Имя Амины заставило Вирджинию слегка улыбнуться, младшая сестра Саида ей тоже понравилась с первого взгляда: не надо было даже разносить полдома, достаточно просто поговорить с ней по душам.

— Да, я болела, но просила Саида никому не говорить об этом. Не хотела, чтобы новость дошла до родителей. Им сейчас и так проблем хватает.

Вирджиния взяла кусок пиццы, но есть не хотелось. Она опять вспомнила остров, и на секунду ей показалось, что она даже почувствовала дождь на своей коже. Положила пиццу обратно и пальцами коснулась губ. Саид тогда резко прервал поцелуй, а она хотела продолжения. Сегодня ночью она думала об этом…Как все не правильно: она почти замужем, лежала в постели, где ее еще совсем недавно целовал Мэт, и думала о другом мужчине. Как же у Саида получилось так легко запасть ей в душу? Он в мыслях всегда и везде, как призрак.

— Саид отвез меня в больницу, где меня лечил очень хороший врач, — прошептала она, чтобы нарушить затянувшуюся паузу.

— Шараф аль — Дины, однако, очень добры ко всем, и от Саида я не ожидала такой заботы. Я его всегда боялась, — Милена посмотрела на подругу и кивнула ей. — Кстати, в авиакомпании грядут перемены.

Саид скоро женится на дочери президента катарских авиалиний. Об этом судачат даже уборщицы в аэропорту.

Как быстро разносятся сплетни… Вирджиния опустила взгляд в чашку с чаем, чтобы не выдать своего волнения. Аппетит пропал совсем, да и пить тоже расхотелось. Как смешно: она думает о Саиде днями и ночами, не может уснуть, вспоминая каждую минуту, проведенную с ним на Бали, а он женится и, скорее всего, уже забыл, что вообще был на том острове. Сейчас у него много проблем, одна подготовка к свадьбе чего стоит…

— Господи! — воскликнула Вирджиния, привлекая внимание Милены. — Я забыла составить список приглашенных на свадьбу!

— Саида? — не поняла Милена.

— Мою! Я же в июле выхожу замуж, — как она могла забыть об этом.

Мэт уже скоро вернется из рейса, а она ничего не сделала. Она даже не сообщила дату свадьбы Кристиану.

— Хочешь, я помогу тебе подписать приглашения? Давай пойдем завтра в магазин и купим их. Кстати, как зовут твоего будущего мужа? Кажется, он тоже пилот?

— Да, да, — кивнула Вирджиния, мысленно составляя список, — его зовут Мэт, мы с ним вместе учились. Я обязательно познакомлю тебя с ним.

— Свадьба будет в Дубае?

— Нет, мы решили, что будет лучше в Лондоне.

Милена улыбнулась:

— Как бы хотелось поприсутствовать на ней и увидеть тебя в белом платье. Никогда не была невестой, наверно, это очень волнительно.

— Да, — задумчиво произнесла Вирджиния, — волнительно… — и от чьей свадьбы больше?

— Вирджиния Фернандес! — знакомый голос долетел до нее, заставляя прийти в себя, забыть о свадьбах и понять: ее кто-то зовет. Она обернулась и тут же увидела Джека Арчера: он стоял рядом с их столиком в обнимку с двумя девушками.

— Привет, Джек, — она улыбнулась, проигнорировав его дам.

Он поцеловал ее в щеку и перевел взгляд на Милену:

— Привет, красотка, мы знакомы?

Взгляд Милены стал рассеянным, она поставила чашку мимо блюдца, отрицательно мотнув головой. Вирджиния заметила, что подруга слегка побледнела… Как будто увидела призрак… Так же побледнела бы она при виде Саида…

В рейсе проще, чем на земле. Лететь над облаками — это то, что сейчас было необходимо Саиду: голова свободна от разных мыслей, внимание сосредоточено на панели в кокпите. Жаль, что автопилот вмешивается: заставляет руки отдыхать, глаза — смотреть в окно, а мозг — думать. Совсем не о свадьбе…О Дамире Саид ни разу не вспомнил за это время. Несмотря на ее молодость и красоту, она никогда не украсит его жизнь, не внесет в нее разноцветные краски.

С ней его ожидают все те же серые будни, и лишь изредка, в рейсах — голубое небо.

Зато отец заметно приободрился. Он уже обсудил с отцом Дамиры планы по слиянию двух авиакомпаний. Скоро самолеты «Arabia Airline» начнут вылетать из Дохи, и это будет смешно.

Сейчас Саид находился в доме родителей. Все собрались в гостиной, Мухаммед гордо выхаживал по толстому персидскому ковру и произносил речь. Мать слушала его внимательно, лишь временами поглядывая на сына. Саид устал от этих разговоров, он стоял позади роскошного дивана, на котором сидела Амина с учебником по анатомии в руках. Когда- то и он так сидел на этом же самом диване с учебником по авиации. Его мечты сбылись, а вот Амине будет трудно: женщине в арабском мире не так-то просто добиться признания.

Он наклонился к ней, пытаясь разобрать, что она читает, но увиденное повергло его в ужас:

— Врач — это большая ответственность.

— Профессия пилота тоже, — быстро ответила она, пытаясь не потерять мысль, — ты мне мешаешь.

— Ты ходила к Вирджинии?

Он произнес это так тихо, что она еле расслышала его, но поняв, что придется все-таки уделить внимание брату, закрыла книгу.

— Она очень мне понравилась. Милая девушка и очень красивая. Ей в жизни повезло больше, чем мне: ее родители не были против ее выбора. Хотя профессия пилота для женщины гораздо сложнее, чем врача.

Саид простонал и опустил голову на спинку дивана. Амина никогда ничего не скажет просто так, при любом удобном случае она затронет тему учебы.

— Я бы хотел знать, как она себя чувствует.

— Прекрасно, — кивнула сестра, — потому что ее мечты сбылись.

— Какие мечты, Амина? Она из другого мира, их мечты — другие.

— Да? — сестра резко обернулась к нему, привлекая внимание Мухаммеда. Тот замолчал, и пришлось снова делать вид, что его все слушают.

Амина отвернулась, кивая отцу. Он продолжил свою речь, а она уткнулась в учебник. Но смысл потерян, она не могла его уловить, потому что думала уже не об учебе:

— Она обрадовалась лукаймату как ребенок. Это так мило.

Представляешь, это ее любимая сладость.

— Я знаю, — прошептал он и улыбнулся, представляя картину: Вирджиния откусывает кусочек пончика, а по ее пальцам стекает мед, она смеется и касается губами сладость, не давая капле скатиться дальше…

О Аллах… Эти мысли не дают покоя…

— Что еще? — вымученно произнес он, и Амина снова обернулась к нему:

— Сделай ее своей второй женой и перестань спрашивать меня о ней.

Саид перестал улыбаться. Амина пошутила…Но для него это не было шуткой. Захотелось уйти, побыть одному. Уехать к себе в Рас — аль-Хайму. Хоть там кругом змеи, ну и пусть. Даже если какая-нибудь из них укусит, от любого яда есть противоядие. А вот от его болезни лекарство вряд ли найдется…

— Благодарю, отец, — Саид подошел к Мухаммеду, — да услышит Аллах твои мудрые слова!

Он распрощался со всеми и поехал к себе. Машины стояли в пробке, сигналя друг другу. Саид рассматривал водителей каждой, вдруг поймав себя на мысли, что надеется узнать среди них одно знакомое лицо…

После прилета с Бали прошла уже почти неделя, Вирджиния должна вернуться к работе. Возможно, они скоро встретятся. Хотелось ее увидеть. Хотелось даже прикоснуться к ней снова. Провести рукой по шелковистым волосам, запуская в них пальцы, почувствовать ее сладкий запах и коснуться губами ее губ. Сначала нежно пробовать их вкус, потом грубее и глубже, ощущать, как она расслабляется и поддается. Аллах, сколько раз он представлял эту картину, не пересчитать по пальцам обеих рук. Даже в самые ответственные моменты полета — во время взлета и посадки — он вспоминал о ней. И представлял себе тот момент, который помнил слишком отчетливо: его рука касается ее руки, лежащей на РУДах, и их пальцы переплетаются. Тогда, нажимая на тягу, они подняли самолет в небо вместе. Это был самый яркий и запоминающийся взлет в его жизни.

Это был взлет во что-то новое… И такое ощущение, что он все еще в небе — и до сих пор не посадил тот самолет…

Дом его встретил тишиной. Самое то, чтобы измотать себя мыслями, думая о ней, грустить, лечь спать и проснуться с теми же желаниями. Но Саид знал: завтра будет еще хуже. Каждый день добавляет тоски, заставляя еще больше молчать и грустить. Злясь на себя, Саид пытался представить свою жизнь с Дамирой, но закрыв глаза, на ее месте видел другую. Голубые глаза, искренняя улыбка, смущенный румянец…Вирджиния… Она стала наваждением, казалось, он чувствует ее присутствие везде. Особенно в аэропорту, где Саид стал появляться чаще и сел наконец в соседнем кабинете рядом с кабинетом отца. Вместо голубого неба теперь — собственное отражение в мониторе компьютера, а на столе — кипы бумаг.