— До встречи, Джини. И больше отдыхай. Я узнаю твое расписание в Центре планирования. Но раз сам Саид Шараф аль-Дин дал приказ о твоем мини-отпуске, то я рад, что ты сейчас отдохнешь.

Вирджиния вздрогнула, услышав это имя из уст Мэта. Она старалась не упоминать Саида в разговоре. Для всех они жили в отеле на разных этажах и почти друг друга не видели. За Вирджинией ухаживала женщина по имени Иман, которая работала в этом отеле.

Ложь порождает ложь… Она как цунами: сначала волны не видно, кажется, что она маленькая, но чем ближе к берегу, тем она больше — высотой с многоэтажный дом, и тогда она начинает сносить все на своем пути… Не хотелось бы быть погребенной под такой же лавиной лжи. Возможно, Мэт простил бы ее за поцелуй, но… она сама не забудет его никогда… Вирджиния, вздохнув, пошла звонить Крису…

Тот взял трубку быстро, и голос его был бодр.

— Я надеюсь, ты не устроил бордель в доме родителей?

— Нет, для этого есть специальные места…

— В Дубае? — удивилась она, и Крис засмеялся:

— Ты живешь в сказке, Джини. Открой глаза. Конечно, в Дубае.

Не хотелось о таком знать. Где и с кем провел ночь брат— не ее дело.

Она позвала его в гости, и он с радостью согласился. Веселое настроение Криса тут же передалось ей, Вирджиния положила трубку, улыбнулась и побежала на кухню. Хотелось приготовить пирог к приходу брата… Мамин любимый, с яблоками или персиками.

Но открыв холодильник, она не увидела ни того, ни другого. Пустой холодильник. Правильно, откуда взяться продуктам? Она пилот, всегда в рейсах, в аэропорту прекрасный кафе для персонала, а в самолете всегда безупречный обед.

Вирджиния выглянула в окно, собираясь сбегать в соседний магазин.

Тут недалеко, она успеет до прихода Кристиана. Быстро собравшись, она схватила сумочку, но звонок в дверь заставил ее застыть на месте. Не успела. Но как он доехал так быстро?

Кинув сумку на диван, Вирджиния пошла открывать дверь.

— Привет, я Амина, сестра Саида.

Ошарашенная Джини не могла произнести ни слова. Она молча смотрела на девушку в черной аббае, а сердце застучало сильнее.

— Можно я пройду?

Вирджиния кивнула и шире открыла дверь, взглядом провожая фигуру девушки. И почувствовала стойкий шлейф духов — такой же аромат витал на последних этажах торговых центров, там, где арабы прогуливались со своими семьями и там, где самые дорогие магазины.

Она закрыла за гостьей дверь и только сейчас увидела в ее руках корзину. В ней лежали самые разные фрукты: яблоки, апельсины, персики, ананасы, личи…

— Саид просил передать, сказал, что ты очень тяжело болела и тебе нужны витамины, — Амина протянула корзину, и Джини взяла ее, ощутив, какая она тяжелая.

— Как он? — вырвалось у нее сразу, не успев сказать гостье «здравствуй» и «спасибо». Первым делом Вирджиния хотела узнать именно это. Может быть, ее ждет новость, что Саид передумал жениться и нашел другой выход из кризиса.

— Он в Катаре с отцом.

Не передумал… Вирджиния посмотрела на корзину в руках, не видя ничего перед собой… Нельзя показывать, что эта новость огорчила ее. Она снова подняла голову, встречаясь взглядом с черными глазами Амины. Сестра Саида была очень симпатичной девушкой.

Милая озорная улыбка не сходила с ее хорошенького личика. Что-то прослеживалось общее в чертах лица, но Вирджиния не могла уловить, что именно.

— Это еще не все, — Амина протянула коробку, перевязанную розовой ленточкой. — Я сама упаковывала. Открой.

Вирджиния улыбнулась, поставила корзину на стол и, взяв коробку из рук девушки, стала развязывать ленточку. Было безумно интересно, что там внутри. И открыв, воскликнула:

— Боже! Это же лукаймат!

— Да, с медом, — засмеялась Амина. — Мама сделала для Саида, но он попросил отнести тебе. Наша мама делает самый вкусный лукаймат на свете!

Вирджиния смотрела на лакомства, не зная, что сказать. Она боялась, что если сейчас она произнесет хоть что-то, то голос ее задрожит. Девушка уставилась в коробку, боясь взглянуть на Амину.

В памяти все еще были свежи воспоминания о теплой ночи, резной скамейке, разговорах о шоколаде и лукаймате. Она помнила мельчайшие детали того вечера. Даже момент, когда солнце скрылось за верхушками деревьев и стало темнеть.

Надо брать себя в руки. Вирджиния двумя пальцами взяла пончик в виде шарика и отправила в рот, наслаждаясь вкусом:

— Боже, как же вкусно! Совсем не похоже на то, что продается в магазине.

Амина снова засмеялась, наблюдая за Вирджинией, и та указала на стул возле стола:

— Присаживайся. Сделать тебе сок? Теперь мне есть из чего его выжать, — Джини достала из корзины апельсин.

— Достаточно воды, спасибо.

Вирджиния кивнула, взяла из коробки еще один пончик и, закрыв глаза, откусила:

— Есть их — настоящее блаженство.

Она ни капли не солгала. Лукаймат- любимое ее лакомство с детства.

Незабываемые впечатления, когда они с мамой ходили по магазинам и перекусывали этим лакомством. Но те сладости не шли ни в какое сравнение с сегодняшним угощением, настоящей домашней сладостью, приготовленной коренной дубайкой по всем правилам.

Приготовленной мамой Саида… Интересно, какая она, его мама?

Наверняка добрая женщина. У нее прекрасная дочь. Или Амина не ее дочь? Не важно. У нее прекрасный сын, и ей есть, кем гордиться.

Вирджиния подала стакан с водой Амине и села напротив.

— А ты красивая, — произнесла девушка, привлекая внимание Джини. — У моего брата всегда был хороший вкус.

С чего Амина так решила? Но уточнять это не стала. Не важно.

Саид женится, а она выходит замуж. Судьбы их уже расписаны Богом, составлен план на дальнейшую жизнь. Тогда почему сердце так подпрыгнуло, услышав эти слова? И на душе стало чуточку теплее…Вирджиния слегка улыбнулась, но Амина это заметила:

— За вечер он произнес имя Вирджиния раз сто. Мой брат никогда столько не говорит. Ой, — она прикрыла рот ладонью, — я такая болтливая.

Теперь Джини засмеялась. Ей нравилась Амина. Еще ребенок, но в тоже время такая взрослая — сама хочет выбирать свой путь.

— Саид сказал, что ты хочешь учиться. Ты уже выбрала профессию?

— Я хочу стать врачом, — кивнула Амина. — Медицина — мое призвание, но отец настроен в скором времени выдать меня замуж за сына хозяина аэропорта. Но он такой старый! Ему 35!

Сложно не смеяться, следя за мимикой гостьи: она развела руки в стороны и подняла глаза вверх, видимо, обращаясь к Аллаху.

— Я слишком молода для него. Но мой брат женится на такой же молодой, как я, девушке. Ее зовут Дамира, ей 17 лет, она младшая дочь Ахмада аль — Аджми.

Улыбка Вирджинии погасла. Не хотелось знать ни имя, ни возраст — ничего о той девушке. Но информация получена, и мозг потихоньку справляется с ней, хотя на душе тоскливо и сердце стучит чаще.

— Возраст не главное, — прошептала Вирджиния. — Для любви нет преград. Ни возрастных, ни каких-то других. Но как можно заставлять выходить замуж, если один из вас не хочет? Я не понимаю.

— Аллах хочет.

— Он так сказал?

— Так сказал мой отец, — Амина сделала глоток воды из стакана и подмигнула Вирджинии. — Как мне избавиться от моего будущего мужа?

Джини улыбнулась. Хотелось, чтобы Саид произнес эти же слова по поводу своей жены.

— А что по этому поводу говорит твой брат?

Амина пожала плечами:

— Он «за», тоже хочет избавиться от меня.

— А мне показалось, что он не против твоей учебы.

— Он так сказал? — Амина посмотрела на Вирджинию в надежде, что та кивнет и ответит то, что хочется услышать.

— Не важно, что он сказал, а важно, как он сказал: с теплой улыбкой, пониманием и одобрением.

Улыбнувшись, Амина встала. Она уже и так порядком засиделась здесь. Но уходить не хотелось.

— Пожалуй, я пойду.

Вирджиния слегка кивнула и проводила девушку до двери:

— Вы следуете велению своих старших? Вы все делаете, что они для вас выбирают? Получается, вы сами не имеете права голоса?