— Хироэ — это диагноз, — пробормотала Ринко, разглядывая, как автокран опускает очередную секцию антенной мачты и двое мужиков, висящие на монтажных поясах на опоре, начинают споро скручивать ажурные металлоконструкции.

— Зато она логически обосновала наш контакт с «патрулём», — возразила Ю, кутаясь в шарф. На улице в день отъезда боевого отряда полиции Тсучимикадо было довольно свежо. Собственно, кроме нас пятерых, в ангаре и вокруг копалось ещё десять наших из клуба Физики. Помогаем, ага. На общественных началах. Планы Хироэ иногда действительно можно курить. Но с другой стороны, права Шимомуро — страховка на случай, если наши связи с Отрядом всплывут, лишней не будет. Собственно, Канаме разыграла беспроигрышную карту — «если тебе нечем занять много взрослых людей, обеспечь им условия впадения в детство, и пусть играют». Каждый ребёнок в детстве мечтал стать детективом, секретным агентом, суперменом в конце концов, а тут всё сразу, да и ещё — специально для мужчин — вертолётики! Новоявленные пилоты БПЛА, числом двадцать (четыре смены по пять человек), сидели за столами, вытащенными по случаю обучения полётам на улицу, и, с большим или меньшим успехом, пытались рулить четырьмя бортами (01, 02, 03, 05). Весело раскрашенный в красно-оранжевую полоску Борт 04 умудрились уделать о столб освещения так, что отказала плата контроллера моторов, и с позором изгнанный в магазин камикадзе, вместе с полудюжиной советчиков и помощников, отправился за новой. За свой счёт, естественно. Да, Хироэ решила и уравнение «желаю патрулировать, но не подхожу по полу» — из двадцати пилотов двенадцать были дамами.

Собственно, мне по хорошему делать тут особо нечего — задружившийся с местными после митинга-рекламы Исида Рино, местный полицейский, не просто помог приобрести списанный полицейский ретранслятор, но и притащил своего друга из технического отдела, который реально, в отличие от меня, любителя-дилетанта, разбирается в наладке транковой связи, чем и занимается в полиции. Полисы, кстати, тоже решили получить профит с нашей чересчур инициативной инициативы и договорились, что одна из раций патруля и отдельный транк-канал будут закреплены за полицейским участком номер 27. Какое счастье, что частоты связи для общественных организаций можно получить бесплатно, по подписям местного полицейского начальника и начальника ГУИСа,[3] а то эти дополнительные траты мы могли бы и не потянуть!

Одна из летающих платформ снизилась и молотила пропеллерами прямо над нами:

— Господин президент, техническая служба клуба просит вас пройти в ангар.

— Хорошо, — крикнул я в небо, — иду! Как меня слышно?

— Довольно неплохо, — проговорил динамик, и платформа начала подниматься.

— Пошли, — я позвал девчонок, — в ангаре, пардон, офисе Отряда, тепло.

— Что-то мне кажется, что эти летающие камеры запретят использовать.

— Мы получили разрешение «использовать средства видеонаблюдения в общественных работах», в смысле, это разрешение есть у всех таких организаций.

— Просто у нас оно самолетающее…

— Если бы само, — хмыкнула Ю, рассматривая, как очередную красно-оранжевую крестовину тащат к столу пилотов, и Тайзо, любезно согласившийся поучаствовать в обучении, разбирает и тут же собирает одну из направляющих с новой деталью взамен отломанной. Моя идея притащить сюда три фаббера оказалась оказалась очень к месту.

Уж не знаю, кто больше радовался возможности новой развлекухи — не избалованные подобным суровые парни из рабочего квартала или мелкие из моей школы. Но на моих глазах произошло эпохальное событие — детки самих разнорабочих уж точно не могли не принять участие в ней. И приняли. И… это было просто общение. Без всяких там «эй, умник, пойдём выйдем» или «есть чо?». Несмотря на то, что речь и взрослых не блистала чистотой языка и куртуазностью выражений. Несмотря на более низкий уровень знаний даже у старшеклассников. Конечно, я накрутил всех из своего Клуба, а также Тайзо и Ринко, чтобы вели себя корректно и при малейшей проблеме с местными давали задний ход, и звали нас… но, к моему некоторому удивлению, не понадобилось. Более того, Сидзука утверждала, что пару раз было «говори, если что, мы за тебя впишемся». Хех, ну слава тебе, Хироэ-сама![4]

Патрулирование рабочего квартала начнётся только через день. Отряд в составе «демонической» тройки заступает на дежурство этим вечером, пока только контроль карты и одна группа быстрого реагирования. А меня завтра после школы ждёт занимательный разговор с первым лицом местного Комитета…

— Коуджи-сан.

— Амакава-сан.

Обоюдный поклон. Контролёр жестом предложил мне располагаться и сам сел за стол. А здание Комитета заметно изменилось… магам заметно. Линии защиты отключены, даже на КПП и в лифтах, ни следа магического фона. Свёрнутые ауры я не мог разглядеть через несколько стен. А вот у самого Суговары аура развёрнута, как боевой флаг. И секретарь, теперь уже другой, хоть и маскируется в магическом диапазоне, но светится сильнее, чем слабак вроде приснопамятной психологини. Режим повышенной готовности, хех. Не стали расслабляться, сразу ввели.

— Вот, — я положил на стол деревянную коробку с перфорацией в стенках и передвинул её на середину стола, — экспериментальная, как я понял, партия. Ничего лучше у меня не нашлось, прошу простить меня. Там внутри лист со списком ограничений. Расшифровал кое-что из записей деда (да-да, а то, что записи вообще-то архивные, опустим).

— Верхний предел — шестьдесят пять градусов Цельсия, нижний — ноль, под дождём радиус защиты снижается до метра… Этот амулет как-то связан с водой?

— Думаю, вы правы.

— Так, так, полная блокировка ауры. Хм. Простите за этот вопрос… вы проверяли их работу?

— Да. Я же сказал, что хочу пригласить в город своих вассалов. Они и проверили. Моя… сила и так заблокирована, как вы знаете.

— Ясно… я надеюсь, у Вас не было проблем в поместье, Амакава-сан?

— Конечно, были! — спокойно ответил я. — Но их удалось решить.

Социальный контролёр не позволил себе хмыкнуть, хотя ему, наверно, хотелось. И про проблемы расспросить, и помощь предложить, по-дружески… но такие примитивные разводы — это не его уровень. Вместо этого он взял коробку в руки… подержал на вытянутых руках, и я увидел, как затрепетала его сила, быстро перегрузив защиту всех тридцати восьми амулетов. Я понимаю, ощущения интересные… самое стрёмное, что я, например, не ощущаю, как моя сила вытекает из тела самопроизвольно. Я сам постоянно хожу со свёрнутой аурой, иначе амулет постоянно «вычерпывал» бы меня почти досуха, и видимо, так и было первые несколько недель… или месяцев… когда я оказался под амулетом. Теперь мой организм «держит» свёртку постоянно сам, и чтобы выделить немного маны, мне приходится прилагать некоторые усилия. Интересно, когда защита отключится, я не смогу нормально чувствовать внешнюю магию долго… или очень долго? Почему-то эта мысль пришла мне в голову только сейчас. Опять, да сколько же можно «приветы» от милых родичей получать…

… - Я проверил захоронение рядом с храмом. Ни праха твоего деда, ни праха бабушки я не обнаружил. Урны с прахом, и даже это прах мага, но он на вкус не такой, какой должен быть у предков с вашим запахом…

— На вкус?

— Моя видовая принадлежность…

— Каши, стой! Я ВСЁ понял, не надо подробностей… и проверь захоронение моих родителей, пожалуйста…

Тем временем, директор выбрал один из амулетов и накинул шнурок на шею, предварительно свернув ауру. Развернул, перегрузив защиту, снова свернул, — это всё с каменным лицом, доброжелательно глядя на меня. А я что? О, а вот, видимо, попробовал при свёрнутой ауре активировать магический сканер на глаза — только щурится впустую на дверь кабинета, за которой секретарь. Что-то пауза затягивается…