— Вам что-то угодно? — произнес я холодным голосом.

Управляющий резко обернулся, пораженный тем, что не слышал, как я подошел.

— Вы, вы меня напугали. — Начал он заикаясь. — Я просто хотел узнать, не нужно ли вам чего?

— Нет, спасибо, — у меня не возникло желания продолжать разговор. Но управляющий не торопился уходить. — Что-то еще?

Он замотал головой, затем спохватился и начал кивать:

— Небольшой вопрос, хозяин, — последнее слово произносилось, будто с трудом. — Вы не замечали ничего странного в доме? Не поймите меня неправильно, я забочусь в первую очередь обо всех живущих здесь. — Он заискивающе посмотрел на меня.

— Что именно?

— Непонятные звуки, — его глаза сделались большими, словно он только что услышал что-то.

— А другие также слышат нечто подобное?

Управляющий ответил почти не раздумывая:

— Понимаю, это прозвучит странно: их слышу в основном я. — Он что-то искал у себя в карманах, движения хаотичные, рука никак не могла найти требуемое. — Господин, у вас есть, чем зажечь свечу?

— Забыл взять с собой? — спросил я, зная, что сам опустошил его карманы после захода солнца.

— Раз подобное происходит преимущественно с тобой, может, это наказание? В последнее время совершал ли ты грех?

— Ну что вы, господин, — слово «господин» прозвучало уже довольно легко, с лживым почтением.

Я знал, у него есть подозрение, ведь эти странные события начались после моего приезда и возможно как-то связаны со мной.

— Разрешите идти? — Избегая моего взгляда, он усердно прятал свои глаза.

— Я сегодня уезжаю, меня не будет два или три дня. Если произойдет что-то необычное, доложишь по моему возвращению. Можешь идти.

Поклонившись несколько раз, мой визитер удалился. Сейчас начавшаяся игра заинтересовала меня. Моей целью стало то, чтобы этот человек сознался в своих деяниях, после чего последовало бы соответствующее наказание.

Однако куда-то уходить я не собирался, в этом доме, как и во всех прочих, настоящая спальня располагалась в потайной комнате, из которой был проложен второй выход, заканчивающийся за пределами дома.

«Думаю, он не потребуется, и я легко смогу выйти обычным путем — через дверь. Считаете, перемещаться по дому никем не замеченным сложно? Я отвечу вам, что нет ничего невозможного. Вы когда-нибудь слышали о том, что человек может становиться словно невидимым? У людей чаще всего это случается непроизвольно, вследствие сильных переживаний. Николас этим умением обладал в совершенстве, мои же исчезновения удавались лишь на непродолжительный промежуток времени, так как требовали концентрации. Сейчас и этого вполне хватало».

На какое-то время я еще задержался в доме, разлегшись на мягкой кровати, поглаживая кончиками пальцев бархатистую ткань покрывала, предаваясь воспоминаниям о прошедших днях.

До моего появления в нашей странной компании Ким уже был управляющим. Он, тогда будучи совсем молодым, тридцати лет, прекрасно справлялся со своими обязанностями, следил за этим великолепным двухэтажным домом и прилегающей территорией. Добрый, ответственный и умный человек, он сразу заслужил доверие Николаса. До их знакомства с Николасом семейство Кима давно разорилось, жило впроголодь, Ким подрабатывал, где только мог. В тот вечер, как рассказывал мне друг, его звал в город голос, звучавший в голове. Я верил, что подобные случаи не его вымысел и не бред сумасшедшего. Мой учитель был особенным, обладал тонкой интуицией. Так он встретил Кима.

Забрав его к себе и некоторое время присматриваясь к нему, в конце концов, открыл свою тайну, полностью доверившись. Николас обожал приезжать в этот дом, зная, что здесь есть человек, которого не нужно обманывать и скрывать от него, кто ты есть.

В этот вечер я сделал все возможное, чтобы обезопасить Кима, и с чистой совестью поехал навестить старую знакомую графиню Экшелен.

Как только я ступил в знакомые залы, на меня нахлынули воспоминания. Ускорив шаг, я прошел их, глядя только перед собой. Бал сегодня не давался, без гостей дом казался пустым и тихим, таким я его не помню. Первые дни, когда я стал вампиром, смазались в памяти.

Небольшие проходные комнаты со столиками и диванами для ожидания, бесед и игр, стены украшали картины, статуи, на полках расставлены коллекции безделушек. В одной из таких приемных на стене расположились декоративные блюдца из тончайшего фарфора с изумительными рисунками ручной работы.

Я остановился и пробежал взглядом по полкам, оценив мастерство, с которым были изготовлены тарелочки. У меня в этом деле имелся небольшой опыт, в маминой коллекции было три замечательных тарелочки из-за границы, которые, если посмотреть через них на свет, просвечивали — очень хрупкий, тончайший фарфор.

Залюбовавшись и кутаясь в приятные воспоминания, я не сразу услышал стук каблучков. Когда графиня зашла в эту комнатку, я притаился за дверью. Торопясь по делам, она не заметила меня.

— Графиня, — от неожиданности она подпрыгнула. — Здравствуйте!

Я дошел почти до центра маленького помещения, остановился на почтительном расстоянии. Хозяйка дома полминуты приходила в себя от удивления:

— Вы напугали меня, — она поправила складки на платье.

— Согласен с вами, я и сам не думал, что вернусь в родные края. Как ваши дела? — Я сделал еще один шаг вперед и остановился, увидев появившийся испуг на ее лице.

Годы брали свое, в дурнушку она не превратилась, но морщины в уголках глаз и около губ стали глубже, кожа более дряблой, при этом она имела здоровый цвет, было видно, что графиня за собой следит.

— Вы прекрасно выглядите, — сделал я комплимент, желая разрядить обстановку.

— Удивительно, но вы совсем не изменились, — ее губы тронула легкая улыбка. Было очевидно, что мои слова ей приятны.

— Вас что-то заинтересовало в этой комнате, или вы нашли удачное место, чтобы…

— О нет, я не пытался застать вас врасплох. Если честно, меня заинтересовала коллекция тарелок. У моей матушки было несколько подобных экземпляров, и я могу оценить, насколько ваши хороши.

Графиня была польщена, искорки радости заблестели в глазах.

— Я собираю несколько разных коллекций, но которая перед вами — моя гордость, — разговорившись, она расслабилась не чувствуя угрозы с моей стороны. Голос стал приветливый. Вот эту, с изумительным сине-фиолетовым орнаментом, я привезла из-за границы, а с изображением охоты мне подарил один влиятельный господин. А вон та, в самом нижнем ряду с дрожащим рисунком, не поверите, расписана мной. — Ее рассказ сопровождался постоянной жестикуляцией рук.

— Потрясен вашими умениями, но осмелюсь предложить нам где-нибудь присесть, не опасаясь посторонних глаз и ушей.

— Разумеется, прошу за мной, — и она повернувшись ко мне спиной, зашла в следующую дверь по коридору, открыв ее ключом.

Я сразу обратил внимание, что в комнате почти нет мебели, и понял, что в ней редко появляются.

— Не обращайте на убранство комнаты внимания, все, что здесь находится, ненужные вещи и мебель, которую жаль выкинуть по определенным обстоятельствам. Воспоминания мешают избавиться от этого хлама, иногда я здесь сижу часами, не в силах заставить себя уйти. Прошу вас, можете осмотреться.

Комната была почти пуста. Первое, что привлекло мое внимание — это необычно длинный диван у самой стены.

Уловив мой взгляд, графиня прокомментировала:

— Его изготовили по заказу моего бывшего супруга. Когда мы с ним познакомились, я была очень молода и застенчива, и, чтобы не смущать меня, в тоже время находиться рядом, он заказал этот диван, создав некую иллюзию расстояния. Мы сидели на разных его краях и часто просто смотрели друг на друга, говорил чаще всего он, а я, не помня себя от счастья, слушала.

— Это хорошие воспоминания, — подтвердил я ее слова.

— Я стараюсь не впускать плохие. — Она обошла диван и нежно провела по темно-бордовой, бархатистой ткани рукой, пробежала пальчиками по оформленной деревянной окантовкой спинке. — Вот здесь, слева, обычно сидела я.