— Нет, — что я могла еще сказать. Сейчас любое мое слово бы шло в противовес фотографиям, и навряд ли правда была бы на моей стороне. — Но…

— Это ты на фото? — Артём едва держал себя в руках, все сильнее сжимая кусок фотобумаги в правой руке, левая все еще находилась в гипсе, пока не помял окончательно.

— Да, это я. Но все не так…

— Как я думаю, — злобно рассмеялся Данилов. — Разумеется, Рита. Он совершенно случайно поцеловал тебя в губы. Посмотри на себя, — он небрежно расправил фотографию, — да посмотри же ты.

— Я вижу! — громко воскликнула я.

— Ты такая довольная, глаза закрыты, черт тебя подери! — Данилов схватил пустую кружку, из которой он недавно пил кофе, и швырнул в раковину. Она разлетелась на осколки, едва не задев меня.

— Артём, я не буду оправдываться, но все произошло случайно, и я этого не хотела, — раздраженно произнесла я.

— В отель ты тоже не хотела ехать, тебя, наверное, силой принудили, — ядовито усмехнулся он. — И как он? Хорош?

— Я не спала ни с кем. Это твое право, верить мне или этим чертовым снимкам, — я разозлилась от того, какой меня выставили перед Артемом, но теперь уже процесс запущен, назад дороги нет. Мои оправдания бессмысленны и ничтожны.

Мой муж направился к выходу, но уже в дверях замедлил свой шаг, а спустя секунду и вовсе остановился. Его плечи были напряжены до невозможности, голова приподнята, а желваки на скулах играли с бешеной силой. Артём нервничал, злился, будь другая ситуация, он, наверное, уже перебил всю посуду и сломал мебель, но Данилов старался держать себя в руках. Повернувшись, он некоторое время буравил меня безразличным взглядом, после чего выдавил из себя те слова, которые после всего произошедшего, казались вполне логичными, но сметающими все, что было хорошего, между нами.

— Разводом я займусь сам, я не готов жить с лгуньей, — сказал мужчина, после чего вышел из кухни, а я сползла на пол, наконец-то давая волю слезам, которые в огромном количестве так и рвались наружу.

Два дня Артём не появлялся дома и не отвечал на звонки. Я не могла найти себе места, но понимала, что между нами все кончено. Можно было, конечно, попробовать рассказать, что фотографии подставные, но смысл в этом отсутствовал. Во-первых, Артём бы все равно не стал слушать, а, во-вторых, какая разница, если все равно все будет так, как хочется его отцу. Конечно, я попыталась сказать что-то в свое оправдание, но толку от этого не было. Перед Артемом была пелена, он не видел ничего, кроме тех снимков, а мой голос и вовсе будто звучал в пустоту.

На работе сказала, что заболела. В настоящий момент карьера — это последнее, что меня волновало.

Я получала регулярные звонки, которые просто сбрасывала, и сообщения от Данилова-старшего с текстом встретиться с ним. А сегодня этот человек заявился ко мне сам.

— Маргоша, здравствуй! — сказал он и нагло отодвинул меня с прохода, входя в квартиру. — Не слишком-то ты гостеприимна и вежлива. Я хотел по-хорошему.

— Я не буду с вами спать, слышите меня? — процедила я сквозь зубы.

— Сколько ты стоишь? — мужчина достал толстую пачку купюр самого высокого достоинства и швырнул на комод, стоящий в коридоре. Еще недавно я слышала подобное от его сына. Они слишком задели и обидели меня. Но слова, сказанные его отцом, не вызывали во мне ничего кроме злости и ярости. — Этого хватит?

Я понимала, что мерзавец пытался вывести меня на эмоции, но поддаться им — равносильно падению с высокого утеса. Мало того, что нашим отношениям с Артемом пришел конец благодаря моему свекру, и я пока еще не поняла, что делать с этим, и как жить дальше без него, а теперь он и вовсе пришел шантажировать меня.

— Убирайтесь! — воскликнула я.

— Хорошо, Марго, я уйду, но имей в виду, я не шутил, когда говорил оставить сына в покое.

— Я не держу его. Все складывается именно так, как вы хотели. Мой муж подал на развод. Вы довольны? — язвительно произнесла я.

— Доволен буду, как только ты исчезнешь из его жизни и свалишь ко всем чертям из столицы, — раздраженно сказал он, потирая виски.

— Речи не было о том, что я должна буду уехать отсюда, — я нахмурилась. Слишком уж многого требовал от меня этот ужасный человек.

— Значит, я забыл об этой незначительной детали, — его рот растянулся в кривой улыбке.

— У меня здесь дом, работа… — начала я и тут же замолчала. С этим человеком нельзя было спорить. Сейчас я была уверена, что убийство Сергея и пожар в квартире Артема именно его рук дела.

— Кстати, где он? — спросил мужчина.

— Его здесь нет!

— Я вижу, потому и спрашиваю, — отец Артема разглядывал меня так, что хотелось надеть на себя кучу одежды, лишь бы спрятаться, потому что его взгляд обнажал, делал уязвимой.

— Не имею ни малейшего понятия, — ответила я.

— Как знаешь! Еще раз повторюсь, не отстанешь от него, предупреждения приобретут несколько другой характер, — он развернулся и вышел из квартиры, оставляя меня с тяжелым сердцем.

Дело близилось к вечеру, и в очередной раз волнение за мужа охватило меня с огромной силой. Я боялась за него и в то же время понимала, что навряд ли он вернется. Последняя встреча с ним должна состояться в день развода, но я все равно надеялась где-то в глубине души, где-то на подсознательном уровне, хоть и уже не верила.

— Рита, открывай! — я услышала громкий стук в дверь и голос своего почти что бывшего мужа. Я совершенно не понимала, зачем он пришел, потому что после того разговора, у нас оставалась одна единственная встреча. В ЗАГСе во время развода.

— Тема, да иду… — я открыла дверь и ахнула, — я. Проходи, что случилось?

— Небольшое недоразумение.

— Что? Да ты весь в крови, Артем, — я чувствовала, как подступала паника, а в горле образовывался комок. — Я вызову скорую.

— Нет! — его резкий голос оборвал меня. — Позови Клару Альбертовну. Она медсестра.

— Да, точно, медсестра, — я растерянно взглянула на свои руки, которые задрожали от осознания того, что я могла больше не увидеть Артема, если бы его ранили чуть левее.

Я на скорую руку перебинтовала плечо мужчины, для того чтобы остановить струящуюся кровь, после чего выбежала на лестничную клетку в надежде, что моя добрая соседка ещё не спит. Клара Альбертовна много лет работала с тяжело больными пациентами, поэтому она точно знала, что делать с Артёмом.

— Клара Альбертовна, спасибо вам большое, не представляю, что бы мы делали без вас! — просипела я дрожащим голосом, обнимая свою дорогую соседку, которая не раз выручала меня.

— Спасибо вам, — тихо сказал мой муж, пытаясь приподняться на подушке чуть выше.

— Пустое, дети, я рада помочь! Артём, лежи, не вставай, — она грозно посмотрела на Артема, давая понять, что ему сейчас важно слушать указания, которые она оставила. — Рита, за ним нужен глаз да глаз. Обрабатывай рану и давай ему теплое питье. Темочке сейчас необходим полный покой, пару дней пусть даже вставать с кровати и не думает, поняла меня? — сурово спросила моя соседка, разводя руками.

— Да, — кивнула я, пряча свои глаза, в которых до сих пор стояли слезы.

— Пойдем, проводишь меня, а сама отдыхай! И не ссорьтесь, Рита, — тихо сказала она, чтобы услышала только я, после чего мы прошли в прихожую. — Бедняга, рука перебинтована, так теперь и плечо добавилось.

Вернувшись в комнату, я боялась взглянуть на своего мужа. Воцарилось напряженное молчание, которое несколько минут не нарушал никто из нас. Если бы я в этот момент находилась одна, то просто бы выла от того, что произошло с нами, потому что головой я четко понимала, это конец, нас больше не будет. Я нервно сглотнула и подняла глаза на своего мужа. Его выражение лица не выражали ничего. Ни былой нежности, ни легкого трепета, ни ненависти. Я пережила бы даже лютую ненависть, но не пустоту. Мне хотелось кричать, что все можно вернуть, что над нами жестоко пошутили, что завтра мы снова проснемся в одной постели и будем так же счастливы, как и неделю назад, но суровая реальность откликалась в его безликом голосе. Я невольно вздрогнула, услышав вопрос, которого боялась больше всего на свете. Меня окутал дикий страх от того, что я сама допустила все это.