Ещё двоих толковых ребят я назначил десятниками в Красное и Глубокое. Остальные стали рядовыми дружинниками.

Каждому я дал инструменты, топоры, пилы, лопаты. Всё в долг, с условием, что они либо отработают барщиной, либо вернут деньгами. Лес для строительства тоже дал… тот, что холопы заготовили зимой.

Люди взялись за работу с энтузиазмом. Кто‑то начал валить дополнительный лес, кто‑то рыть котлованы под фундаменты, кто‑то обрабатывать брёвна.

Тем не менее я вздохнул свободнее, ведь ещё один сложный вопрос вроде бы был решён.

Но если голова из правильного места растёт и в неё не только есть, то… в общем, я решил ввести очередное ноу‑хау.

Я стоял на краю поля, где местные крестьяне уже начали пахоту. Земля была неплохая, чернозём, но урожаи последних лет оставляли желать лучшего. Люди пахали из года в год одни и те же полосы, земля истощалась, а никто не думал о том, как её восстановить.

– Григорий, – позвал я отца, который стоял неподалёку, наблюдая за работой. – Собери мне крестьян. Всех, кто пашет. Хочу им кое‑что объяснить.

Отец удивлённо посмотрел на меня.

– Зачем тебе мужики? Они и так знают, как пахать.

– Знают, – согласился я. – Но знают не всё. Собери их к вечеру у терема. Скажи, что важный разговор будет.

Григорий пожал плечами, но кивнул и пошёл выполнять поручение.

К вечеру у колодца собралась приличная толпа. Человек пятьдесят, может, больше. Мужики стояли, опираясь на лопаты и вилы, с любопытством поглядывая на меня. Рядом крутились бабы, державшие детей за руки.

Варлаам тоже пришёл. Стоял чуть поодаль, сложив руки на груди, и внимательно наблюдал. Видимо, хотел послушать, что я скажу.

Я поднялся на небольшое возвышение у колодца, чтобы все меня видели и слышали.

– Здорово, православные! – начал я громко.

– Здравствуй, господин! – разнеслось в ответ.

– Знаю, что вы все сейчас заняты пахотой, – продолжил я. – Работа тяжёлая, важная. От неё зависит будет ли хлеб на столе зимой. Но я заметил, что урожаи у нас не такие, какими могли бы быть. И хочу вам рассказать, как их улучшить.

Мужики переглянулись. Кто‑то заинтересованно кивнул, кто‑то скептически поморщился.

Один из крестьян, пожилой мужик с седой бородой, шагнул вперёд.

– Господин, мы пашем так, как деды наши пахали. И прадеды. Что тут можно улучшить?

– Слушайте меня внимательно. Первое, что нужно делать, это удобрять землю… Я имею в виду, что земля, если её тоже прикармливать, давать больше урожая будет. Не просто пахать её, а кормить.

– Кормить землю? – переспросил кто‑то из толпы. – Как это?

– Очень просто, – объяснил я. – Земля, как и человек, устаёт. Если из неё постоянно брать, а ничего не отдавать, она истощается. Зерно растёт хуже, колосья мельче. Поэтому надо землю подкармливать. Навозом и золой.

Толпа зашумела. Кто‑то кивал, соглашаясь, кто‑то хмурился, не понимая.

– Навоз мы и так используем, – сказал Тимофей. – Раскидываем по полю осенью.

– Используете, – согласился я. – Но недостаточно. Навоз надо вносить каждый год, и не просто раскидывать, а перепахивать вместе с землёй. Чтобы он перегнил, смешался с почвой. Тогда земля станет жирнее, урожай лучше.

– А зола? – спросила одна из баб. – Зачем зола?

– Зола, – объяснил я, – даёт земле силу. В ней есть то, что нужно растениям. Если после того, как печь топили, золу не выбрасывать, а собирать и раскидывать по полю, урожай будет выше.

Варлаам, стоявший чуть в стороне, усмехнулся и тихо произнёс:

– Дмитрий Григорьевич, а откуда ты это знаешь? Из книг заморских?

Я повернулся к нему.

– «НКВД‑шник в рясе хренов!» – подумал я. Как же порой бесило, что за каждым словом приходится следить.

– Из опыта, отче. Видел, как в других местах делают, – солгал я. Одно радовало, что Варлаам не стал спрашивать в каких местах.

Я знал о пользе органических удобрений из прошлой жизни. Но объяснять им про азот, фосфор и калий было бессмысленно.

– И какой участок сеять? – спросил крестьянин.

Я ещё со школьной скамьи помнил, что долгое время на Руси практиковалась система трёхполья. Одно поле засеивалось яровыми культурами (овёс, ячмень, гречиха), второе – озимыми (рожь, пшеница), а третье оставлялось под паром для восстановления плодородия почвы.

– Все, – ответил я. Отменять систему трехполья я не собирался. По крайней мере пока. Нужно было посмотреть, насколько больше крестьяне будут получать урожая. Да и в принципе земле и впрямь надо было давать отдыхать. Не такие уж и мощные удобрения им предложил использовать, чтобы ежегодно снимать урожай со всех полей.

– Не знаю даже… отец мой и дед не так сеяли, – сказал кто‑то из крестьян.

– А что мешает проверить? На одном поле, на котором будете сажать рожь иль пшеницу? – спросил я.

– На небольшом участке можно и попробовать, – произнёс Валаам, встав рядом со мной. Он обвёл толпу взглядом, и никто и слова против не сказал.

Честно, до сих пор не знал, как относиться к этому человеку…

– Ладно, навоз и золу будем использовать. А ещё что? – спросил мужик.

– Ещё одна важная вещь, – продолжил я. – Семена, что остались от прошлого урожая, и вы их собираетесь сеять. Но согласитесь не все зёрна одинаковые. Некоторые крупные, другие – мелкие. Так вот, надо отбирать для посева только лучшие зёрна.

– Как отбирать? – спросил молодой парень.

– Просто, – ответил я. – Берёте зерно, высыпаете в воду. Хорошие зёрна утонут, плохие – всплывут. Те, что всплыли, выбрасываете или скармливаете скоту. А те, что утонули, – сеете. Они дадут крепкие всходы, хороший урожай.

Толпа снова зашумела, но теперь уже одобрительно. Многие кивали, видимо, вспоминая, что действительно замечали разницу между зёрнами.

– Ещё, – добавил я, – когда будете сеять, не сыпьте зерно слишком густо. Вы думаете, что чем больше посеете, тем больше соберете. Но это не так. Если зерно посеяно слишком густо, растения мешают друг другу, не получают достаточно света и воды. Лучше сеять реже, но каждое растение будет сильнее.

Тимофей почесал бороду, задумчиво глядя на меня.

– А как узнать, сколько сеять?

Я немного подумал, ответил.

– Проведите опыт, – ответил я. – Попробуйте на одной полосе посеять реже, на другой – гуще. А осенью сравните, где урожай лучше.

– Мудрые слова, Дмитрий Григорьевич. Видно, что Господь даровал тебе не только дар исцеления, но и знание о земле, – снова не остался в стороне отец Варлаам.

Я усмехнулся про себя. Варлаам, как всегда, умел повернуть всё в нужное русло. Если крестьяне поверят, что мои советы от Бога, они будут следовать им охотнее.

– Спасибо, отче, – ответил я. – Но главное не в том, откуда знания, а в том, чтобы их применять. Так что, мужики, слушайте меня. Делайте, как я сказал, и урожай будет лучше. А лучший урожай, это сытая зима и полный амбар.

Толпа загалдела, обсуждая мои слова. Кто‑то уже строил планы, кто‑то спорил с соседями. Но в целом настрой был положительный.

Я спустился с возвышения, и ко мне тут же подошёл Варлаам.

– Дмитрий Григорьевич, – начал он, и по его тону я понял, что сейчас будет просьба. – Раз уж ты так заботишься о крестьянах и их урожаях, может, и о душах их подумаешь? Церковь каменная нужна, как воздух. Люди идут, население растёт. Нынешняя деревянная церквушка уже не вмещает всех.

Я вздохнул. Конечно, Варлаам не упустит случая напомнить о своём. С прошлого раза, когда он заводил тему про церковь, прошло всего несколько дней. И у меня было время хорошенько подумать, как её строить и из чего.

– Отче, я же обещал. Начнём строить.

– Когда? – прищурился он.

– Скоро. Только дай мне пару недель. Надо кое‑какие дела закончить.

Варлаам покачал головой.

– Две недели, Дмитрий Григорьевич, это долго. Люди ждут. Паства растёт… Как же так?

Я посмотрел на него внимательно. Варлаам давил, и давил умело. Он знал, что я не могу отказать, не рискуя потерять его поддержку. А поддержка дьякона была мне нужна.