Хотя скепсис в случае с Андроповым, наверное, неуместен: канцлер Австрии Бруно Крайский, оказавшись в сходной с Андроповым ситуации, много лет продолжал свою активную государственную деятельность.

Больше всего ситуаций, представлявших угрозу жизни, случалось у наркомов, а затем у министров, возглавлявших силовые ведомства. К ним примыкает и министерство иностранных дел.

К руководителям остальных наркоматов-министерств насилие не применялось. Во всяком случае, упоминаний на аей счет в сводках КГБ обнаружить не удалось.

Самое первое покушение на советского наркома должно было произойти в ноябре 1933 года за границей, в США. Жертвой террористического акта был намечен народный комиссар иностранных дел СССР Максим Литвинов.

До 1933 года США не признавали советское правительство, и дипломатических отношений между Кремлем и Капитолием не было. Нарком Литвинов собрался в Вашингтон на переговоры, чтобы по поручению Политбюро решить эту проблему.

Эмигранты-белогвардейцы, осевшие в Западной Европе, обеспокоились этой поездкой, предрекая ей успех. Дело в том, что настоящая фамилия Литвинова была другая — Баллах, и Сталин неспроста в 1930 году назначил его на пост наркома иностранных дел, полагая, что еврей Баллах добьется на этом поприще больше успеха, чем русский Чичерин. У Литвинова было много друзей-единоверцев в США и в других странах, да и сам факт, что еврей стал министром у Сталина, значил многое.

Короче говоря, русские эмигранты, бежавшие из Совдепии, как они называли советскую Россию, решили во что бы то ни стало сорвать переговоры в Вашингтоне, чтобы не дать двум державам наладить дружественные мосты. Совдепия должна оставаться в международной изоляции! — такова была точка зрения бывших офицеров белой армии.

Сорвать намечавшиеся контакты многочисленные эмигрантские союзы решили путем организации террористического акта против наркома Литвинова. Для чего и была создана группа боевиков, прекрасно владевших снайперским искусством. Офицеров, прославившихся меткостью в пулевой стрельбе на фронтах мировой и гражданской войн, разыскивали по всем странам и свозили в один центр.

В октябре, после некоторой дополнительной подготовки, их перебросили в США, где предстояло ознакомиться с новыми условиями, адаптироваться в незнакомом городе.

Однако приготовления, проводившиеся в таком крупном масштабе, не остались незамеченными для агентуры НКВД, работавшей практически во всех странах Западной Европы и Латинской Америки. На Лубянку начали стекаться донесения о коварном замысле эмигрантских центров.

Политбюро поставило перед НКВД задачу — обезвредить террористов, не допустить убийства Литвинова и срыва переговоров с правительством США. Установление дипломатических отношений с богатой заокеанской страной сулило выгодное экономическое сотрудничество, инвестиции, развитие торговли.

НКВД проникся серьезностью поручения и блестяще справился с задачей. На всем пути следования наркома в Штаты — через Польшу, Германию и Францию — агентура НКВД была значительно усилена и приведена в боевую готовность. Возможность соприкосновения подозрительных лиц с наркомом была сведена к нулю.

Во Франции Литвинов сел на океанский лайнер «Беренгария», который седьмого ноября благополучно бросил якорь на внешнем рейде нью-йоркской гавани. На пароходе безопасность наркома обеспечивали восемь здоровенных телохранителей-американцев, которые не спускали с него глаз ни на минуту. Они несли вахту у его каюты круглосуточно, включая и ночные часы.

Агентура НКВД в Нью-Йорке и Вашингтоне тоже не теряла времени даром. Располагая точными приметами всех прибывших в США боевиков-снайперов, лубянские нелегалы переловили их и обезвредили. Это была одна из уникальнейших операций, когда-либо проводившихся спецслужбами в чужой стране.

Тем не менее меры безопасности не ослаблялись в течение всего срока пребывания Литвинова в Вашингтоне. Все передвижения советского наркома и сопровождавших его членов делегации производились на машинах в сопровождении охраны. За двадцать дней, которые Литвинов провел в США, он только дважды шел пешком, и то это было очень короткое расстояние, плотно блокированное агентами НКВД и сотрудниками секретной службы принимавшей стороны.

Двадцать пятого ноября Литвинов покинул Америку, подписав договор об установлении дипломатических отношений между СССР и США. Покушение на него благодаря принятым НКВД мерам не состоялось.

После ухода Литвинова в 1939 году внешнеполитическое ведомство возглавляли Молотов, Вышинский, Громыко, Шеварднадзе, Панкин. Случаев нападения на них в заграничных командировках не зафиксировано. Правда, существует версия о том, что Вышинский застрелился в 1954 году, когда новое кремлевское руководство взяло курс на реабилитацию жертв сталинских репрессий. Напомню, что министр иностранных дел СССР Вышинский — тот самый Вышинский, поддерживавший государственное обвинение на громких политических процессах тридцатых годов.

Согласно многочисленным донесениям агентуры, лежащим в архивах КГБ, и свидетельствам ветеранов «девятки», больше всего покушений предпринималось на Ворошилова, который с 1925 по 1940 год был наркомом обороны СССР. Наверное, это объясняется тем, что он возглавлял ведомство, работники которого всегда имели при себе оружие.

Вообще-то судьба наркомов обороны в Советском Союзе незавидная. В далекой Мексике погиб от удара ледорубом по голове первый наркомвоенмор Троцкий, при загадочных обстоятельствах умер во время хирургической операции сменивший его Фрунзе.

Вместо Фрунзе во главе вооруженных сил страны стал Ворошилов. НКВД не раз задерживал подозрительных лиц, которые дежурили у здания наркомата, выслеживая расписание выездов наркомовской машины. Было несколько попыток обстрелять ее, но спасало то, что машина шла на очень большой скорости, и это исключало возможность точного попадания в цель.

В 1936 году был арестован начальник штаба одной из авиабригад майор Кузьмичев, добровольно взявший на себя выполнение теракта против Ворошилова. Кузьмичев намеревался выполнить свой замысел на маневрах Киевского военного округа. Однако там встретиться с наркомом обороны не удалось. Воинская часть Кузьмичева стояла в районе Белой Церкви, а маневры проходили в другой стороне, в направлении города Коростень. Поэтому совершение теракта пришлось отложить до разбора маневров, где предполагалось присутствие Ворошилова.

— Где происходил разбор маневров? — спросил следователь.

— В Киевском театре оперы и балета, — ответил Кузьмичев.

— Каким образом вы попали в театр?

— Прилетел в Киев на самолете и узнал, что для нашей авиачасти билетов нет. Комендант театра предложил занять свободные места сзади. Так как я намерен был совершить террористический акт над Ворошиловым во время разбора маневров, я принял меры к подысканию места поближе к сцене, где на трибуне после Якира выступал Ворошилов. Встретив Туровского, я попросил достать мне билет. Через несколько минут Туровский дал мне билет в ложу.

— На каком расстоянии вы находились от трибуны?

— Метрах в пятнадцати, не больше.

Кузьмичев объяснил, почему он не выстрелил в Ворошилова — помешали присутствовавшие в ложе, которые его знали.

Покушение на наркома обороны готовил и комдив Дмитрий Шмидт. Убийством Ворошилова террористы хотели вызвать замешательство оставшегося военного руководства и передачу власти троцкистам. На маневрах Киевского военного округа комдив Шмидт выкрал у Ворошилова папку с маршрутом его передвижения по войскам — чтобы подстеречь в удобном месте и пристрелить.

После неудачной для Советского Союза войны с Финляндией нарком обороны Ворошилов был смещен со своего поста. Его сменил маршал Тимошенко. В годы Великой Отечественной войны наркомат обороны возглавил лично Сталин. Потом этот пост занимали маршалы Василевский, Булганин, Жуков, Малиновский, Гречко, Устинов, Соколов, Язов, Шапошников.