783 году заключил Георгиевский трактат, согласно которому Россия принимала царство под свой протекторат. Персия восприняла сей факт как вызов, и шах Ага-Магомет-хан взял Тифлис, разрушил его и увел в план половину жителей. Сын Ираклия Георгий XII вступил в переговоры о полном вхождении в состав Российской империи, результатом которых стал манифест от 12 сентября 1801 года[996]. Знаменитый историк Николай Данилевский отмечал давнее стремление мелких христианских царств признать российское подданство, «но только император Александр I в начале своего царствования, после долгих колебаний, согласился наконец исполнить это желание, убедившись предварительно, что грузинские царства, донельзя истомленные вековой борьбой с турками, персиянами и кавказскими горцами, не могли вести долее самостоятельного существования и должны или погибнуть, или присоединиться к единоверной России»[997]. Все серьезные исследователи региона называют именно грузинский фактор (меньше — армянский) решающим в принятии решения двинуться через Кавказские горы. Последствия были тяжелыми.

Персия и Оттоманская империя восприняли это как прямую угрозу своим интересам, Великобритания — как косвенную и потенциальную. Потребовался ввод в Закавказье русских войск, что делало неизбежным конфликт с соседями. Немедленно началась война с Персией, а затем и с Турцией.

Земли Восточной Армении, разделенные между этими двумя странами, перешли под контроль России в 1805–1828 годах, образовав Эри-ванскую губернию. При этом большинство армян осталось в составе Оттоманской империи. Перед Первой мировой войной на ее территории проживало до 4,5 млн армян, в Российской империи — 1,5 млн[998]. Причем расселялись они не только в Эриванской губернии, но и в крупнейших городах Закавказья — Тифлисе, Баку, Батуми, — а также в столицах.

Полем русско-персидской войны стали азербайджанские земли, где элита оказалась перед неизбежным выбором между двумя противоборствующими сторонами. Мало кого вдохновляло возвращение под владычество Персии, где азербайджанцы были низшей расой, зато многих в рядах знати манила перспектива уравнивания в правах с русским дворянством в случае добровольного присоединения. В 1805 году России присягнули хан Карабаха Ибрагим и хан Ширванский Мустафа, добровольно присоединилось Шекинское ханство. Ханство Гянджинское, отклонившее такую возможность, было завоевано и упразднено, Гянджу переименовали в Елизаветполь (в советское время — Кировабад). В 1806 году генерал Цицианов без охраны явился принять ключи от города у бакинского хана, но был вероломно убит. Хану пришлось бежать из Баку, сдав его генералу Булгакову. Наконец, в 1812 году была отбита у персов Ленкорань, столица Талышского ханства, что и решило исход войны. По Гюлистанскому договору 1813 года Персия признала включение Грузии и всех названных азербайджанских ханств в состав России. Нахичеванское ханство добавилось после следующей русско-персидской войны 1826–1828 года. Основной массив исторического Азербайджана остался в составе Персии (ставшей в 1935 году Ираном), в Российской империи оказалось от четверти до трети азербайджанцев[999].

Тылам и путям снабжения русской армии в Закавказье постоянно угрожал самобытный мир черкесско-адыгских племен Северного Кавказа, большинство из которых к тому же находилось в союзе с Турцией. Покорение этих народов, которые поначалу казались лишь досадной помехой, превратилось в огромную проблему, в 60-летнюю Кавказскую войну (впрочем, она не закончена до сих пор), которая потребовала еще больше войск и огромных материальных затрат. Нестабильность на южных рубежах не спадала, проблема Закавказья стала геополитической. Уход теперь означал уже не только потерю лица, но и возможность утверждения господства другого (или других) великого государства, которое создало бы массу новых угроз и неприятностей. По мере того, как росло количество пролитой крови и потраченных средств, вставал вопрос, как бы не сделать все уже понесенные жертвы бессмысленными. Россия завязла на Кавказе.

Если за Кавказский хребет Россию влекли религия, а затем геополитика и политическая инерция, то в Центральную Азию, где никаких христиан не наблюдалось, соображения безопасности, соперничество с Англией за преобладание в этом регионе, мессианство энергичной имперской нации и, немного, экономика. Проникновение в казахские степи относится к XVIII веку. Когда те края начали захватывать пленена джунгар (калмыцких монголов), ханы, стоявшие во главе Младшего и Среднего казахских жузов обратились за защитой к России и в 1731 и 1740 годах присягнули на верность русскому царю. «Ханы, однако, не предполагали что это в конечном счете приведет к колонизации их земель и стиранию территориальных границ между их народом и русскими»[1000]. Старший жуз присоединился в 1860-е годы. После этого начинается массовое переселение русских и украинских крестьян. К 1897 году русское население Акмолинской области составляло 56,7 %, Уральской -40,8 %, Тургайской — 37,8 %, Семиреченской — 23 %, Семипалатинской — 24 %, Сырдарьинской — 6,2 %. В пределах территории современного Казахстана этнические казахи составляли тогда 81,7 %, к 1914 — 65,1 %[1001]. В остальных среднеазиатских землях российские войска первоначально оказались, преследуя разного рода полубандитские формирования, которые тревожили населенные пункты и крепости Прикаспия, южного Зауралья, Казахстана.

Но Восток манил россиян, манил не меньше, чем дикий Запад американских переселенцев. Вспомним Федора Достоевского: «С поворотом в Азию, с новым на нее взглядом нашим, у нас может появиться нечто вроде чего-то такого, что случилось с Европой, когда открыли Америку. Ибо воистину Азия для нас та же не открытая еще нами тогдашняя Америка. С стремлением в Азию у нас возродится подъем духа и сил»[1002]. Достоевский, как и Данилевский, Константин Леонтьев и другие мыслители, видели в Востоке и союзника в противостоянии с «латинством и романогерманством». Такая точка зрения не была единственной (многие полагали, что России вообще нечего делать в Центральной и Восточной Азии), но она была весьма влиятельной. Интерес к этому региону подстегнуло возникновение и новой науки — востоковедения, впервые познакомившего дотоле европеизированную российскую элиту с неведомым миром смыслов и ценностей Востока. Среднеазиатские земли были присоединены серией завоеваний и добровольных вхождений в 1860-е годы.