— Подарок от папы, наверное, — девушка опустила взгляд. Стало неловко, что ее рассматривает этот мужчина. Хотелось отвернуться и убежать. Может, он сейчас испытывает отвращение? Хотя какая разница, что испытывает он! Саид опять против воли Аллаха прикоснулся к ней.

— Мне нравится, — произнес он и направился к дому, но слова Вирджинии его остановили:

— Тебе нравится, изъян в моем глазу?

Он вернулся к ней, чтобы ответить:

— Это твоя изюминка.

Больше они не касались этой темы. Но теперь казалось, что когда он смотрит на нее, то видит…А что он видит? Аномалию или все же изюминку?

За завтраком Вирджиния старалась не встречаться с Саидом взглядами. Она пыталась даже ни о чем не думать — чтобы он не смог «прочитать» ее. Разве мужчина может быть настолько наблюдательным, чтобы заметить небольшой участок темного пятнышка в небесно- голубом цвете? Один на миллион может, и он сидит сейчас напротив и разговаривает с Иман по поводу дороги к морю. Сейчас он слишком увлечен разговором. Есть время подумать, но думается только о нем. Хотелось посмотреть на него, но взгляд был направлен только в тарелку. «Мы можем пойти вечером к морю»… «Сейчас слишком жарко». Обрывки его фраз долетали до нее, и голос отдалялся все дальше и дальше… Она хочет идти сейчас… Но резко подступила слабость, ноги не держат…Вилка выпала из рук и с грохотом ударилась о тарелку. Вирджиния схватилась за край стола, пытаясь удержаться, но поняла, что падает.

Саид среагировал мгновенно. Он сразу подхватил ее, не давая девушке упасть. Можно подумать, что он все это время стоял рядом и ждал, когда она упадет.

— Со мной все хорошо, — она попыталась объяснить ему, что дойдет сама…Здесь не так далеко.

Но Саид, прошептав что-то на арабском, взял ее на руки и понес.

Он дошел до ее комнаты за считанные секунды, уложил в постель и рукой убрал прядь волос, которая закрывала девушке лицо. Он хотел видеть ее взгляд. Ответный взгляд. Пусть недовольный — сойдет любой, — но в ответ она только прошептала что-то, не открывая глаз.

Иман набирала в шприц лекарство. Сколько еще можно вливать в Вирджинию эту гадость? Все это не помогает:

— Может быть, ей нужны другие лекарства? Скажите, какие, я их достану.

— Все нормально, Саид, лекарства помогают. Но на все надо время.

Он вышел из комнаты, оставив их вдвоем, а сам направился на улицу.

Если эти лекарства будут так «помогать», то месяца на лечение не хватит. Но разве он против того, чтобы оставаться здесь подольше?

Одновременно хотелось, чтобы она поскорее поправилась, и не улетать обратно в Дубай. Два противоречащих друг другу желания.

Вирджиния снова погрузилась в сон. Слабость ощущалась во всем теле. Было ощущение, что ее запрягали вместо лошадей и вспахивали поле. Болела каждая мышца, каждый миллиметр ее тела.

Она мечтала встать с кровати и выйти из дома. Но не могла даже открыть глаз — только слезы просачивались сквозь опущенные ресницы. Не было сил их вытереть — кто-то делал это за нее. Нежно…

Пальцем… Оставляя мокрые дорожки и шепча слова на арабском языке…Молитва погружала ее в транс снова и снова. Вирджиния уже слышала ее раньше, даже могла повторить все слова наизусть. В такой момент кажется, что находишься дома, среди самых родных…

— Я устала, — чуть слышно прошептала она.

— Я знаю, — его руки провели по ее волосам, — все будет хорошо, я тебе обещаю.

И снова сон.

Саид съездил в Денпасар и привез врача. Пришлось долго ждать, когда тот закончит смену, но, слава Аллаху, доктор согласился. А ждать … он мог ждать вечность.

— Больные начинают выздоравливать, это хороший признак.

Врач осмотрел Вирджинию и удовлетворительно кивнул:

— Она поправляется. Пневмония вызывает слабость, поэтому ей всегда хочется спать. Но лекарства действуют. Думаю, завтра она уже встанет на ноги.

— Она на них уже стояла. Как видите, недолго, — нервничал Саид, и врач его понимал.

Дни стали тянуться мучительно долго. Вирджиния чаще находилась в своей комнате и выходила только под вечер во двор. Она садилась на скамейку, сжимала края палантина у себя на груди и смотрела, как верхушки деревьев поглощают солнце. Потом кашель снова заставлял ее возвращаться обратно в комнату.

Прошло еще три заката солнца. Саид потерялся во времени, но пока не было желания возвращаться в реальную жизнь. Самолеты по-прежнему не летали. Теперь он узнавал информацию у неба: прислушивался к звукам двигателей и смотрел в голубую даль, выискивая хоть один путный след. Но было тихо: ни одного самолета.

В Денпасар ехать не хотелось. Как и звонить отцу и выслушать речи об авиакомпании и женитьбе. Все его мысли были заняты Вирджинией и ее здоровьем. Они пересекались только вечером во дворе. Сидели в тишине, и закат говорил все за них. Иногда Саид приходил к ней в комнату, но девушка всегда просила его выйти. Он понимал ее, она грустила по дому, а он напоминал ей только о болезни.

Вечером Саид шел по берегу моря в гордом одиночестве. Теперь он гулял здесь и встречал закаты один. Это была красивая бухточка, небольшая, с маленькой полоской песка, который плавно переходил в гальку. Волны зачерпывали мелкие камешки и забирали с собой, но в обмен приносили свои. Это только кажется, что все камни одинаковые, на самом деле это не так. Их рисунок индивидуален у каждого.

Внезапно он остановился, не веря глазам: вдалеке девушка в белом платье сидела на корточках и что-то собирала. Медово-карамельные волосы рассыпались по плечам. Он не видел ее лица — она сидела к нему спиной — но он точно знал, что это Вирджиния. Он не хотел ее пугать, но она все равно вздрогнула, услышав шаги за спиной, и обернулась. Саид заслонял собой уходящее солнце. Где-то она уже видела эту картину… Дежавю…

Вирджиния встала, убирая руки за спину:

— Саид…

— Почему ты здесь одна?

Он был рад ее видеть! Но говорил совсем не то, что хотел.

— Иман сказала, что ты здесь. Я не одна.

Он слегка улыбнулся, подавляя в себе желание накричать на нее: дорога сюда слишком опасна, а она шла одна!

Девушка протянула ему руки. Ее ладони были полны ракушек, и это заставило Саида улыбнуться шире и оставить гнев позади. Она совсем как ребенок.

— Не знаю, зачем они мне, — девушка потрясла руками, и все ракушки выпали.

— Ты просто не знаешь, чем себя занять, — Саид посмотрел в ее глаза, — значит, ты выздоравливаешь.

Она кивнула. Он прав: ей гораздо лучше. Дышать уже легче, и только легкий кашель иногда давал о себе знать.

— Сейчас стемнеет, пойдем домой, — он кивнул в сторону дома. Дорога через лес прямая, но не хотелось бы блуждать в темноте.

Вирджиния еще раз взглянула на море. Тихо. Хотелось лечь на берегу, раскинуть руки на песке, смотреть на небо и слушать шум волн. Но она подчинилась Саиду, ступая босыми ногами по мелким камням.

— Я хочу позвонить родителям, — она повернулась к нему, — отвези меня завтра в Денпасар.

— Хорошо, — кивнул он, — я как раз хотел позвонить отцу.

Вирджиния проследила за выражением его лица. Говоря эти слова, он хмурился.

— Как дела у компании, вернули пассажиров?

— Не знаю, — он тут же улыбнулся. Он совсем не об этом думал…

— Ты предложил отцу альянс? — девушка ненадолго остановилась. — Ведь это отличная идея.

— Не для него. Мой отец очень упрям…

— Как ты?

— Хуже.

Куда хуже, она даже не стала спрашивать, она плохо знала Мухаммеда, но она немного знала его сына… Или нет! Теперь она понимала, что не знала и его. Саид — загадка. То он бесчувственный, то он слишком внимательный.

Вирджиния отвернулась и пошла дальше, чувствуя рядом присутствие этого мужчины. Не хотелось грубить, перечить ему, хотелось узнать его лучше:

— Саид… — она не остановилась, но посмотрела на него, — почему ты стал пилотом?

Они шли вдоль берега, и легкий ветерок касался их своим дыханием.

Он сто раз слышал этот вопрос от других пилотов, но никогда не отвечал на него честно. А этой девушке не захотел врать: