Аликанте, Испания

Двери автобуса распахнулись, впуская в салон свежий воздух.

Вирджиния глубоко вздохнула и быстро спрыгнула вниз на каменистую землю. Несколько секунд она стояла и наслаждалась, но дальше медлить было нельзя — время стало врагом.

Вирджиния обернулась и двумя руками потянула за собой чемодан.

Он шлепнулся рядом, заставив подпрыгнуть на месте, чуть не отдавив пальцы на ногах. Хотя какая теперь разница. Она не чувствует физической боли. Душевная боль пересилила все.

Автобус уехал, открыв ей вид на небольшой двухэтажный дом, скрытый в гуще зеленой листвы. Убежище на ближайшие пару часов.

А лучше — на двадцать минут. И на семейный ужин она не останется…

Таща за собой чемодан, она быстрым шагом преодолела дорогу на другую сторону к дому. И, подойдя к калитке вплотную, перевела дыхание. Во рту резко пересохло… Сколько она здесь не была?

— Крис! — медленно рукой она нащупала замок и открыла его. — Крис!

Зайдя во двор и закрыв за собой калитку, она дважды проверила замок — закрыт. Но что замок для человека, который может открыть перед собой любые двери?

Хотелось плакать… Сесть на чемодан и разреветься. Но она слишком сильная, чтобы показывать свою слабость. Даже себе самой.

— Джини?

Родной голос заставил вздрогнуть и затаить дыхание.

— Кристиан, — прошептала девушка и посмотрела на него с надеждой.

Брат — вот кто может ее спасти. Хотелось кинуться к нему, но ноги больше не двигались. Она слишком устала за последние сутки, — Крис, мне нужна твоя помощь.

Кристиан совсем не изменился с момента их последней встречи.

Такой же высокий, смуглый темноволосый парень. Настоящий испанец по духу — Дубай так и не смог подчинить его себе. Крис успел уехать раньше, и теперь наслаждается родной землей, виноградниками и зеленью. Она не понимала его любви к Испании, ей больше была по нраву арабская пустыня. До недавнего времени…

Но сейчас… Сейчас все изменилось.

Он обнял ее крепко-крепко, и Вирджиния, почувствовав его любовь, наконец — то заплакала.

— Что случилось, Джини? — он посмотрел в ее лицо, стирая слезы. — Пройдем в дом, и ты все мне расскажешь. Я дам тебе все, что ты попросишь. Моя сестра не должна плакать.

Она никогда не плакала. Она — пилот и не может поддаваться эмоциям. Так ее учили. Так говорил ей отец. Но все изменилось — теперь она просто Вирджиния. Без звания, без статуса, без жилья и с тяжелым грузом настоящего.

Зайдя в дом, девушка слегка улыбнулась. Все такое родное и уютное. Она бы осталась здесь на всю жизнь, но это плохой вариант.

Дом Кристиана Фернандеса — первое место, где ее будут искать. Еще есть Лондон. Она могла бы попросту раствориться в том большом городе. Но нет.

Кристиан усадил ее в кресло, а сам присел на колени рядом, всматриваясь в бледное лицо сестры. Кто посмел причинить ей боль?

— Ты говорил, что купил небольшой домик на острове Олдерни…

Кристиан кивнул и, пытаясь понять причину ее интереса, внимательно всматривался в ее лицо.

— Можно, я поживу в том доме?

Кристиан встал и с задумчивым видом направился к столику за графином с водой. Он налил воды в стакан и протянул Вирджинии.

Дрожащими руками она взяла его и поднесла к губам, чуть не разлив воду. Он никогда не видел, чтобы пальцы Джини дрожали. И причина дрожи — не отдых на Олдерни.

— От кого ты бежишь, Вирджиния?

Она может лгать всем, но она никогда не обманет его.

— Что ты натворила?

Теперь ее руки опустились. Пить уже не хотелось. Ее брат — единственный, кому она доверяет и кто может помочь ей.

— Я.… — она запнулась, правда давалась тяжело. — У меня с собой миллиарды…долларов авиакомпании “Arabia Airline”. Мне надо раствориться на этой чертовой земле…

— Что? — не понял он и опять опустился на колени перед ней. В голове не укладывалось: Вирджиния Фернандес украла деньги? Миллиарды?

Он открыл рот, чтобы задать ей этот вопрос, но они застряли в горле.

Она лишь потупила взгляд голубых глаз на темный пол из дуба.

— Где… — наконец Кристиан смог говорить, — где они?

Этот вопрос заставил ее поднять голову и посмотреть на него испуганно. Как будто они снова вернулись в детство, и ей приходится отчитываться перед ним за очередную проделку. Дыхание девушки стало сбитым и частым.

— Рассказывай, Вирджиния! — он повысил голос, нагоняя еще больше страха.

Она кивнула — придется рассказать всю правду. Но только ему. Об этом не узнает больше никто.

Несколькими месяцами ранее Дубай, ОАЭ

Вирджиния еще раз окинула взглядом зал, в котором собрались ее сокурсники по институту. Много шума, волнение витало в воздухе, но это ни капли не мешало ей гордо расправить плечи и улыбаться. Она прошла долгий тернистый путь, непонимание преподавателей, усмешки молодых пилотов, ловила на себе удивленные взгляды обычных людей в аэропорту, ругательства в ее адрес инструкторов.

Это было в самом начале ее летной карьеры. Сейчас каждый из них забрал свои слова обратно — она ничуть не хуже любого мужчины-пилота. Она молода, ее реакция быстра, как взгляд гепарда, она умна, как ее отец, и в ней течет кровь, которая принадлежит династии пилотов. Она сделала это, она доказала свою силу и мужество. И теперь она получает долгожданный диплом. Награду Бога за свои старания и за свою любовь к самолетам. Отец был прав, когда говорил, что из его дочери получится отличная пилотесса.

Мухаммед Шараф аль-Дин открыл ей эту дорогу, несмотря на то, что она женщина. Для его компании это отличный рекламный ход. В мире не так много женщин-пилотов, и она первая в истории «Arabia Airline».

Теперь предстояло показать свое мастерство в небе для всего экипажа. Впереди еще много работы. Но хотелось скорее сесть в левое кресло второго пилота, одеть наушники, связаться с диспетчером, прося разрешение на вылет, отклонить РУДы и нестись по полосе, набирая скорость и плавно поднимая самолет в небо. Уже хотелось всего этого и как можно быстрее. Но вначале необходимо получить долгожданный диплом.

Она взглянула на Мэта, сидящего рядом, и улыбнулась ему. Он стал ей самым близким, она ощущала его поддержку всегда. Даже сейчас он взял ее руку в свою, передавая уверенность.

Пока студенты рассаживались в большом зале, Мухаммед Шараф аль — Дин гордо шел на вручение дипломов. Длинный коридор был пуст, и Мухаммед набросился на своего помощника Френка:

— Где он? Где мой сын?

Фрэнк поежился от гневного голоса:

— Где — то в небе над Россией.

Мухаммед резко остановился и поднял ладони вверх:

— Аллах проклял меня, дав пять дочерей и одного сына, который делает все, но только не то, что должен.

Он шепотом прочитал молитву на арабском, закрыв глаза. Фрэнк уже привык к этому. Мухаммед опустил руки и вновь взглянул на своего помощника:

— Что мне сделать, чтобы он больше не летал, Фрэнк? Я старею, мне нужен Саид здесь, на земле. Его обязанность — вести семейное дело, я столько лет посвятил авиакомпании, создавая ее этим, — он посмотрел на свои ладони, тряся их перед своим лицом, — своими руками. Сколько трудностей пришлось пережить, а сколько еще впереди. Я создавал бренд, складывая камень за камнем. Иногда они падали, но я поднимал их…Аллах, я складывал камни по новой.

Мухаммед вздохнул, схватившись за сердце. И тут же руки Фрэнка пришли ему на помощь:

— Если он не в рейсах, то на скачках. Если не на скачках, то рассекает по улицам Дубая на машине. Когда Аллах даст ему мудрость и остановит это безумие?

— Сейчас экстрим — бич всех молодых. Саид молод и горяч, дайте ему время.

— Тридцати лет ему было мало? Сколько должно пройти еще времени? Я умру раньше, чем он решиться занять мое место.

Мухаммед громко вздохнул, забирая из рук своего помощника дипломы. Те самые дипломы, которые должен был вручать его сын.