— Вы поменяли пароль? — Егор перевёл на неё взгляд.

— Нет, — ответила, топчась на месте и стискивая пальцы на распахнутой двери автомобиля.

— А ворота? Где пульт? — он снова поправил ремень на плече, фиксируя сумку. Заметил, как она вздрогнула от его резкого движения.

— Я не знаю, — её сердце пропустило удар, когда он сделал в её сторону очередной шаг.

— Ты потеряла их?

Это что? Снова бесячее беспокойство? За неё?

Егор вновь проследил за её взглядом. Что она высматривает на дороге?

— Я не знаю, — рыкнула в его сторону, — не знаю! Что тебе нужно?! Я разве просила тебя о помощи?!

Не просила. И вряд ли когда-нибудь попросит. Он будет последним, к кому она обратится за помощью. Он это прекрасно понимал. Но уходить он не собирался.

В глубине души он был бесконечно рад этой поздней встрече. Он тихо ликовал, осознавая, что она невольно застряла на улице... наедине с ним.

— Глуши мотор, — твёрдо произнёс, кивая на её авто.

— Что?! — непонимающе хлопала глазами. Что это значит?

— Глуши двигатель, говорю, — раздражался, глядя на то, как она дёргалась от каждого его движения, — у нас пересидишь. Я так понимаю, твоя мать ещё не вернулась?

— У вас? А не пошёл бы ты... — процедила сквозь зубы, не веря своим ушам. Он свихнулся? Он действительно думает, что она пойдёт с ним?!

Егор прикусил внутреннюю сторону щеки, усмехаясь. Слегка качнул головой, и вновь посмотрел на девушку.

— Мне вот интересно, — он сделал ещё пару шагов, оказываясь совсем близко. Непозволительно и опасно, — откуда такая смелость? М?

Она молчала. Насупив брови, смотрела на него снизу вверх. Пропихнула ком в горле и задрала голову. Опускать было нельзя. Настороженным взглядом коснулась заклеенной пластырем брови и ссадины в уголке полных губ. Задышала чаще...

— У тебя нет права так со мной обращаться, — произнесла сдавленно, отступая, и лопатками врезаясь в корпус автомобиля, — я не позволю тебе.

Будто бросала ему вызов.

А он не мог его не принять.

Почти прижал её своим телом к прохладному металлу и, нависая над девушкой, вкрадчиво спросил:

— Ты уверена?

Смелость? О смелости не шло никакой речи. Скорее — безрассудство.

А ведь в какой-то момент, она подумала, что это Егор. Что это Гордеев следует за ней по пятам. Пытается довести её до ручки. Причинить вред... да всё что угодно!

Но нет. Он здесь. И, судя по его побитому лицу, он был занят чем-то другим. А вовсе не её преследованием. Тогда кто это был?

Он нависал над ней, нарочно наводя на неё страх. Чувствовал своё превосходство. Упивался им. Наслаждался каждым её вздрагиванием. Но... она была уверена, что сейчас он не посмеет ничего с ней сделать. Они не в доме. На улице есть как минимум две камеры. Со стороны её дома и со стороны его. Так что... он не рискнёт.

Набрав полные лёгкие воздуха, девушка задержала взгляд на его руке, которой он придерживал ремешок от сумки на своём плече. Костяшки были сбиты в кровь. Подсохшая корочка выглядела совсем свежей. Дотронься до неё — и она начнёт кровоточить. Где он успевает?

Это не её дело...

Хотя, она бы с удовольствием взглянула на то, как ему чистят его самодовольную рожу.

— Отойди от меня, Егор, — прошептала на выдохе. Путалась в собственных мыслях, не зная, что сейчас беспокоит её больше: Гордеев в полуметре от неё? Или то, что кто-то получасом ранее напугал её до чёртиков? — И держись от меня подальше.

— Боюсь тебя разочаровать, Даниэла, — его рука поднялась и застыла в воздухе напротив лица Дани. Пальцы слегка подрагивали, будто всё ещё сомневались в принятии решения, — но мне слишком понравилось тебя трахать, — указательным пальцем обвёл линию её острого подбородка, запуская вереницу мурашек по её шее.

— Если ты ещё хоть раз сделаешь это... — задохнулась от лёгкого прикосновения. Задрожала, тут же окунаясь в тот вечер, — я расскажу твоему отцу. Уверена, что ему будет интересно, чем ты меня шантажируешь...

На этот раз замер он. Её дрожащий голос всё ещё звенел в его голове...

Что она там пропела? Отцу?

Парень фыркнул, сдерживая смех, и, опустив руку чуть ниже, неожиданно перехватил тонкую шейку. Стиснул на ней свои пальцы и слегка потянул вверх. Дани ахнула и, схватившись за его запястье, поднялась на носочки. Затанцевала в попытке удержать равновесие.

— Думаешь, ты самая умная, Ксенакис? — Егор склонился над ней, приближая к её лицу своё. Нехотя втянул аромат, который ненавязчиво коснулся его носа, — где твои мозги, отличница? Ты похерила их, пока разрабатывала план мести?

Тонул, мать её, в этих глазах. Мог пересчитать каждую ресничку. Был так близко, что видел, как её зрачки расширяются, полностью перекрывая радужку.

— Пусти, — сдавленно произнесла, царапая крепкое мужское запястье. Попыталась поднять ногу, чтобы ударить его, но...

Егор заметил движение и, сжав пальцы на шее сильнее, отпихнул её в сторону. Отпустил, толкая от машины. Воспользовался её замешательством и, сев за руль её автомобиля, хлопнул дверью.

Дани отскочила, когда машина сдвинулась с места. Не понимала, что он пытается сделать. Лихорадочно соображала, что делать ей самой. Бежать? Куда?! Она ведь даже позвонить никому не может из-за того, что батарея на её телефоне разряжена! Что было лучше?! Остаться с отмороженным Гордеевым и ждать от него очередного “сюрприза”? Или сбежать и снова шарахаться от каждого звука?

Она рванула к своей калитке. Судорожно била пальцами по кнопкам, оглядываясь. Что? Боже... он припарковал её автомобиль и заглушив двигатель, открыл дверь её авто.

— Аа! — воскликнула, когда сильная рука обхватила её талию и, оторвав её от земли, развернула к себе.

— Я приглашаю тебя в гости, Муха, — процедил, обжигая её лицо горячим дыханием, — на огонёк.

Усмехнулся перед тем, как наклониться и подхватить девушку под бёдра. Снова оторвал её ноги от твёрдой поверхности и, закинув её на плечо, торопливо зашагал в сторону своего дома. Благо, что калитка уже была открыта.

Она что-то трещала, кричала, дёргалась, колотила его по спине и... он уверен, что она плакала. Потому что в какой-то момент её голос изменился до неузнаваемости. Задрожал так, как никогда прежде. С угроз девушка перешла на просьбы, а когда поняла, что он её не слышит, вцепилась пальчиками в его волосы, и что есть силы потянула за них, срывая, наконец, с его губ шипение.

Но он не отпустил её. Закрыл дверь и прошёл мимо своей машины.

Слегка запрокинул голову, когда ощутил натяжение в волосах. Стиснул зубы и зарычал, когда она впилась зубами в его плечо.

— Сука! — прохрипел, толкая дверь и почти забегая с ней в дом. Боль от её острых зубов была похлеще сломанного носа или выбитой челюсти. Казалось, что она действительно вспарывает ему кожу, вгрызаясь в его плоть и отрывая кусок мяса!

Бросил её на диван в гостиной. С такой силой, что воздух со свистом покинул её лёгкие.

Егор выпрямился, хватаясь за плечо и растирая то место. Боль была адской.

А Дани, кажется, онемела. В доме было темно. И только сейчас она поняла, что в его доме нет никого. Ни души...

Девушка подобралась, сдвигаясь на противоположный край большого дивана. Дышала через раз, уже не веря в то, что он не посмеет её тронуть.

Тишина, нарушаемая его тяжёлым дыханием, приводила в ужас.

По её рукам пробежала дрожь, а волосы на затылке шевельнусь, предчувствуя беду. Оглянулась, стараясь понять, что ей предпринять.

Егор, тихо посмеиваясь, отпустил плечо и провёл большой ладонью по лицу. Вот так поворот...

Почувствовал, как его живот напрягся, и, облизнувшись, сделал пару шагов в её сторону.

...

— У тебя крыша поехала, Гордеев?! — лихорадочно шуршала руками, ища опору, — ты не в себе? Что ты творишь?!

Достучаться до него казалось невозможным. Выглядело так, будто он сорвался с цепи. Будто злость, копившаяся в нём годами, должна... обязана выплеснуться именно на неё.