Герцогиня слушала Сейну. Как когда-то, давным давно, она слушала маленькую девочку, которая в десятый раз прочла книгу о похождениях Генри Первого. С горящими глазами, её мелькая дочка убегала в рощу Ер’Валь, чтобы там танцевать, петь, играть на флейте, вить венки из цветков нельвиха… Сейчас же она слушала не сказки, которая так любила та маленькая девочка, я жизнь своей дочки. Горячечный бред ввёл её в лихорадку. Девушка металась на постели.

— Я ему не сказала… из-за меня они погибли… — больше Эдэльмира не могла разобрать. Наверняка она имела в виду своего Айдана и его родителей. Сейна успела рассказать матери всё. От похождений контрабандисткой, затем о жизни послушницы и встречи с Айданом. С одной стороны, ей тоже надо было плакать. Её дочка толком то не пожила, с другой, грустная улыбка озарила лица герцогини. С Айданом, Сейна была счастлива. О, с каким теплом и светлой любовью девушка говорила о нём. Она не злилась на него, просто не могла! Каждое слово она произносила с трепетом, вспоминая его запах, слова, губы. Эдэльмира плакала вместе с Сейной.

К ночи девушка уснула и затихла. Эдэльмира не отходила от её постели. Со страхом молясь Отцам и Матерям Основателям. Лишь бы Мирана не услышала. Но Феникс наверняка слышала всё. И даже больше. Если бы она могла, то собственноручно было выколола глаза проклятой богине, но Эдэльмира даже своими людьми командовать не могла. Всё пошло крахом.

Кто-то вошёл в комнату. Леди Имнари ожидала увидеть Фаила Акара, но увидела его… Айдана.

Молодой человек закрыл за собой дверь. Одетый в мифрил, без меча, с пластиной на левой руке, и лицом, с многочисленными ссадинами и царапинами, грязный, уставший и окровавленный, он ни как не подходил под образ, который Эдэльмира выстроила в голове. Да, она видел принца на коне, но сейчас перед ней стоял… грифон с зелёными глазами.

Эдэльмира со страхом отшагнула от постели дочери, смахивая слёзы с лица. Отбросив локоны рыжих волос за плечи, она гордо поднялась с колени и расправила красивые плечи крепкого тела и вместо того, чтобы гордо поднять подбородок, женщина дрогнула, вжившись стеной в стену. Айдан её как будто и не заметил. Юноша прошагал к постели Сейны, и сев на край, потеребил девушку за плечо. Та безвольно колыхнулась. Глаза Айдана блеснули в свете свечи. Эдэльмира положила руку на грудь, чувствуя, как её сердце вот-вот разорвётся прямо в ней. Неужели всё это время она провела рядом с мертвой дочерью?

Герцогиня осмелилась подойти ближе. Айдан отвернулся, встал и сжал кулаки, хватаясь за голову, вцепившись в отросшие по шею волосы. Эдэльмира обошла постель с другой стороны, села на противоположно краю, и взяла ладонь дочери в руки. Такая красивая, она лежала, как на поле цветов, среди белой простыни. Белая, но не бледная, с алыми губами и огненно-рыжими волосами, с которых наконец-то слезла краска. Руки Эдэльмиры, в отличие от рук её дочери, покрылись морщинами, но мать почувствовал тепло в её ладонях и еле слышно вздохнула.

Айдан стоял к ней спиной и, повернувшись, безвольно сел на край кровати, рядом с Сейной, проведя пальцами по её ещё теплым щекам. Юноша приподнял девушку с кровати, и, заключив её в свои руки, стал тихо качаться вперед-назад.

— Только не ты. Умоляю, Сейна, прощу, не умирай. Мне и жизнь без тебя не мила. — парень и не замечал Эдэльмиры. Для него здесь была только Сейна, лежавшая, почти безжизненная.

— Опоздал. Прости меня, прости. — девушка не отвечала, её лицо и закрытые глаза ничего не передавали, ничего кроме боли. Айдан продолжал молчать и тихо убаюкивать любимую. И тогда рука её чуть приподнялась, и обхватила его плечо. Девушка вздохнула.

— Айдан? –

***

Времени было катастрофически мало. Может быть, уже к их комнате шёл целый легион.

— Помогите ей одеться, живее. — скомандовал Айдан. Эдэльмира спохватилась за какие-то секунды. Достала из комода теплую одежду и помогла дочери одеться так быстро, как это могла только сама Сейна, двигающаяся очень медленно. Её тошнило, голова кружилась, и сама она ничего не могла делать.

— Вам нужно уходить как можно быстрее. — сказала Эдэльмира, когда Айдан вышел вперед. Мать вела дочку под руки, а та мало что соображала.

— Мама, МЫ должны уходить! — чуть пискнула она, и герцогиня шикнула, прячась за гобеленом. Айдан не прятался от солдат. В его руке сверкнула золотая молния, и он швырнул её в десяток солдат. От них даже пепла не осталось. Так они и шли напролом до алтарного зала, где и был главный вход, и выход наружу. Они шил позади него, а он молниями повергал врагов в прах.

До тех пор, пока они не вышли к алтарю.

Зал был большой, с купольным потолком и пятью колоннами, что его держали, по бокам расположились столы гостей, а в левом углу стоял трон герцогской семьи. Теперь пустовавший полностью.

Путь им преградил Фаил Акар. Некогда Кеван Кон-Итьен, он стаял на их пути, обнажив мечи.

— Уйди Кеван. — прошипел Айдан, когда Чемпион Мираны, в серых доспехах, поднял клинок над своей головой.

— Боги нас рассудят. — отвечал Фаил Акар. Айдан дернул левой рукой, и щит Эреда раскрылся веером. Тогда явилась она… Мирана. Хохот женщины эхом пронёсся по залу, и солдаты застыли в страхе, не смея подойти к беглецам. Фаил вернул меч в ножны и покорно отошёл в сторону. Огненная птица, прилетевшая из коридоров замка, обернулась прекрасной, но разъярённой женщиной, почти похожей на Эдэльмиру.

Мирана встала перед Айданом.

— Фаил, позволь мне! Явился, каков герой. Хочешь забрать мою избранницу? Какой же ты тогда мессия? А ты Сейна? Я думала ты, и твоя мать будете мне верны. Глупо было надеяться, что тебе хватит духу принять свою судьбу. — Мирана продолжала хохотать, и перестал лишь в тот момент, когда молния Айдана откинула её к массивным дверям замка. Солдаты зашагали назад, а Кеван чуть в сторону.

— Жалкий мальчишка! Как ты смеешь нападать на своё БОЖЕСТВО! — завопила Мирана, вскидывая руки вперед. Одета она была в свободное платье с широкими рукавами, из которых вырвался чистящий огонь. Айдан прикрыл себя, Сейну и Эдэльмиру, подняв щит Эреда. Огонь лучам устремился в потолок, оплавляя камень над их головами. Огонь был диким, жарким на столько, что Айдан чувствовал, как вот-вот вот сгорят его ладони.

Затем последовал второй удар. Мирана вновь ударила, и тогда Айдан воспользовался потоком тьмы Макара. Щит этот оказался потоком, похожим на морской водоворот, пожиравшим всё, как монстр глубины. Блики темноты поглотили луч огня, и закрутили его в воронку. Тогда Айдан вновь направил его в потолок. Купальное строение стало напоминать лаву, прожигавшую земную кору. Огонь прожёг вверху дыру, достаточную для дракона.

Сейна прижалась к Айдану. Мирана с дичайшей, первородной и ненасытной ненавистью смотрела на них обоих. Обоих она жаждала и они сопротивлялись, а Божество не любит, когда ему сопротивляться.

Эдэльмира знала, что не сможет уйти отсюда. Хотя бы, она спасла дочерей. Выскочив вперед, женщина обратилась к Миране.

— Забери меня! — Богиня посмотрела на ней, и ухмыльнулась, когда Сейна попыталась подбежать к матери.

— Мама! Нет, прощу! НЕНАДО! Пусти меня! Мама! — Айдан вовремя схватил Сейну, и прижимая её к себе, с сожалением смотрел на герцогиню.

— Мне жаль — прошептал он, вздымая руку к чёрному небу.

— Береги её — глазами ответила она, в последний раз посмотрев на дочку.

— Я люблю тебя, лисёнок. –

— НЕТ! — завопила Сейна, когда ореол из чистой материи света окутал их. Синие молнии выстроились в корону на его голове, а пламя языками изображало крылья дракона.

— Держись крепче! — Тогда дракон явился Сайн-Ктору, и Сейна, уцепившись мертвой хваткой в его спинные шипы, со слезами на глазах залезла на спину ящера.

Дракон взмыл над Сайн-Ктором, извергая пламя из своей пасти, и унёсся от бури и столицы в сторону Карден-Холла.

Мирана, переступая через камни, впилась пальцами в виски Эдэльмиры. Женщина всхлипнула и обмякла в руках вовремя подошедшего Фаила Акара. Чемпион Мираны положил тело Эдэльмиры на алтарный стол, и огненные руны полыхнули синим огнём. Земля по Сайн-Ктором заходила ходуном. Крыши домов покосились и даже молнии вихрем закружились над замком. Грохот стоял не выносимый. Огненный столб обрушился на алтарь, сжигая всю одежду.