— Я вот думаю: хорошо, что родителей не было в Аликанте, когда я разводился с Лусией. Они бы вынесли мне мозг. Особенно мама, которая видит лишь то, что ей хочется, но не то, что в творится в душе.

Вирджиния кивнула, понимая, что слез стало только больше. Мама не поняла ее…

— Она хочет нам счастья, но не понимает, что это горе — жить с нелюбимым человеком всю жизнь.

— Просто она думает, что ты ошибаешься, Джини. Она думает, что если ты будешь с Мэтом, то ей можно расслабиться и не переживать за тебя. Она его знает, он ей нравится. Что может быть лучше для нее?

— Я живу своей жизнью, и только мне решать, как поступать. Я согласна, что к ее мнению надо прислушиваться, но не в данной ситуации.

В обнимку они просидели еще очень долго, и слезы закончились легкой улыбкой. Крис стер их с ее лица воспоминаниями о детстве.

Он умел уходить от опасных тем. И он умел не влезать в личную жизнь, четко чувствуя ее границы. Хотелось ему рассказать о Саиде, но Вирджиния боялась непонимания. Пожалуй, эта любовь останется тайной еще надолго… Возможно, навсегда.

— К черту всех! Давай завтра с утра сядем в машину и поедем в Катар!

От слова «Катар» Вирджиния вздрогнула и встала с дивана. Она любила путешествовать на машине и в Дохе часто бывала, но сейчас это слово вызывало тошноту:

— Нет, мы не поедем в Катар, потому что я не хочу туда ехать.

Крис кивнул, как будто все понял без объяснений.

— В Абу Даби? В Рас-аль-Хайму…

— Нет, — мотнула головой Вирджиния, помня, что в возле Рас-аль-Хаймы живет Саид. Почему он живет так далеко от родительского дома, она поняла только сейчас: с Мухаммедом жить сущий ад. — Завтра мы пойдем в аквапарк Вайлд Вади с Джеком, Ричардом и Миленой.

Она видела, как улыбнулся Крис, ему понравилась идея с аквапарком, но улыбался он не из-за этого. Он хотел увидеть Милену.

Уж Вирджиния- то знала этот задумчивый взгляд «в никуда». Хоть кому-то будет там хорошо…

Кристиан ушел поздно вечером, и Вирджиния проспала до полудня следующего дня. Она сама не отпускала его, не хотела быть одна.

Боялась своих мыслей, боялась вспомнить слова Мухаммеда и собственной матери. Она долго еще лежала, наблюдая, как колышутся длинные листья цветка от воздуха кондиционера. Но думала не о цветке. Ее мысли снова и снова возвращались к встрече с Саидом. Вспоминала его легкий шепот, поцелуи… нежные, с ароматом любви, временами страстные, особые для нее, слегка грустные. Хотелось снова ощутить их… Но память тут же возвращала ее в кабинет Мухаммеда, где она услышала страшные слова, и поцелуи растворялись, словно в воздухе. Вирджиния нахмурилась.

Он что-то сказал про ее роль любовницы, сейчас она смутно помнила его речь дословно, на первый план выходили лишь негативные эмоции, вытесняя все остальное. Прелюбодеяние карается законом.

Но это чистая любовь! Нежная. Рожденная в небе. Такая любовь не может быть грехом.

Вдоволь «насладившись» собственными мыслями, она села в постели. Впереди аквапарк, друзья и веселье, надо взять себя в руки и улыбаться. Завтра разворотный рейс в Касабланку, Саида она не увидит. В принципе, как и сегодня. Он точно не найдет ее в аквапарке. Он не найдет ее в таком большом Дубае! Нет смысла ждать, их встреча может произойти только в аэропорту. Но в аэропорту его отец, и его глаза повсюду. Вирджиния обвела комнату взглядом: не мудрено, что Мухаммед поставил камеры везде.

Господи! Она сходит с ума! Так нельзя жить. Быстро вскочив на ноги, она направилась в душ.

Вайлд Вади — гигантский комплекс водных развлечений. Нужен целый день, чтобы вдоволь насладиться им. Тут всегда много людей разных национальностей — туристы, и местные жители тоже любят приводить сюда своих чад. Но взрослых, которые пришли без детей, оказалось даже больше.

Удобно устроившись в шезлонгах с видом на Бурдж аль-Араб, Вирджиния лежала и наблюдала, как Джек Арчер мажет Ричарда кремом от загара, при этом что-то объясняя малышу. Тот пытался убежать, но Милена пригрозила ему пальцем, и малыш покорно подчинился матери. Эта картина слегка позабавила Джини, она отвернулась и закрыла глаза. Настроения барахтаться на ватрушках не было.

— Пойдем! — Крис перевернул ее шезлонг, и она свалилась с него:

— Ты дурак?

Но он не стал слушать ее, схватил за руку и потащил за собой:

— Я не был здесь лет десять! Помнишь, как наша ватрушка перевернулась в водовороте, и ты набила меня резиновым веслом?

— Я бы и сейчас это сделала.

Она толкнула его в бассейн и прыгнула за ним, хохоча и пытаясь его утопить. Но Крис — отличный пловец, он выныривал, в ответ пытаясь затащить ее под воду.

— Ничего не изменилось за 10 лет, — пробормотал Арчер. — Детьми они делали то же самое. Все заканчивалось слезами Вирджинии и наказанием для Кристиана.

Он отпустил Ричарда, и тот плюхнулся в воду, где Кристиан его встретил, пытаясь подыграть малышу. Маленькие кулачки били по воде так часто, что вокруг полетел миллиард брызг, Вирджиния закричала, но Крис пришел Ричарду на помощь, и они оба создали стену из воды. Вирджинию не стало видно.

Видя эту картину, Милена улыбалась, немного позавидовав подруге.

У нее прекрасный брат: красивый, заботливый, веселый. Арчер проследил за ее взглядом, слегка нахмурив брови, и сел напротив, закрывая вид на бассейн:

— Что ты делаешь? — возмутилась Милена, пытаясь рукой отодвинуть Джека в сторону. Он мешал ей любоваться самым красивым мужчиной планеты. — Мне ничего не видно!

— Смотри на меня, а там не на что смотреть.

Подкачанное молодое тело Криса приманивало взгляды всех женщин, находящихся рядом. Какого черта он пришел сюда? Кто позвал его? Арчер злился, видя, как Милена упивается прекрасной картиной.

— Ты загораживаешь мне шикарный вид! Отойди!

— Твой шикарный вид перед тобой.

Она перевела на него удивленный взгляд, посмотрев сначала в глаза, потом ниже. Взгляд коснулся татуировки самолета у него на груди — с левой стороны, там, где сердце. Просто черный самолет. Но Милена отвела взгляд, проигнорировав эту красоту.

— Не нравится? — удивился Джек и попытался посмотрел на тату. — Обычно девушкам нравится.

— Ты мне не нравишься, а самолет — ничего, сойдет.

Она встала, обошла его и прыгнула в бассейн, там, где было весело и где сразу же получила целый водопад из брызг.

Вирджинии приходилось смеяться, временами она отвлекалась и забывала о вчерашнем дне. Кристиан делал все, что мог, он даже попытался быть мотором их лодки и быстро гнал ее по «ленивой реке»:

— Но это река для медленного плаванья, — удивлялась Джини.

— Ничего, зачем плыть один раз медленно, если можно туда-обратно десять раз и быстро, — кивал тот, и Вирджиния расслаблялась и получала удовольствие.

*** В доме Шараф аль — Динов кипели приготовления к помолвке. Амина то и дело прыгала на диване, мешая слугам украшать дом. Она делала это от радости, в надежде, что такая участь не коснется ее и она не выйдет замуж за сына Асада. Иногда она бросала взгляд на брата — Саид разговаривал по телефону, хмурился, бросал трубку, ругался сам с собой, брал ее снова, опять звонил. Он не походил на счастливого жениха, похоже, что-то беспокоило его. Мать раздавала приказы, ругала прислугу, иногда доставалось Амине, но та продолжала петь и прыгать, раздражая всех кругом.

— Хвала Аллаху! — возносила Фанан, поднимая взгляд вверх. — Это самое яркое событие для нашей семьи!

— Это всего лишь помолвка, — пробурчал Саид и снова принялся звонить, но вошедший Мухаммед прервал его:

— Саид, надо поговорить.

Пришлось оставить звонок на потом, он взглянул на часы на своем запястье, надеясь, что разговор не затянется.

— Саид, Аллах благословляет нас и дарит бесценный подарок — Дамиру и прекрасную возможность вернуть наших клиентов с помощью союза с ее семьей.

Саид откинул телефон на диван. Нет, разговор предстоит долгий: Мухаммед начинает издалека.

— Хвала Аллаху, — произнес Саид. — Пожалуй, схожу в мечеть и вознесу свою благодарность ему.