Здесь жарко и душно, как в аду. Кожа тотчас покрылась потом, точно кипятком ошпаренная. И в то же время тьма не была непроглядной. Вдалеке пробивались проблески света, а, подойдя ближе, Джед услыхал и хрипловатый голос Беккета:

– Эт магис, эт нон тотиус дикамус.

Джед не знал, в каком обряде используется данное заклинание, но то, что ничего хорошего оно ни сулило, понял сразу. Тем более, на каменном возвышении лежала Элла. А прямо из центра её груди светящейся красно-зелёной ниточкой в кубок четырёх стихий струилась магия.

– Ты что, гад, делаешь?! – взвыл Джед и тут же получил удар огненным шаром в солнечное сплетение. Он мог бы оказаться болезненным, если бы в груди и без того не пекло адски.

Внутри что-то взорвалось, точно проснувшийся вулкан. Рывок, треск ткани, и поверженный Брайс корчится от боли.

– Прерви обряд! – потребовал Джед, наваливаясь сверху и хватаясь за полы рубашки. – Живо!

Изрыгая проклятия, Брайс попытался спихнуть противника, умудрившись при этом вмазать тому в челюсть и по рёбрам. Джед в ответ приложил его головой о камни и крепко прижал коленом, чтоб не сильно трепыхался. Брайс захрипел.

– Пусти!.. Убьёшь!..

Джед с младших классов готовил себя к военной карьере и мечтал о подвигах на поле битвы. Но ни разу за эти годы он не думал об убийстве человека всерьёз. Не думал до сегодняшнего дня. Ради Фостер он готов голыми руками разорвать предателя на куски. И без каких-либо сомнений обрушивал удар за ударом в нос, в глаз, в ухо, по зубам, пока всё это не превратилось в сплошное кровавое месиво.

– Прекрати обряд, – рычал он. – Скажи, какое заклинание нужно, чтобы это остановить?

– Даже не спросишь, зачем? – хрипло спросил Брайс.

– Затем, что ты больной на всю голову.

– Не-е-ет, – протянул он, – потому что, друг мой, зло должно быть наказано и то, что взято без спроса, возвращено законному наследнику. И я сейчас о магии моего отца. Думаешь, твоя распрекрасная Фостер родилась с двумя стихиями? Как бы не так! Ей подсадили вторую. Случайно, но это роли не играет. Попользовалась – и хватит.

Брайс прекратил сопротивляться и смеялся, выплёвывая кровь и получая извращенное наслаждение, наблюдая за душевными муками противника. Джед, замахнувшись в очередной раз, брезгливо сжал губы и разжал кулак. Поднялся на ноги. Бывший лучший друг Эллы продолжал корчиться от смеха, словно окончательно свихнулся.

Не желая тратить на него ни секунды драгоценного времени, Джед подскочил к лежавшей без чувств девушке.

– Нолитэ ритус! – выкрикивал он снова и снова, но блестящая красно-зелёная ниточка, тянувшаяся от неё к кубку, не исчезала, и в нём уже плескалась светящаяся субстанция.

На занятиях по защите от тёмной магии профессор Макнейр учила кадетов использовать универсальное заклинание «нолитэ ритус». Оно отнимало уйму сил, но, как оказалось, помогало далеко не всегда.

– Нолитэ ритус! – в отчаянии повторял Джед, водя руками по распростёртому телу, но светящуюся ниточку, сотканную из нематериальных структур, было не разорвать, не ухватить.

Казалось, его перестало волновать всё вокруг: и нескончаемые подземные толчки, и сыплющиеся с потолка камни, и адская жара, и извержение вулкана, грозившее утопить в раскалённой лаве всю долину Валькорна и прилегающие города. Волновала его только лежавшая на алтаре девушка. Не станет её, для него перестанет существовать добро и зло, жизнь и смерть, небо и земля. Он повторял и повторял все заклинания, которые помнил, способные поднять Эллу на ноги или остановить утечку магии. Но добился лишь того, что девушка глубоко вздохнула и повернулась на бок, продолжая крепко спать. Тут в спину прилетел подло брошенный Беккетом фаербол. Впрочем, магия сама отозвалась на раздражение и обожжённый участок кожи покрылся ледяной коркой.

Джед обернулся. В отблесках ритуального огня и с окровавленной усмешкой на губах, Беккет выглядел настоящим дьяволом.

– Беккет, будь человеком, сделай же что-нибудь! – взмолился Джед.

– Умоляй меня, Фицрой, – рассмеялся тот, стоя на нетвёрдых ногах и подбрасывая на ладонях два огненных шара размером с мяч для мини-футбола.

– Останови обряд, – прорычал Джед.

– Умоляй! – не унимался Беккет.

– Забери мою магию, только останови, прошу!

– Ещё! Я не слышу!

Джед едва сдержался, чтобы не размазать нелюдя по стене.

– Умоляю, чёрт тебя дери, Беккет, прекрати это! Немедленно!

– Увы, но я не могу, – расплылся в окровавленной улыбке тот.

Несмотря на угрозу новых ожогов, Джед сделал шаг вперёд и таки прижал Беккета к дрожавшему от подземных толчков камню. В ответ ему с размаху приложили оба шипящих фаербола к щекам. В голове зазвенело от боли и Джеду пришлось потратить немало магии, чтобы превратить огненные шары в снежки.

– Скажи, как это остановить, и я остановлю сам, – приказал он.

– Уговорил. Меняю Фостер на две твои стихии.

– Идёт.

– Обманешь – пеняй на себя. Прокляну и тебя, и Фостер, и всех твоих родных, включая сумасшедшую старуху с её облезлой левреткой.

– Хватит слов. Действуй.

Между тем в пещере стало катастрофически опасно находиться. Под ногами трескалась земля, пыль попадала в лёгкие, вызывая удушающий кашель. Камни засыпали значительную часть подземного пространства, лава грозила прорваться сквозь трещины и затопить оставшиеся пустоты вместе с непрошеными гостями.

Джед подтолкнул Беккета к алтарю. И тот, покашливая и прикрывая голову от ударов камней, принялся читать какое-то мудрёное заклинание. Джед, почти накрыв неподвижное тело Эллы своим, принимал удары спиной и молился о том, чтобы всё закончилось поскорее и закончилось хорошо. И никогда прежде он не был так откровенен с высшими силами, как в эти минуты. С практически застопорившимся сердцем он наблюдал за тем, как замедлялось течение светящихся частичек магии, пока не остановилось совсем.

– Готово, – прохрипел Беккет и закашлялся.

– А обратно? – Джед кивнул в сторону наполовину наполненного кубка.

– Обратно уговора не было, – ответил хитрый Беккет, – вторая половина заполнится твоей магией.

– Я слово своё сдержу, – сказал Джед, аккуратно беря Эллу на руки. – Но давай не здесь. Иначе через минуту всё здесь взлетит на воздух и твои ворованные четыре стихии тебе уже не понадобятся. Можешь привести её в чувство?

– Сам приведи, если очень надо. Это обычное заклинание обездвиживания.

«Нолитэ ритус» способно вернуть человека в сознание, но времени на препирательство не было. Уповая на то, что Элла просто ослабла и крепко спит, Джед спешил к выходу, ориентируясь во тьме только на своё чувство пространства. В некоторых местах из-за обвалов проход критически сузился и его приходилось расширять мощными потоками воды, что отбирало оставшиеся магические силы. Беккет, прижимая драгоценный кубок к груди, не отставал от Джеда ни на шаг, сам при этом не принимая участия в расчистке дороги.

Джед, казалось, вообще позабыл о существовании Беккета. Он вдыхал запах своего Одуванчика и, несмотря ни на что, твёрдо верил, что всё у них будет хорошо, и в груди расцветала искристая сине-голубая руна.

Тут Элла вздохнула и провела ладонью по запачканной пылью груди.

– Джед, – тихо позвала она, но её нежный голос звучал явственнее грохота не на шутку разбушевавшегося вулкана.

Тревогу резко смыло волной и затопило ощущением пусть и хрупкого, но полнейшего счастья. Вот оно, у него в руках. Около сердца. Внутри. Везде.

– Я так хочу тебя поцеловать…

Эрта Далле содрогнулась до основания, словно не желая отпускать гостей. В горной породе образовалась трещина и оттуда хлынула раскалённая лава, заливая алтарь и поглощая сакральный огонь.

Всего лишь одна идеальная секунда. Я на руках у любимого человека. Его сердце бьётся в унисон с моим. И слова, которых я так долго ждала: