Вот только силой брать и не потребовалось. Те две недели, что Леонард Нуари пробыл в гостях у светлых эльфов, и в продолжении которых они с моей матерью тайно встречались в лесу, стали для нее роковыми. Она поняла, что не может жить без этого мужчины и лишь его одного хочет видеть в качестве избранника.

А еще понимала, что ни родители, ни вождь племени не разрешат ей уйти с чужаком. Если кто-то узнает об их свиданиях, просто не выпустят из дома, пока феникс не уедет. И Айна решила рискнуть, отдавшись любимому до брака. Ведь тогда сородичи вынуждены будут смириться, что ее жизнь отныне связана с ним.

Разумеется, Леонард возражать не стал. Он был очень амбициозным и расчетливым фениксом и прекрасно понимал, что увеличение магического источника может быть ему весьма кстати. До встречи с моей матерью он был средненьким магом. Плюс девушка ему и правда сильно понравилась. Да и кто откажется от подобной экзотики? О том же, что уже женат, рассказывать не стал. Это могло бы отпугнуть ее от него.

В расчетах отец не ошибся. Его магический источник увеличился вдвое. Вот только когда настало время уезжать, и фея попросила пойти вместе к сородичам и попросить ее руки, вспомнил о том, что у него есть жена и даже двое маленьких детей. Сказал, что тесть — тогдашний глава клана — не поймет, если он привезет с собой Айну. Единственное, что может предложить ей — стать его любовницей, которую будет тайно навещать и обеспечивать всем необходимым.

Для мамы это стало страшным ударом. Вот только и назад ничего вернуть уже было нельзя. Скрыть от сородичей, что она больше не невинна, не представлялось возможным. Они заметят это сразу по ауре. Ей пришлось согласиться на предложение феникса. Без скандала с эльфами, конечно, не обошлось. Те были недовольны поведением одного из послов. Переговоры лишь чудом не оказались сорваны. Айне пришлось помочь Леонарду все уладить, сказав, что она пошла на все добровольно и не имеет к нему никаких претензий. Сородичи от нее отвернулись, посчитав, что она запятнала себя, согласившись стать просто любовницей чужака. Отныне ей не было места в поселении, как и ее детям, которые тоже будут считаться чужими.

Вот только Леонард просчитался, когда решил, что получил безропотную живую игрушку. Да, мама какое-то время пользовалась его покровительством. Разрешила купить себе дом и посещать тайно, пока не родилась я и она не нашла способ заработка. Потом она просто послала отца куда подальше и запретила приходить. Сказала, что примет его лишь при условии, что он разведется с женой и предложит ей брак.

Конечно же, феникс на это не пошел. Я тогда была еще совсем маленькой и отца вообще не помню. В сознательной жизни его не видела, поэтому о том, как он выглядит, знаю лишь от мамы. К счастью, я от него ничего не унаследовала. Внешностью пошла в мать.

Единственное, за что я была ему благодарна — это за то, что сделал нам с мамой документы как на обычных людей. О том, кто мы такие на самом деле, до последнего времени не знал никто.

Отец никогда не предпринимал попыток наладить со мной отношения. Я для него чужая. Как и он для меня. Всегда так считала. Поэтому известие о том, что он, оказывается, тайком заботился о том, чтобы нам с мамой ничего не угрожало, немного выбило из колеи.

Впрочем, я не спешила обманываться насчет его благородства. Мало ли, какие у Леонарда Нуари были мотивы так поступать! Да и сейчас, насколько я поняла, его люди оказались бессильны. Слишком нагло и неожиданно действовали подручные Черного Мэтта. И полагаться мне сейчас придется исключительно на собственные силы.

— И что же вы намерены со мной делать? — вскинув голову, отчеканила я, с неприязнью и гадливостью уставившись на главаря бандитов.

— Личная фея мне не помешает! — похабно ухмыльнулся он. — Тем более что благодаря тебе я еще могу и увеличить магический источник. К тому же, когда ты окажешься ко мне привязана, тебя легче будет заставить работать на меня. Будешь делать все то же, что делала в своей студии, но бесплатно и под моим контролем.

— Вы и правда считаете, что я на это соглашусь? — презрительно прошипела.

— А куда денешься? — хмыкнул тот. — Слышал, что феи, познавшие мужчину, крайне тяжело переносят близость с другими. А я тебе могу такое устроить, что сама о пощаде молить будешь!

Я ощутила, как вся кровь отливает от лица. Было и правда страшно. Пусть и понимала, что, скорее всего, меня лишь запугивают. Вряд ли Черный Мэтт пожелает делиться с кем-то такой уникальной живой игрушкой. И свести меня в могилу раньше времени ему точно невыгодно. Но что если мое упрямство заставит его передумать?

— Неужели не побоитесь связываться с моим отцом? — попыталась я надавить с другой стороны.

— А откуда он узнает, что ты у меня? — усмехнулся мерзавец. — Уж поверь мне, я спрячу тебя так надежно, что даже он не найдет!

На Мэни же Черный Мэтт посмотрел так жестко, что стало понятно — горностай не жилец. Такого опасного свидетеля в живых он не оставит. Поначалу, конечно, придержит, как дополнительный рычаг давления на меня. Но в итоге все равно избавится.

Внутри разгоралась ярость. Все более сильная, обжигающая. В последнее время мое настроение и так было нестабильным. Я ловила себя на том, что легко вспыхиваю по малейшему поводу, но связывала это с ситуацией с Ренардом.

Но тот негатив, который я питала к фениксу, не шел ни в какое сравнение с нынешними эмоциями! Мерзкого жирного паука, развалившегося в кресле за столом, хотелось испепелить или раздавить, чтобы и следа не осталось. Одна мысль о том, что именно он станет моим первым мужчиной, вызывала внутри такой протест, что дышать становилось все труднее. С удивлением поняла, что жар от полыхающей внутри злости уже становится ощутимым физическим. Охватывает все тело.

В этот момент Мэни решился на отчаянный поступок. Воспользовавшись тем, что охранники отвлеклись на созерцание пикировки между мной и Черным Мэттом, он неимоверно быстро перетек в звериную ипостась. Веревки бессильно опали на пол, а маленькое, но весьма резвое и юркое животное кинулось к горлу стоящего к нему справа бандита. Издав воинственный стрекот, горностай впился ему в сонную артерию, одним движением острых зубов перекусывая ее.

Бандит взвыл и смахнул Мэни с себя. Зажал рукой рану, с ужасом призывая остальных помочь ему. Но тем было не до него. И Красавчик, и оставшийся в живых бандит гонялись за Мэнардом, который никак не желал даваться им в руки.

На шум распахнулась дверь, впуская еще двух верзил.

Я прекрасно понимала, что несмотря на всю скорость и ловкость, лишь вопрос времени, когда эти сволочи убьют горностая! Еще и толстяк начал создавать какую-то магию — его руки облепила черная дымка с фиолетовыми вкраплениями. Стоит ему направить смертельное плетение на Мэни — и другу придется совсем туго!

Миг — и темная паутинка сорвалась с пальцев мага и понеслась вперед, разрастаясь в полноценную сеть. Бандиты едва успели отпрянуть, но так, чтобы Мэни некуда было бежать, кроме как через них. Мой отчаянный вопль слился с болезненным криком горностая, которого край черной паутины все-таки коснулся.

Не-е-е-ет!

Внезапно мир вокруг изменился. Я видела все словно сквозь пелену разноцветного огня, охватившего меня полностью. Веревки с шипением распались на волокна, освобождая мое тело, которое словно само превратилось в огонь. Мельком оглядев себя, я с изумлением поняла, что уже не являюсь самой собой. Мое тело теперь напоминало большую огненную птицу. Причем непонятного цвета. Оттенки словно переходили один в другой, завораживая радужными переливами. Вот только любоваться ими точно не время!

Сильные огненные крылья сами понесли меня к Мэни, который, несмотря на полученную рану от темной магии, разъевшую часть его плоти, уворачивался от продолжающей гоняться за ним паутинки. С оглушительными воплями бандиты убрались с моего пути. Те, кого я успела задеть, превратились в живые факелы и теперь были заняты тем, чтобы сбить с себя пламя.