– Так, и? – поторопил я Чел.

– И… – Чел коротко взглянула на Нику. – Активная прана привлекает даргов. Привлекает почти так же хорошо, как везиум… В относительных пределах, стало быть. Так вот на ресурсные поселки игнорируются большими волнами даргов именно потому, что здесь практически нет активной праны, здесь не живут реадизайнеры, а активная прана простых людей не создает плотности, достаточной для того, чтобы приманить большие толпы даргов. А с редкими даргами‑одиночками, набредшими на везиум, справляется и гарнизонная оборона поселка.

– А везиум? Если тут добывают везиум, тут должны быть толпы даргов!

– Везиум тоже бывает активный и пассивный. – терпеливо объясняла Чел. – Активный, или, верне, активированный – это тот, которым вдыхала Ника, тот, которым делают сигмы. Он привлекает даргов. А пассивный, не обработанный, который лежит в земле – он даргам не интересен. Если бы даргов привлекал любой везиум, они бы обустраивали свои гнезда над его залежами, и, стало быть, никакой проблемы в их уничтожении не было – просто зачищай месторождения одно за другим и все.

– Так, ладно! – я оборвал Чел, которая, кажется, собирался уйти в долгую лекцию. – Это все к чему?

– Ты убил реадизайнера. – тихо сказала Ника. – Знаешь, почему дуэли проводят в Арбитражном зале, а не где‑нибудь далеко за городом? Потому что когда реадизайнер умирает не своей, а насильственной смертью, он выбрасывает всю свою активную в окружение. И для даргов это… Как маяк в ночи. Как громогласное заявление о том, что здесь накрыт бесплатный обед. И, можешь поверить, они придут. Очень скоро придут.

Я немного подумал. Потом встал, опираясь на кровать и неловко подгибая непослушные ноги:

– Значит, поэтому ты отослала прочь дядю Ваню?

– Да. – Ника закусила губу. – И это только первое, что нам нужно сделать. Еще нам необходимо предупредить всех жителей поселка, чтобы провести эвакуацию.

– Эавкуировать всех? – ужаснулся я. – Сколько тут жителей?!

– Порядка четырех тысяч… а что? – удивилась Ника.

– Ты представляешь себе, сколько будут эвакуироваться четыре тысячи человек?! Даже если они прямо сейчас поднимутся и пойдут очередями к порталу Ратко? А они ведь не пойдут! Они будут собираться, хватать вещи… Как скоро здесь будут дарги?! Сколько их будет?!

– Да кто ж его знает! – Ника развела руками. – Сколько рядом будет, столько и будет! Насколько далеко они располагаются – так быстро и будут! Как тут угадать?!

– То есть, может, их и не будет?

– Может, и не будет. – невесело усмехнулась Чел. – Но ставить на это я не стала бы… Стало быть.

Я снова повернулся к Нике:

– А что ты там говорила про мастерскую дяди Вани?

– После даргов будет… – Ника неопределенно покрутила рукой. – Бардак. Разгром. Везде. Если дарги не найдут здесь людей, то они будут крушить все, что имеет на себе следы праны этих людей. То есть – вообще все.

– То есть, мастерская будет уничтожена?

Не дожидаясь ответа, я обернулся и посмотрел сквозь выбитую моей же спиной дверь на хитроумную установку, сделанную для того, чтобы даровать мне новую силу. Чтобы спасти меня, пусть и не напрямую.

Я снова повернулся к Нике:

– У нас есть возможность сделать мне сигму где‑то в другом месте?

Ника покачала головой:

– Если только через Чел. В смысле, через Беловых…

– Не выйдет. – вздохнула Чел. – Наш сигмастер не такой лояльный, как ваш. Он никогда не станет делать сигму человеку со стороны, даже если его приведу я… Даже если его приведет сам патриарх.

– Значит, нет. – пожала плечами Ника. – Придется нам эвакуироваться из Винозаводска вместе со всеми, дождаться, когда можно будет вернуться, дождаться, когда дядя Ваня восстановит свою мастерскую…

– Как скоро?! – прорычал я, сжимая руки в кулаки.

– Да не знаю я! – испуганно дернулась Ника. – Месяц, может, полтора!

– А приемная комиссия когда заканчивает работу?!

– Через неделю!

– Не пойдет. – отрезал я. – Просто не пойдет, понимаешь?!

– Понимаю! – завопила Ника, прижимая руки к груди. – А что ты предлагаешь делать?!

– Попробовать отбиться. – твердо ответил я.

– Ты с ума сошел?! – вспыхнула Чел. – Это же самоубийство!

– Для меня самоубийство – это остаться без сигмы и не поступить в академию! – перебил я аэромантку. – Нет разницы, сдохнуть тут или от рук Ратко! Вы не можете меня защитить от них, и мы только что это выяснили! Для меня единственный путь – это стать сильнее и противостоять ему самостоятельно! Если я убью всех сыновей Ратко, то сам он не сможет причинить мне вреда, из‑за договора! Так что с вами или без вас – я остаюсь! Лично у меня другого выбора просто нет – в портал Ратко я прыгнуть не могу, а поездом я уеду отсюда не скоро! Так что вас я не держу – если хотите, то эвакуируйтесь. А я останусь.

– В конечном итоге, мы же всегда можем прыгнуть в портал… – задумчиво сказала Чел, поигрывая танцующим на ладони крошечным торнадо. – Даже Серж. Наплевать, что это портал Ратко. Если действительно другого выхода нет…

– Давайте тогда хотя бы вызовем подкрепление! – завопила Ника. – Позвоним своим, пусть прибудут сюда тем же порталом, помогут отбиться!

– Звони. – кивнул я. – Если они и правда смогут сюда быстро прибыть и нам помочь – обязательно звоните. Но пока их тут нет, считайте, что нас тут трое, и…

Я не договорил. Меня перебила внезапно заревевшая за окном сирена, разорвавшая тишину небольшого поселка, как Ратко – пространство.

–…и, кажется, нам придется несладко. – закончил я фразу совсем не так, как хотел закончить.

Мой взгляд упал на мешочек с везиумом, который Ника бросила прямо там, где его вдохнула.

– Но это не очень страшно. – задумчиво сказал я, поднимая мешочек. – Я знаю, что нам поможет.

Ника неплохо ориентировалась в Винозаводске, поэтому мы выбежали из квартиры дяди Вани, прикрыв дверь и побежали к самому близкому участку защитного периметра – стены, которая, хотя и не была такой высокой и мощной, как в городах, и пушки на ней стояли поменьше и попроще, но все же обеспечивала защиту от небольших групп даргов. Ресурсный поселок – небольшая штука, но все же имеет некий периметр, и первым делом нужно было выяснить, в какой именно части этого периметра следует ожидать атаку, и оказаться именно там.

Не могут же дарги атаковать сразу везде? В теории, конечно, могут, но на практике этого еще ни разу не происходило. Иначе лысые гориллы быстро бы поняли эффективность такого метода.

Проскочила было мысль запереться в мастерской и оборонять ее, но эту идею я быстро откинул – запертые в небольшом замкнутом пространстве мы явно могли меньше, чем обладая возможностью менять позиции в городе. Мысли эти я высказал вслух, в надежде, что моя девочки поправят меня, если вдруг я что‑то неправильно понимаю и несу чушь, но они ничего не сказали – стало быть, я мыслю верно.

Значит, я что‑то начал понимать в реадизайне.

На улицах творился хаос. Люди куда‑то бежали, в основном, навстречу нам. В руках у некоторых я видел приметные оранжевые чемоданчики, строго одинаковые. Яркие такие чемоданчики, массивные на вид, не боящиеся ударов. Прямо направшивающиеся на то, чтобы сложить в них заранее все документы, важные бумаги, запас денег и еще что‑нибудь и поставить на видное место на случай непредвиденной ситуации. Создавалось ощущение, что люди были готовы к нынешнему повороту событий, имели четкий набор инструкций на тот невероятный случай, если вдруг дарги все же нападут, и сейчас им следовали. Не все, конечно, но таких людей было немало и от того хаос даже приобретал некоторую упорядоченность.

На стену мы поднялись без проблем, а вот на гребне они уже начались. Нервничающий солдат, дежурящий возле ближайшего к нам пулемета, судорожно схватился за автомат на боку при нашем приближении и даже попытался просипеть что‑то вроде "Стой! Стрелять буду!"