После того, как Мора просидела так пару минут, Энджела снова зашла в камеру.

— Я не причиню тебе вреда, но если ты двинешься хотя бы на шаг вперед, Мо-Мо, я убью тебя.

Женщина сидела тихо, черные глаза зафиксировались на стене.

Энджела использовала ключ, чтобы разрезать паутину, которая покрывала лицо Кейли. Так же быстро, как и прошлый раз, она выбежала из камеры в коридор.

Процесс повторился: Кейли выскользнула из кокона, как будто это было платье, глядя вперед немигающими глазами, которые были полностью черными. Две женщины сидели, плечом к плечу, разорванные волокна свисали над их волосами, их подбородками, их шеями. Они выглядели как призраки в каком-то заброшенном доме с привидениями.

— С вами, девочки, все в порядке? — Спросила Энджела.

Они не ответили. Кажется, они даже не дышали.

— Знаете, что вы должны сделать? — Спросила Энджела, сейчас практически не нервничая, больше с любопытством.

Они ничего не ответили. Никакого выражения в их черных глазах не появилось. Слабый запах свежевырытой, влажной земли исходил от этих двух женщин. Энджела подумала (она хотела бы, чтобы так не было), Вот так выглядят ожившие мертвецы.

— О'кей. Хорошо. — Либо они что-то сделают, либо не сделают. — Я оставляю вас, девочки, наедине. — Она думала добавить что-то обнадеживающее, типа сделайте их, но решила этого не делать.

Энджела пошла в мастерскую и воспользовалась ключами, чтобы добраться до инструментов. Она засунула небольшое ручное сверло за пояс, зубило в один носок и отвертку в другой. Затем она легла на спину под стол и наблюдала через темное окно за первым лучом света. Она не чувствовала себя сонной.

Волокна вращались и кружились вокруг лица Жанетт, расщепляясь, падая и поднимаясь, хороня под собой ее черты. Клинт опустился на колени рядом с ней, желая подержать за руку, но не решаясь.

— Ты была хорошим человеком, — сказал он ей. — Твой сын любил тебя.

— Она и есть хороший человек. Ее сын любит ее. Она не умерла, она всего лишь спит.

Клинт подошел к решеткам камеры Эви.

— Это ты так считаешь, Эви.

Она сидела на своей наре.

— Ты выглядишь так, словно получил второе дыхание, Клинт.

Ее поза — голова склонена, блестящие черные волосы, спадают на щеки — была весьма меланхоличной.

— Ты все еще можешь передать меня. Но осталось недолго.

— Нет, — сказал он.

— Что за голос у того человека, которого ты заставил подстрелить Веттермора! Я слышала его, пока ты шел сюда.

В её тоне не было насмешки. Только задумчивость.

— Люди не любят, когда в них стреляют. Это больно. Может быть, ты этого не знала.

— Здание муниципалитета было разрушено сегодня вечером. Те, кто это сделал, обвинили тебя. Шериф Кумбс отчалил. Фрэнк Джиари приведет свой отряд на рассвете. Тебя что-нибудь удивляет, Клинт?

Его ничего не удивляло.

— Ты очень хорошо справляешься с тем, что хочешь, Эви. Но я не собираюсь тебя с этим поздравлять.

— Теперь подумай о Лиле и других людях в мире за Деревом. Пожалуйста, поверь: там все хорошо. Они строят что-то новое, что-то прекрасное. И там будут мужчины. Лучшие мужчины, воспитанные женщинами с младенчества в обществе женщин, мужчины, которых научат познавать себя и свой мир.

Клинт сказал:

— Их сущностная природа утвердится со временем. Их злоба. Один поднимет кулак на другого. Поверь мне, Эви. Ты смотришь на человека, который знает.

— Да, это так, — согласилась Эви. — Но такая агрессия — это не половой признак, это человеческая природа. Если ты когда-нибудь сомневался в агрессивных способностях женщин, спроси офицера Лэмпли.

— Она сейчас где-то спит, — сказал Клинт.

Эви улыбнулась, как будто знала больше.

— Я не настолько глупа, чтобы втюхивать тебе, что женщины на той стороне Дерева имеют идеальное общество. То, что они имеют — это неплохое начало, и хороший шанс для лучшего финала. Ты стоишь на пути этого шанса. Ты и только ты, из всех людей на земле. Я хочу, чтобы ты это знал. Если ты позволишь мне умереть, эти женщины обретут свободу жить по своему выбору.

— Жить по твоему выбору, Эви. — Его голос звучал странно даже для собственных ушей.

Существо по ту сторону двери камеры постучало по раме нары кончиками пальцев.

— Линни Марс находилась в департаменте шерифа, когда он был уничтожен. Она ушла навсегда. У нее не было выбора.

— Ты забрала его у нее, — сказал Клинт.

— Мы могли бы продолжать это вечно. Он сказал, она сказала. Самая старая история во вселенной. Иди и сражайся, Клинт. Это единственное, что мужчины умеют делать. Заставь меня увидеть еще один закат, если сможешь.

Как только над лесом позади Дулингского исправительного учреждения показался край солнца, линия бульдозеров выстроилась на Западной Лавин, от края до края. Все трое были гусеничными, два D9 и огромный D11.[367] Всего в штурмовой группе было восемнадцать человек. Пятнадцать из них шли за бульдозерами, направлявшимися к главным воротам; трое оставшихся продвигались по тыльной стороне тюремного забора. (Они оставили чиновника Миллера с бутылочкой Викодина[368] и забинтованной ногой, пристроенной на стуле, в лагере.)

Фрэнк разбил двенадцать человек в головной группе — его грязная дюжина — на три квартета. Каждый квартет, в бронежилетах и масках, прятался за бульдозером, используя его как укрытие. Окна и радиаторные решетки бульдозеров были защищены листовым металлом. Помощник шерифа в отставке Джек Альбертсон ехал за рулем первого, тренер Джей Ти Уиттсток ехал во втором, а бывший обладатель Золотых боксерских перчаток, Карсон Струтерс, ехал в третьем. Фрэнк находился за бульдозером Альбертсона.

Мужчинами в лесу были помощник шерифа Элмор Перл, охотник на оленей Дрю Т. Бэрри (его офис теперь был в руинах), и Дон Петерс.

Клинт заметил бульдозеры из окна второго этажа Крыла B и побежал к лестнице, по ходу натягивая пуленепробиваемый жилет.

— Желаю вам весело провести гребаное время, Док, — бодро произнес Скотт Хьюз, когда он пробегал мимо.

— Как будто они дадут тебе поблажку, если попадут сюда, — сказал Клинт. Это стерло улыбку с лица Скотта.

Клинт побежал по Бродвею, остановившись только для того, чтобы просунуть голову в комнату свиданий.

— Рэнд, они идут. Готовь слезоточивый газ.

— Понял, — сказал Рэнд с семейной кровати в конце комнаты и спокойно надел противогаз, который у него был наготове.

Клинт забежал на пост охраны у главного входа.

Пост представлял собой пуленепробиваемую будку, где посетители должны были регистрироваться. В маленькой комнате было большое окно под которым находился выдвижной лоток для передачи удостоверений личности и ценностей дежурному офицеру. Во второй комнате находился узел связи, такой же, как и в Будке, с мониторами, которые могли транслировать виды на различные внутренние и внешние области тюрьмы. Тиг как раз находился в этом помещении.

Клинт постучал в дверь и Тиг открыл.

— Что у тебя на мониторах?

— Восходящее солнце бликует линзы камер. Если за бульдозерами и стоят люди, я их пока не вижу.

У них было восемь или девять газовых гранат, отстреливающихся с пусковых установок. На центральном мониторе, под спиралью бликов, Клинт увидел несколько таких установок на стоянке, готовых изрыгнуть белый пар, чтобы смешать его с кошмарным дымом, все еще сочащимся из шин. Он приказал Тигу продолжать слежение и побежал дальше.

Следующим пунктом его назначения была комната отдыха персонала. Джаред и Микаэла сидели за столом с колодой карт и чашками кофе.

— Прервитесь на минутку. Начинается.

Микаэла приветствовала его своей чашкой.