Я узнал и причину удручающего состояния друга детства. Однажды произошел случай, когда Лари подслушал откровения Марго перед Богом.

— Господи, прости меня, я грешна. Я живу с человеком, но душой всегда буду принадлежать другому. — Глазами друга видел ее, стоящую на коленях перед иконой. Лари был поражен услышанным, это чувствовалось всем телом. Сделав короткую паузу, она продолжила: — Раз не судьба мне быть с любимым человеком, то всю любовь я отдам детям. Обещаю, если родится мальчик, назову его Алексом, если девочка, то Алексой.

Сделав шаг, я отстранился от стены дома, закрывшись от чужих мыслей. Белый платок, поднесенный мной к носу, окрасился алыми пятнами крови.

Это не любовь, это безумие, — думал я, уходя прочь. — Ослепленная надуманной любовью Марго губит и свою жизнь, и жизнь супруга. Мне казалось, я сделаю Иллариона счастливым, тогда и Маргарита станет рядом с ним счастлива, полюбит, проникнется его чувствами. Все вышло наоборот. Оба стали несчастны, Лари, должно быть, еще сильнее завидует мне, считая, что я отнял его жизнь, ведь даже зная, что я покинул этот мир, Марго не забыла меня. И что за извращенная фантазия назвать обоих детей в мою честь? Как на это согласился Лари? Сомневаюсь, что он хоть что-то решает. Слишком много вопросов вызвал визит в эту семью.

Я завернулся в длинный плащ, создавая иллюзию безопасности и неприступности вокруг себя. В любом случае, исправить прошлое не в моих силах. Я могу только смириться и изменить своими действиями будущее.

Идя вдоль забора по мощеному камнем тротуару, я еще издалека заметил приближающуюся пару: мужчину и женщину. Когда мы поравнялись, меня захлестнула волна дрожи. Девушка оказалась вылитая Марго в молодости. Ее взгляд каре-зеленых глаз мельком скользнул по мне, рыжие волосы, закрученные в упругие кудри, прыгали вокруг лица. Не замедляя шаг, они проследовали мимо. Я остановился, не в силах противиться желанию, оглянулся им в след. Молодой человек сорвал декоративную алую розу, выглянувшую из зелени и холодных прутьев, и вставил ей в волосы.

— Спасибо. Но, Алекс, мы опаздываем. Мама уже заждалась. — Даже властные нотки, прозвучавшие в ее юном голосе, напомнили мне Маргариту.

В эту ночь я бесцельно бродил по улицам, целенаправленно избегая встречи с людьми. Как назло, люди попадались часто, и я сворачивал на другую улицу или переходил на противоположную сторону. В голове крутились мысли из прошлого, настоящего, возможного будущего, и я не видел в них того просвета, того лучика, который выведет меня из этой тьмы, окутавшей меня. Я запутался, я съедал себя изнутри.

В отчаянии я побежал. Побежал, не чувствуя усталость, не разбирая дороги, мимо домов, смотрящих на меня золотистыми или черными провалами глаз, не замечая больше встречных людей, удивленно провожающих меня взглядами. Запряженные лошади весело цокали копытами, везя своих пассажиров и седоков. Благодаря своему острому зрению, я замечал многое: как их жесткую гриву перебирал ветер, как мелькнувший в руке кнут опускался на спину животному. Все тело лошади протестующее вздрагивало в этот момент, повинуясь желанию извозчика ускорить шаг.

Остановился я только в поле. Трава свежая и сочная пробивалась из земли, и лишь кое-где доросла выше щиколотки. И только тогда я перевел дух, глубоко вздохнув, выпрямившись. Мысли, бушевавшие во мне, овладели мной, поработив. Я рухнул на колени, изнутри вырвался крик полный отчаяния. Когда весь воздух в легких закончился, я упал на траву вниз лицом и долго так лежал, приходя в себя.

Я и сам не понимал, что конкретно вызвало эту цепную реакцию. Видать стечение обстоятельств, неудачный выбор, сделанный мной в человеческой жизни. Именно этот день стал поворотным пунктом в моей теперешней жизни. Я задремал. Чтобы я погрузился в сон под ночным небом, подвергая себя опасности, такого никогда не случалось.

Лежа на животе, я увидел небо вместо зеленой травы. Я поразился происходящему, самой мысли, что такое возможно. Я перевернулся, пролетел несколько метров, упав в воду, руки погрузились в мягкий ил. Промокший, с грязными руками я не понимал, где нахожусь. Рядом разлилась река, выйдя из берегов и затопив близлежащие земли. Один ее хвост уходил за лес, другой терялся на поле в высокой траве. Луна странным образом освещала часть затопленной земли зеленоватым свечением, рассеивающимся в воздухе, превращаясь в нескольких метрах от освещаемого участка во тьму.

Я чувствовал спокойствие и нечто похожее на любовь, такое единение с этим местом, что хотелось остаться здесь навсегда. Дул ветер, шевеля и склоняя тонкие ярко-зеленые листики к земле. Я видел ветер, то, как все вокруг трепетало под его дуновениями, но не чувствовал его. Ветер огибал меня, словно натыкаясь на невидимую преграду. Я протянул вперед руку, желая почувствовать его мягкое прикосновение. Рука с трудом подалась вперед, и от кончиков пальцев появилось радужное свечение. Оно разрасталось, окутывая меня, чуть не ослепляя яркостью цветов. Это волшебное переплетение закрыло от меня весь другой мир. Мне осталось только купаться, раствориться в этом блаженстве чувств, переполняющих меня.

Сон оказался ярче и реалистичней самой реальности. Когда я открыл глаза, все небо уже затянуло тучами, быстро бегущими по небу. Однако я точно знал, что прошло уже несколько часов с момента, как убежал от людской суеты за пределы цивилизации. Я был настолько поражен душевным спокойствием, пребывая в том месте. Постарался оживить это чувство, но оно ускользало от меня.

Я закрыл глаза, не понимая для чего привиделось это место, сейчас отчего-то показавшееся мне знакомым.

Следующие дни мне не удавалось забыть случившееся, память то и дело возвращала меня туда, к изумрудной траве, тонувшей в прозрачной воде. Я начал грезить наяву, пытался вспоминать мог ли я видеть это раньше в реальности.

— Нет, нет, нет, опять не то, — я отбросил книгу с зарисовками различных рек. Художник очень живо передал красоту, скрытую от ненаблюдательных глаз. На каждой иллюстрации автор запечатлел особенности флоры и фауны: красивые цветы и резную траву, стрекоз, птиц, лягушек и прочую живность, обитающую только в этой местности.

Энджил вопросительно смотрел, не произнося ни слова, когда я, раздраженный, в очередной раз выходил из библиотеки.

— Может, стоит обратиться за помощью к тому, кто поймет мысли, изводящие тебя? — Не выдержав игры в молчанку, через неделю произнес брат. — Больно смотреть на твои терзания.

Я развернулся на каблуках и, подойдя к нему, наклонился, отодвинув падающие на лоб светлые пряди, и поцеловал.

— Спасибо тебе, что бы я без тебя делал.

— Думаю, мучил бы себя еще несколько дней бесцельными поисками, — Энджил растрепал себе волосы, придавая им прежний вид. — Рад слышать, что ты что-то придумал.

Окинул его восхищенным взглядом:

— Красивый камзол получился. Сегодня какой-то особый случай?

— У меня каждый день будни, решил сегодня устроить небольшой праздник для души. — Энджил осторожно провел пальцами по голубой ткани. — Ты вернешься до рассвета? — Он с такой надеждой посмотрел на меня, что я не смог сказать «нет».

— Постараюсь прийти пораньше.

Я поспешил к единственному человеку, который мог помочь разобраться в мучившем меня видении. Анита встретила меня не слишком дружелюбно и поспешно вытолкнула на улицу, плотно закрыв дверь.

— В чем дело, я не вовремя? — Я повиновался ей, перечить этой уже немолодой женщине было опасно.

Она поправила черный платок, прикрывающий ее рано седеющие волосы. Одета Анита была просто, что сейчас деньги позволяли одеваться лучше, ее не интересовало.

— А когда ты приходил ко мне вовремя? — удивилась колдунья, она осмотрела чернеющие окна дома, будто выискивая кого-то. — Зачем ты пришел? Что ты ищешь еще только должно произойти, а точнее это то, что я предсказывала при нашей первой встречи…