Макс был очень благодарен Эдику за то, что тот разбудил его. Он сел и с силой потер лицо, приходя в себя. Ну и мерзость же! Макс понимал, что должен запомнить этот сон как можно лучше, но содрогался от воспоминаний. Злобное чудовище в обличье девочки, принесенный в жертву ребенок, Верховный демон, меч… Стоп! Меч? Вот ключ к пониманию происходящего с ним! Конечно же, меч! Значит, в нем заключена душа Верховного демона? Макс вынул меч из ножен и взглянул на мягко блеснувший в темноте клинок. Может быть, это какое-то другое оружие? Хотелось бы надеяться… Но неумолимая логика говорила ему, что именно этот меч является экскипулой. Видимо, демон все-таки чем-то прогневал Рамира, и тот заключил его душу в магический меч. Теперь понятны все приступы одержимости, охватывающие Макса. Это демон просится на свободу. А для освобождения из плена ему нужно тело. Да, дела… Интересное слово "экскипула". Вообще, в его снах много необычных слов и имен. Рамир, Шраххан, Джара… Кстати, как звали Верховного демона? К своему расстройству, Макс опять не смог этого вспомнить, хотя это почему-то казалось ему важным.

– Ты идешь, или нет? Спать хочется, - прервал Эдик его размышления.

Макс прихватил плащ и выбрался из шатра. Вокруг стояла густая темнота, которую разбавлял лишь слабый свет, исходящий от необычного фонарика Велемира. Тот как обычно читал заклинания. Во тьме за кругом мелькали тени хищников, делая все новые и новые попытки добраться до живых существ. Но магия Велемира успешно сдерживала их натиск.

Макс присел около шатра и вновь погрузился в раздумья. На этот раз предметом, занимавшим его мысли, стали отношения между ним и Аней. Что там Черная говорила? Что у них сходные мечты? Но ведь это ничего не значит, так? Может быть, оба они мечтают стать аудиторами? Кстати, кем Аня хочет быть? Надо спросить у нее при случае. А ведь он ничего не знает о девушке, кроме того, что она эмпат, живет в Новосибирске, и недавно потеряла любимую бабушку. Значит, Аня его не интересует? Макс подумал еще немного и пришел к выводу, что это не так, просто обстоятельства сложились таким образом, что поговорить им некогда. А вот интересно, что чувствует по отношению к нему Аня? Как бы это узнать? В обычной жизни Макс давно уже понял бы, нравится он девушке, или нет. Но ведь здесь и присмотреться-то некогда, все время приходится то драться, то скрываться, то куда-то скакать во весь опор. Хотя… Аня так смотрит на него, иногда ему кажется, что этот взгляд особенный, только для него одного. Наверное, все-таки между ними есть что-то такое, этакое. Неужели они могут быть вместе? Вместе это как? Пожениться, вырастить хороших детей и внуков, благополучно состариться и умереть в один день? Макс не был к этому готов, то есть абсолютно. И мысль такая его пугала. Но было в Ане что-то такое необыкновенное, чего он не встречал ни в одной девушке. Беззащитность, хрупкость, нежность, скромность, и вместе с тем гордость, сила воли, смелость. Макс всегда делил девушек на достойных и недостойных его внимания. Достойными были хорошенькие и не очень глупые, недостойными - все остальные. Теперь слово "достойная" приобрело в его сознании совсем иной смысл. Аня была достойной. И дело не в ее внешности, хотя она очень хорошенькая, а в ее душе. Макс впервые задумался не о том, достойна ли девушка его внимания, а о том, достоин ли он ее. В конце концов, он пришел к выводу, что если когда-нибудь ему суждено быть с кем-то вместе, то лучшей кандидатуры, чем Аня, не найти. А еще она так похожа на Айрис… Тут его мысли сделали плавную загогулину и потекли в другом направлении: Рамир мечтал завоевать сердце Айрис, ради этого все, собственно, и затевалось. И что же произошло дальше? Лесная дева ни о чем таком не упоминала. Может быть, что-то нарушило планы колдуна? Одни вопросы, а ответы кроются в его снах. Макс зевнул, прикрыл глаза и погрузился в сладкую дремоту. Перед мысленным взором проплыло печальное лицо Айрис. Некоторое время он балансировал на грани сна и реальности, его мысли смешивались с туманными образами, и он постепенно начал засыпать.

– Макс, иди в шатер, смена караула, - раздался бодрый голос Гольдштейна.

Лев Исаакович стоял над ним и с усмешкой говорил:

– Скажи спасибо, что я сам проснулся, иначе сидел бы ты тут до утра.

Макс медленно встал, потянулся и залез в шатер. Он улегся, как всегда, около Ани, моментально уснул и проспал остаток ночи без сновидений. Утром его разбудил Велемир, настойчиво повторявший:

– Пора двигаться, сегодня надо проехать как можно больше. Колодцев больше не будет, кони останутся непоеными.

Отряд двинулся в путь. Утро было безветренное, но прохладное. В небе кружили стервятники. Они не спускались низко, но упорно сопровождали путников в надежде на добычу.

– Не дождетесь! - заявила Милана, грозя птицам кулачком.

Шел четвертый день их путешествия по Дикой пустоши, всадники проехали около двух третей пути, и Велемир обещал, что завтра к обеду они выберутся отсюда. "Скорее бы", - подумал Макс, которого раздражало здесь все: и пыль, и серая земля, и эти навязчиво преследующие их птицы.

Весь день прошел в однообразном движении, и Максу даже подумалось, что неплохо было бы попасть в какую-нибудь передрягу, лишь бы избавиться от этой усыпляющей монотонности. Он молча трясся в седле, проклиная все пустыни на свете, и с облегчением услышал команду Велемира остановиться на ночлег. На этот раз колодца не было, и он просто расседлал лошадей и выпустил Роки из мешка. Эдик с Гольдштейном устанавливали шатер, а Велемир занялся защитным кругом. Солнце уже коснулось горизонта, и лениво опускалось за него, когда вдали показались столбы пыли.

– Всадники! - крикнула Виктория, чье зрение поистине не уступало орлиному.

Вскоре стало видно, что к месту стоянки приближается большой верховой отряд. Макс насчитал десять, двадцать, тридцать фигурок. Всадники неслись галопом, расстояние между ними и шатром быстро сокращалось.

– Это наемники, - упавшим голосом сказал Эдик и положил руку на эфес своей сабли.

Действительно, к ним летел большой отряд наемников, во главе которого скакал Серый странник. Уже стали слышны звуки: топот копыт, крики всадников, подбадривающих лошадей, команды предводителя. Макс вытащил меч из ножен, Виктория потянула из-за спины арбалет…

– Не стоит беспокоиться.

Обернувшись, Макс увидел подходившего к нему Велемира, который закончил рисовать круг на земле. Тот с улыбкой произнес:

– Нужно только немного подождать, - и взглянул на небо.

Наемники были совсем близко, на расстоянии десятка шагов от лагеря, их лучники уже натянули тетивы и прицелились, когда последний луч солнца растаял в потемневшем небе. И тут пришли они…

Позднее Макс, вспоминая произошедшее той ночью, всегда думал, что он предпочел бы принять бой, чем просто стоять и наблюдать за тем, что творилось вокруг.

Первыми беду почувствовали лошади: они жалобно заржали, затем их ржание перешло в отчаянный, полный боли и безысходности, крик. Макс знал, что теперь он часто будет просыпаться по ночам от этого крика, весь в холодном поту, и будет долго и тяжело дышать, пытаясь унять быстро колотящееся сердце. Никогда он не слышал ничего страшнее! Велемир высоко поднял свою светящуюся склянку, чтобы дать спутникам возможность рассмотреть происходящее за пределами круга. А там уже скользили темные силуэты хищников пустоши. Они проходили между испуганными животными, сияя дикими глазами, и лошади как будто становились ниже. Сначала Максу показалось, что они увязают копытами в земле, как будто их засасывает зыбучий песок, но потом он понял, что кони как-то сдуваются. Это было похоже на то, как из воздушного шарика уходит воздух. Шкуры коней сморщились, будто кто-то высосал их содержимое, и опали на землю, уронив перепуганных людей. Потом и сами шкуры стали таять и исчезли, оставив на земле лишь конскую сбрую. Теперь настала очередь людей. Как бы ни действовали хищники, очевидно, их нападение причиняло людям и животным страшную боль: вокруг раздавались полные смертной муки вопли. Вскоре все было закончено, об отряде напоминала только разбросанная по земле одежда наемников.