Вирджиния обернулась. Саид был угрюм, но это еще ни о чем не говорило — он всегда такой. Он подошел к ней ближе, и их взгляды пересеклись. Нет, он не угрюм, он чем-то озабочен:

— Аэропорт закрывают через час в связи с эпидемией вирусной пневмонии. Заболевание, как мне сказали, страшное, развивается быстро, за часы. Летальных исходов на этом острове около тысячи человек. В связи с этим я отказался брать на борт местных жителей, — он сделал паузу и снова посмотрел на Вирджинию. Она внимательно слушала его, боясь моргнуть, — но взамен я разрешил лететь тем, кто будет находиться в Дубае транзитом, и тем, кто летит домой.

— Дискриминация? — произнесла она. Это не удивило его.

— Нет. Это меры безопасности для моей страны. Наш рейс последний, и мы должны забрать всех своих людей.

Она кивнула, потупив взгляд вниз:

— Мы можем взять больше людей и разместить их в салонах первого и бизнес-классах. Там всегда есть свободные места.

— Никаких азиатов на борту быть не должно. Это мой приказ.

Он был прав и не прав одновременно. Она понимала его, он беспокоился и защищал интересы родного города, это был и ее город тоже. Люди не виноваты в том, что они оказались во власти эпидемии.

— Принимая на борт людей, ты не можешь быть уверен, что они здоровы.

— Местные жители пусть остаются дома, мы возьмем на борт всех иностранных туристов. И поверь, пустых мест в самолете не будет.

Желающих убраться отсюда оказалось слишком много. Сейчас их осматривают медики, подозрительные не полетят. Мы возьмем только осмотренных и здоровых. Не хотелось бы привезти эту дрянь домой.

Милена вскрикнула и тут же закрыла рот рукой. Молчание стало еще более гнетущим, чем до его прихода. Только теперь добавился страх.

— Сейчас я хочу обратиться к вам, — капитан посмотрел на своих людей, — медики проверят всех, но вы должны быть очень внимательными и наблюдать за каждым пассажиром Наденьте медицинские маски и меняйте их каждые 2 часа.

— Какие симптомы? — старшая стюардесса подошла ближе, и Саид передал ей список пассажиров:

— Симптом один — высокая температура. Поднимается резко. Про другие я ничего не знаю. Но даже легкий чих вас должен насторожить.

— Мы поняли, капитан, — кивнула она, — мы будем внимательны.

— Мы свяжемся с Дубаем чуть позже, но имейте в виду, по прилете на базу мы все будем находиться в карантинной зоне. Этот рейс будет долгим.

Вирджиния посмотрела на Милену, видя, как плечи стюардессы опустились. Но она ничем не могла ей помочь. Бог им в помощь.

— Иншаалах, — произнес Саид, как прочитал ее мысли, — Аллах поможет нам.

Он пошел в кокпит, и Вирджиния, лишь кивнув стюардессам, пошла следом.

Зеленый Бали встретил их радугой, а провожает серьезной проблемой. Хотелось быстрее взлететь в небо и забыть про земные болезни. Она слышала, как шепчет Саид молитву на арабском языке.

И от этого шепота становилось легче. Его голос успокаивал, приносил расслабление. Хотелось закрыть глаза и слушать его бесконечно. Его арабская речь становилась родной, она напоминала дом и уют.

Через час они взлетели. В салоне не было свободных мест. Последний рейс "Arabia Airline" Денпасар — Дубай забрал большинство туристов, убегающих с острова.

— Нам повезло, что мы успели до закрытия аэропорта на карантин, — произнес Саид, — многие рейсы других авиакомпаний отменили.

Вирджиния кивнула. Он все сделал правильно. Как капитан и как коренной дубаец.

— Как ты себя чувствуешь? — он посмотрел на нее, оценивая ее состояние: немного усталый вид, нахмуренные брови, поджатые губы. И молчание. Ее молчание сейчас его беспокоило.

— Все хорошо, — наконец девушка кивнула, — думаю о Милене и ее сыне.

Услышав эти слова, ему захотелось накричать на нее. О чем она думает вообще? Второй пилот, большая ответственность, а она переживает о стюардессе и ребенке, которого даже не знает!

— Ты нормальная?

Она посмотрела на него. Она уже слышала нечто подобное про Мэта.

Теперь это было адресовано ей лично:

— Нет.

Саид улыбнулся и кивнул:

— Я так и думал.

Пусть думает, что хочет. О нем она выводы сделала тоже.

Вирджиния отвернулась и посмотрела в окно. Небо — единственное место, где можно отдохнуть от всех проблем. И от своего капитана.

Она рассматривала облака, но думала не о небе. И даже не о зараженных людях на острове Бали. В ее мыслях была бабушка Джина. Сейчас она тоже болела. Не вирусной инфекцией, а болезнью всех пожилых людей, когда небо начинает призывать их к себе. Как бы не хотелось это пережить…Почему люди не живут вечно? Когда Вирджиния видела ее в последний раз, Джина улыбнулась и прошептала: «Мы еще увидимся».

Встречный самолет пролетел ниже, оставляя путный след в небе, как вспаханную борозду на поле. Хотелось проследить за ним, но слишком высокие скорости не позволяли этого сделать.

Все мысли Вирджинии были какими-то тревожными, и она посмотрела на Саида в странной надежде, что он хоть как-то ее успокоит. Он погрузился в отчеты, и его задумчивый вид, милый и сосредоточенный, заставил ее улыбнуться. Вирджиния тут же начала придумывать свою стратегию по выходу авиакомпании из кризиса.

— Альянс, — произнесла она. — «Arabia Airline» необходим альянс. Она должна начать сотрудничать с другими авиакомпаниями, желательно с европейскими. Сейчас в Дубае много туристов из России, возможно, это будет русская авиакомпания. Это может дать положительный результат.

Саид отложил ручку и взглянул на лежащий перед ним план. Альянс.

С русскими. Он думал об этом всю ночь и сейчас должен показать все цифры, чтобы предоставить их на сегодняшнем собрании. И хотя он прекрасно знал, что отец не одобрит этот план и никогда не вступит ни в один альянс, но надежда была. Этот план не был плохим. Надо учиться сотрудничать с миром, вступая в партнерские отношения:

— Раз ты такая умная, то, может, покинешь кресло пилота и пойдешь работать в экономический отдел?

Он смотрел на нее, прищурив глаза. Он никогда не признает ее правоту, не сознается, что она попала прямо в точку.

— Мне и здесь хорошо, — она снова нахмурила брови и отвернулась, — терпеть тебя еще и там я не смогу.

Каждый из них снова погрузился в свои мысли. Вирджиния следила за показателями полета. Самолет уносил их все дальше и дальше от Бали. Мысленно она представляла себя дома, встречу с Мэтом, его глаза, его улыбку, когда она произнесет слова согласия. Нужно определиться с датой свадьбы. Обычно ее назначают через полгода после помолвки, но бабушка Джина…Она слишком слаба, чтобы ждать так долго.

Звонок из салона через 40 минут, и Саид автоматически потянулся к трубке, сталкиваясь с рукой Вирджинии, — она тоже схватилась за нее. Лететь в небе — это быть ближе к Аллаху, он все видит сейчас.

Это просто соприкосновение, для любого человека иной веры. Не для него. Его религия не одобряет это. Нельзя касаться чужой женщины — это харам. Но это только секундное прикосновение… Сейчас шайтан вмешивается и заставляет чувствовать бархатную кожу руки этой девушки, заставляет думать о том, как она нежна на ощупь.

— Прости, — произнесла Вирджиния, все еще держа звонящий телефон и чувствуя теплую ладонь на своей руке. Он резко убрал руку, и она поморщилась, лишившись этой теплоты. Трубку брать уже не хотелось, так же как и смотреть на Саида. Еще пару полетов с ним и она сама станет соблюдать все мусульманские правила в своей жизни. Хорошая религия. Интересно, Мэт смог бы не прикасаться к ней до свадьбы? Нет, психология христиан другая. Он решит, что она сумасшедшая.

— Я слушаю, — наконец произнесла она в трубку, а голос на том конце стал щебетать совсем не то, что обычно:

— У нас большая проблема! В экономическом классе умер пассажир!

Боже, что нам делать?

В трубке было слышно, как стюардессу охватывает паника.

Вирджиния от неожиданности продолжала держать трубку, смотря на Саида, тот наконец выхватил из ее рук телефон, забыв про религию и руки этой девушки. Он даже не понял, что коснулся ее волос. Он слышал крик в трубке и голос стюардессы: