Ввиду того, что в ходе проверки подтвердились факты, изложенные в заявлении т. Рюмина, ЦК ВКП(б) решил немедля отстранить Абакумова от обязанностей министра госбезопасности и поручил первому заместителю министра т. Огольцову исполнять временно обязанности министра госбезопасности. Это было 4 июля с, г.

На основании результатов проверки Комиссия Политбюро ЦК ВКП(б) установила следующие неоспоримые факты:

1. В ноябре 1950 года был арестован еврейский националист, проявлявший резко враждебное отношение к советской власти, — врач Этингер. При допросе старшим следователем МГБ т. Рюминым арестованный Этингер, без какого-либо нажима, признал, что при лечении т. Щербакова А. С, имел террористические намерения в отношении его и практически принял все меры к тому, чтобы сократить его жизнь.

ЦК ВКП(б) считает это показание Этингера заслуживающим серьезного внимания. Среди врачей несомненно существует законспирированная группа лиц, стремящихся при лечении сократить жизнь руководителей партии и правительства. Нельзя забывать преступления таких известных врачей, совершенные в недавнем прошлом, как преступления врача Плетнева и врача Левина, которые по заданию иностранной разведки отравили В. В. Куйбышева и Максима Горького. Эти злодеи признались в своих преступлениях на открытом судебном процессе, и Левин был расстрелян, а Плетнев осужден к 25 годам тюремного заключения.

Однако министр госбезопасности Абакумов, получив показания Этингера о его террористической деятельности, в присутствии следователя Рюмина, заместителя начальника следственной части Лихачева, а также в присутствии преступника Этингера признал показания Этингера надуманными, заявил, что это дело не заслуживает внимания, заведет МГБ в дебри, и прекратил дальнейшее следствие по этому делу. При этом Абакумов, пренебрегая предостережением врачей МГБ, поместил серьезно больного арестованного Этингера в заведомо опасные для его здоровья условия (в сырую и холодную камеру), вследствие чего 2 марта 1951 года Этингер умер в тюрьме.

Таким образом, погасив дело Этингера, Абакумов помешал ЦК выявить безусловно существующую законспирированную группу врачей, выполняющих задания иностранных агентов по террористической деятельности против руководителей партии и правительства. При этом следует отметить, что Абакумов не счел нужным сообщить ЦК ВКП(б) о признаниях Этингера и таким образом скрыл это важное дело от партии и правительства…

… З. Вянваре 1951 года в Москве были арестованы участники еврейской антисоветской молодежной организации. При допросе некоторые из арестованных признались в том, что имели террористические замыслы в отношении руководителей партии и правительства. Однако в протоколах допроса участников этой организации, представленных в ЦК ВКП(б), были исключены, по указанию Абакумова, признания арестованных в их террористических замыслах…

… 5. ЦК считает нужным отметить, что, будучи вызванным сначала в Политбюро, а затем в комиссию ЦК ВКП(б), Абакумов встал на путь полного отрицания установленных фактов, свидетельствующих о неблагополучном положении в работе МГБ, при допросе пытался вновь обмануть партию, не обнаружил понимания совершенных им преступлений и не проявил никаких признаков готовности раскаяться в совершенных им преступлениях.

На основании вышеизложенного ЦК ВКП(б) постановляет:

1. Снять Абакумова B. C, с работы министра государственной безопасности СССР как человека, совершившего преступления против партии и Советского государства, исключить из рядов ВКП(б) и передать его дело в суд.

2. Снять с занимаемых постов начальника следственной части по особо важным делам МГБ СССР Леонова и заместителя начальника следственной части Лихачева, как способствовавших Абакумову обманывать партию, и исключить их из партии.

3. Объявить выговор первому заместителю министра т. Огольцову и заместителю министра т. Питовранову за то, что они не проявили необходимой партийности и не сигнализировали ЦК ВКП(б) о неблагополучии в работе МГБ.

4. Обязать МГБ СССР возобновить следствие по делу о террористической деятельности Этингера и еврейской антисоветской молодежной организации.

Полковник Леонов И. Я.: «Я хорошо знал Рюмина»

(Иван Яковлевич Леонов 28 лет прослужил в органах военной контрразведки. Почетный сотрудник госбезопасности. Награжден орденами и медалями СССР.)

В июле сорок первого года я, преподаватель физики средней школы Химкинского района Подмосковья, был направлен на курсы фронтовых военных контрразведчиков при Высшей школе НКВД СССР. Из нашего Химкинского района там учились прокурор, фамилию которого не помню, и Рюмин.

Учебная группа, в которую мы попали, была укомплектована в основном лицами с высшим образованием. Встречались и кандидаты наук. Мы изучали специальные чекистские дисциплины и военное дело. Общеобразовательные предметы нам не преподавали.

Поскольку Рюмин был моим земляком, мы всегда с ним были вместе. Наши койки в общежитии стояли рядом.

Уже на первых занятиях я убедился в его крайней безграмотности. Естественно, спросил, какое образование он имеет. Сперва он шуткой ушел от ответа, но позднее сообщил мне, что никакого высшего образования не имеет, а окончил всего лишь какие-то бухгалтерские курсы.

Когда нас направили для прохождения службы в органах военной контрразведки на вновь созданный Карельский фронт, Рюмин внезапно «заболел» в Архангельске и обосновался в особом отделе Архангельского военного округа. Как это ему удалось, осталось загадкой.

Прошло много времени, и вдруг в столовой МГБ СССР, где я стоял в очереди к кассе, меня неожиданно взял за плечи какой-то человек. Оборачиваюсь, и глазам своим не верю — мой бывший однокурсник Рюмин!

Пообедали вместе. Он пригласил меня в свой кабинет и по секрету рассказал, что только что вернулся с заседания Политбюро ЦК ВКП(б). Сначала я подумал, что он меня разыгрывает, настолько невероятной выглядела эта история.

По его словам, в МГБ поступило заявление о группе кремлевских врачей, которые неправильно лечили руководителей партии и правительства. Член этой группы, профессор Этингер, на днях был арестован. Следствие по его делу было поручено вести ему, Рюмину. Один из допросов Этингера он вел в присутствии министра госбезопасности Абакумова.

На следующий день Рюмин вместе с начальником следственной части представил протокол допроса Этингера на подпись Абакумову — как лицу, принимавшему участие в допросе. По словам Рюмина, министр, прочитав протокол, в очень резкой форме отчитал его, обвинив в искажении существа показаний арестованного. Наверное, это произошло из-за безграмотности Рюмина, не умевшего как следует составить протокол.

Министр до того возмутился, что потребовал от начальника следственной части отстранить Рюмина от дальнейшего ведения следствия, строго наказать в партийном и дисциплинарном порядке и рассмотреть вопрос об откомандировании из центрального аппарата.

Далее Рюмин сказал мне, что учесть замечания Абакумова по протоколу не представилось возможным, так как Этингер внезапно скончался в тюремной камере. Да и оценки Абакумова, на взгляд Рюмина, были ошибочными. И тогда он написал на министра заявление-жалобу. Через знакомых из Главного управления охраны сумел передать Маленкову для вручения Сталину.

Вскоре Рюмина и Абакумова пригласили на заседание Политбюро. Его вел Сталин. Зачитали рюминское заявление. Затем слово предоставили Абакумову. Он был страшно взволнован и напрочь отрицал рюминские обвинения в свой адрес, называл следователя авантюристом. Сталин очень корректно пытался успокоить Абакумова и попросил его не допускать грубых выпадов против Рюмина. Абакумов в конце обсуждения вопроса признал свою вину, но только лишь в том, что в органы госбезопасности смогли проникнуть такие недостойные и безграмотные люди, как Рюмин. «За это я готов нести соответствующее наказание», — сказал он.