Но в эту дверь уже влетал я. Всего лишь одну короткую секунду невидимый, скрытый от взгляда брата за летящим одеялом, я влетал в эту дверь, вытянув перед собой стрелу, метящую Бернарду прямо в сердце.

Он не успел отреагировать. Он не успел ни свести руки, ни сделать что‑то еще. Стрела беспрепятственно пробила его щегольский жилет, попала в кость, скользнула по ней, хрустнула и наконец достигла сердца. Я это понял по едва заметной пульсации древка в руках.

Бернард поднял на меня взгляд, улыбнулся…

А потом обхватил меня руками, будто два года меня не видел и полез обниматься! Сцепил ладони за моей спиной, крепко сжал!..

И у меня внутри что‑то хрустнуло…

Дикая боль поселилась в груди, затрещали ребра, меня будто разрывало изнутри! Словно медленный‑медленный взрыв раздвигал ткани моего тела в стороны, постепенно выбираясь из костяного тела, разрывая мышцы и сухожилия! Словно меня привязали не к четырем лошадям за руки и за ноги, а каждой клеточкой моего тела – к миллиарду коней, и они тянут в разные стороны, стремясь разорвать меня на атомы!

А вот сейчас используй свой реадиз! Бернард пытается воспользоваться тобой, как рабочим телом, раздвинуть само пространство, в котором ты находишься, разорвать тебя! Укрепи свое тело, насыть его праной, как ты насыщал стрелу! Борись с ним!

Я закричал, вымещая в этом всю свою боль, и зажмурился, представляя, как красный дым в моем теле уплотняется, как он равномерно заполняет все мое тело, как вытесняет прочь чужой фиолетовый дым…

И мне стало легче. Меня все еще пытались разорвать миллиарды существ, но теперь из коней они превратились в собак. В желудке принялся ворочаться детеныш ежа, покалывая изнутри своими пока еще мягкими иголками, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что я испытывал до этого. Это можно было даже перетерпеть.

А мне всего‑то и надо было, что пережить пять‑шесть секунд, пока мозг Бернарда понимает, что он мертв.

– На что ты надеялся?! – прошипел я в стекленеющие глаза Бернарда. – Я убивал магов, еще когда ты не знал, что такое магия!

Я убивал магов.

Магов… Баронов… Начальников стражи… Преступных воротил… Даже одного короля…

Я пускал в них стрелы, заполненные собственной сущностью, или вскрывал им глотки ножом. Забивал до смерти дубиной. Кого‑то убил точно так же, ткнув стрелой в сердце. Я никогда не пользовался ядами, или чужими услугами. Я всегда действовал своими руками. Всегда своими руками отправлял эти души в чертоги Трин, приговаривая неизменное:

– Для тебя, моя богиня…

В этом мире мне не нужны твои жертвы, Серж. Я больше не богиня смерти. Я больше не твоя богиня. Их энергия мне не нужна. Но зато она нужна тебе.

Что ты имеешь в виду?

Поглоти ее.

Что?! Как?!

Точно так же, как вытеснял ее из своего тела. Теперь – пусти ее внутрь. Скорее же, пока он не умер!

Я открыл глаза. Бернард уже одной ногой стоял по ту сторону жизни. Взгляд его угас, а пальцы лишь бессильно скользили по моей спине, не в состоянии сделать ничего плохого.

А от его тела поднимался едва заметный фиолетовый дым. Как легкое марево, что дрожит над асфальтом в жару, только чуть‑чуть подкрашенное.

Я протянул руку к этому мареву, и представил, что красный дым, заполняющие меня, уходит из руки, освобождая место, образуя пустоту. И, по закону природы, гласящему, что пустоты быть не может, его место занимает фиолетовый дым.

И он потянулся мне в руку. Вместо того, чтобы подниматься вверх одним облаком, он стал втягиваться мне в пальцы, заполняя мою руку, продвигаясь дальше, смешиваясь с красным дымом, увеличивая его плотность, но совершенно не меняясь в цвете.

Меня затошнило. Но не от того, что я сейчас делал – а от того, что успел сделать со мной Бернард. Я не смог до конца втянуть всю его энергию – меня вывернуло прямо на тело брата.

В полупереваренных кусках завтрака я заметил сгустки крови.

Силы покинули меня окончательно. Руки подломились, и я едва смог упасть не в лужу блевотины, а в сторону от нее. Не было сил даже закричать, чтобы прибежали Ника и Чел. Как бы их позвать… Постучать… Нечем… Позвонить…

Точно, позвонить!

Я с третьей попытки достал из кармана телефон и невидящим взглядом уставился в него. В глазах все расплывалось, я даже не видел, кому звоню. К счастью, в моей телефонной книге не так уж и много контактов, и я ткнул в первую же строчку, зная, что попаду либо на Нику, либо на Чел.

– Сюда… – только и смог прохрипеть я, когда услышал, что гудки прекратились.

После этого телефон выскользнул из руки и нащупать его я больше не смог.

Надеюсь, у них хватит ума понять, что что‑то не так, даже если они меня не расслышали…

Где‑то далеко раздались громкие удары, потом треск и хлопок. Две пары ног затопали по полу, приближаясь ко мне, раздался короткий удивленный вскрик, а потом в комнату ворвались Ника и Чел.

Они остановились на пороге, переводя взгляд с меня на Бернарда и обратно. Ника коротко оглянулась за спину, на дядю Ваню, и вернула взгляд обратно.

Ника очень сильно хмурилась.

Чел подняла дрожащую руку, указывая на Бернарда:

– Это…

– Да. – слабо улыбнулся я.

– И ты его… – недоверчиво протянула Ника.

– Да…

А потом произошло что‑то непонятное. Ника повернулась к Чел:

– Ты тоже понимаешь, что теперь будет?

Чел закусила губу и кивнула. Тогда Ника повернулась ко мне и тихо сказала:

– Серж, не подумай, что я тебя обвиняю… Ты защищался, я понимаю… Но ты только что втравил нас в такое… Простите… Дерьмо.

Если бы я мог – я бы улыбнулся. Настолько глупо звучали слова Ники. Не знаю, что там у них случилось, а вот я точно в дерьме… Или дерьмо во мне… Тут уже не понять… Одно точно ясно – я скоро сдохну, если ничего не сделать…

Я с трудом повернулся на бок, и меня одолел приступ кашля. На пол полетели кровавые капли.

– Ника, смотри! – Чел указала на кровь пальцем. – Кажется, он ранен!

– Твою мать, только этого не хватало! – застонала Ника, и присела рядом со мной. – Ты как? Говорить можешь?

– Пло… хо… – в два присеста выдохнул я.

В глазах начало двоиться, уши заложило, слова Ники доходили до меня будто через подушку.

– Что он с тобой сделал? – продолжала допрос Ника, которой, кажется, было плевать на мое самочувствие – ей нужны были ответы.

– Пытался… Порвать… Прост… ранством… Изнутри… – ответил я, стараясь выбирать слова с минимумом гласных букв, чтобы произнести их побыстрее. – Плохо…

– Я поняла! – вмешалась Чел. – Я знаю такое, это самая простая техника, она буквально на уровне манипуляции рабочим телом!..

– Короче! – рыкнула Ника, и ее волосы ощутимо потемнели, становясь практически красными.

– У него очень много повреждений в организме! Надорванные органы, внутренние кровотечения, всякое такое! Стало быть, его срочно нужно вылечить, или хотя бы как‑то стабилизировать его состояние!

– Как ты себе это представляешь?! – зло прокаркала Ника. – В портал Ратко его нельзя совать, он не доберется до выхода, а вместе с ним и мы, скорее всего, тоже! Если ты права, то его счет идет на часы, если не вообще на минуты, так что поезд отпадает тоже… Особенно с учетом того, что здесь начнется скоро! А в этой дыре нет никого, кто смог бы ему помочь, здесь же нет ни одного реадизайнера!

– Кроме нас. – тихо поправила Чел. – А еще вернее, кроме тебя… Стало быть.

– Ты на что намекаешь? – удивилась Ника.

– Ты же Висла! Кровавая! Лучшие целители – в вашем роду!

– И что?! Я же не целитель, я вообще не сенс! Я форс!

Чел всплеснула руками:

– Но ты же знаешь какие‑то основы, базис целительства! Ты всяко лучше меня сможешь ему помочь, стало быть! Просто в силу природной склонности!

– Да не могу я ему помочь! – Ника с тоской взглянула на меня. – Я, конечно, сильна, но не в этом направлении! От всей моей мощи просто не будет толку, пустых потерь праны будет больше, чем результата!