Тут он прав. Я не умел.

Но, к счастью, и без меня было кому и чем пострелять. Группы насчитывала еще семнадцать человек, разделенных на три машины, одним из которых был реадизайнер. А вторым была Чел. Она вызвалась ехать со мной, несмотря на то, что до дрожи боялась словосочетания "экспедиционная группа", потому что, как она сказала, она обещала защищать меня до тех пор, пока я не пройду комиссию.

А я ее не прошел.

Выглядели вооруженные ребята крайне внушительно – все увешанные оружием, броней и боеприпасами. Они шутили на какие‑то свои темы, общались на каком‑то своем языке и вообще выглядели так, что им не то что дарги, а вообще море по колено.

Впрочем, машины тоже выглядело люто. Это были огромные седельные тягачи, с колесами, переобутыми в шины для любого типа покрытия. И сами тягачи и их полуприцепы были обвешаны броневыми листами, где‑то лежащими внахлест, а где‑то оставляющими щели, из которых удобно вести обстрел. В центральной части каждого прицепа были раздвижные двери, за которыми прятались мощные пушки – точно такие же, как стояли на стенах городов, калибра пятнадцать миллиметров, как мне сказали. Кроме возможности стрелять вбок относительно движения, при помощи специального механизма их еще можно было поднять на крышу, чтобы стрелять по курсу движения, и это частенько пригождалось чтобы пробивать дорогу в плотных рядах даргов. Для этой же цели служили огромные плуги‑отвалы на носу каждого тягача, которые сейчас были приподняты, но могли опускаться и почти до самой земли. Вообще, глядя на них, складывалось впечатление, что их сняли с поездов, и, возможно, это не сильно далеко от правды. В общем и целом, машины выглядели как попытка сварганить поезд, который способен ездить по земле… Ну и заодно – сократить его до тех размеров, какой смог бы таскать простой тягач, а не тысячесильный локомотив.

Надо сказать, попытка удалась.

Группа, в которую умудрились определить нас с Чел, ехала мимо Винозаводска, и Висла как‑то умудрились договориться, чтобы они сделали крюк в двадцать километров и закинули нас туда. По сути, это действительно был единственный способ попасть туда, куда нам нужно, не привлекая к себе особого внимания – как сказала Чел, снова смертельно побледнев и сжав кулачки, экспедиционными группами вообще редко кто интересуется. Слишком часто они меняются.

В этой экспедиции старшим был капрал Дэнис, он же просто Дэн, позывной Томагавк. Остальных я запомнить не успел, кроме здоровяка Криспа, который в группе отвечал за шестиствольный пулемет, какой я уже видел во время зачистки поезда, и того парня, который инструктировал меня. Имени его я не запомнил.

До времени выезда оставалось пять минут, когда Дэн подозвал меня и Чел к себе, чтобы переговорить с глазу на глаз. Предчувствуя неприятную, но необходимую беседу, я подошел и приготовился слушать.

– В прошлый раз, когда мы ездили этим маршрутом, все было спокойно. – без предисловий начал Дэн. – Только поэтому я согласился заменить нескольких знакомых мне бойцов на необученных новичков. Пусть даже один из них действующий реадизайнер.

– И неплохой реадизайнер, стало быть. – ревниво заметила Чел.

– Я очень на это надеюсь. – серьезно кивнул Дэн. – В пути может случиться все, что угодно, хотя я, конечно, надеюсь, что все будет спокойно. Однако, если спокойно не будет, я должен быть уверен, что вы… как минимум, не сделаете хуже в боевой обстановке. Если на вас, тресса Кони, я еще могу рассчитывать как на боевую единицу, то Серж остается для меня темной лошадкой и я хотел бы, чтобы он не принимал участия в бою. По крайней мере, без особого распоряжения.

– Без проблем. – легко согласился я.

– Нет, я серьезно. – Дэн перевел взгляд на меня. – Никакого геройства, никакой войнушки, вообще никаких выстрелов, ладно? Я бы вообще отобрал у тебя весь боекомплект, но, боюсь, это вызовет много вопросов, если кто‑то это заметит. Поэтому просто винтовку на предохранитель, и, если начнется заваруха, сделай вид, что тебя тут нет. Ладно? Это не претензия, это просьба. Нам так будет легче.

– Никаких проблем. – я повернул винтовку так, чтобы Дэн видел поднятый предохранитель. – Я сам пацифизм.

– Вот и отлично. – с облегчением вздохнул Дэн. – Тогда грузимся.

Он развернулся и отошел от нас. Я перевел взгляд на Чел:

– Почему он назвал тебя Кони?

– Инкогнито, стало быть. – Чел пожала плечами. – Наверное, чтобы Ратко по моей фамилии не вычислили тебя.

Звучало логично. Мог бы и сам догадаться.

Машины уже заводились, чадя жирным черным дымом из высоких труб, поэтому мы с Чел поспешили загружаться внутрь. Что бы там ни ждало нас впереди, опаздывать туда не следовало.

Через десять минут группа из трех машин покинула город и полным ходом понеслась по дороге. Мы сидели в полуприцепе, на рядах жестких пластиковых кресел, устроенных по два вдоль бортов. Справа от меня резко пахла горячим оружейным маслом пятиствольная пятнадцатимиллиметровка, похожая на сильно увеличенный аналог пулемета Криспа, слева лежал притянутый к полу эластичной сеткой маскировочного окраса, какой‑то груз. Судя по тому, что рейд группы имел целью провести разведку и не предполагал сильной загрузки, скорее всего, это были пайки, боекомплект, и топливо. По итогу почти половина полуприцепа была свободна, и такая минимальная загрузка позволяла водителям топить педаль в полу, не боясь, что подпрыгнувший на кочке прицеп потащит в сторону всю связку вместе с тягачом.

Хотя машины шли удивительно мягко. То ли дело в каких‑то продвинутых подвесках, которые отлично глотали ухабы, то ли в скорости, на которой они просто не успевали на них отреагировать, но прицеп нашего тягача, идущего вторым, лишь покачивало, словно мы не несемся по пустошам со скоростью сто километров в час, а плывем по плавным волнам спокойного синего моря. Даже несмотря на резкие запахи и урчание сильного мотора где‑то далеко вперед, это было настолько успокаивающе и приятно, что я сам не заметил, как задремал.

А проснулся от звона заряжаемой в пушку патронной ленты и вопля Дэна из рации на плече:

– Тревога!

– Томагавк, это Томагавк‑три! – раздалось из рации, пока я пытался подняться со своего стула, распутав при этом за что‑то зацепившийся оружейный ремень. – В поле зрения десяток нео, сколько там перед вами?

– Это Томагавк, у нас еще десятка два! – ответил Дэн. – Томагавк‑три, сбрасывайте цепи! Томагавк‑два, готовьте пушку, Томагавк‑один, опустить отвал, подготовить пушку тоже, но не стрелять!

– Это Томагавк‑один, они перекрыли дорогу спереди! Вижу трех айки!

– Уходим на бездорожье! – моментально ответил Дэн. – Приготовиться, сейчас потрясет!

Спустя секунду меня вжало в пластиковый стул ускорением резкого поворота, а потом я повис в воздухе. Краткий миг невесомости под надсадный рев двигателя, лишившегося нагрузки, и тут же – мощный и резкий удар в колеса!

Прицеп изрядно тряхнуло, груз недовольно заворочался под сеткой, но она выдержала, и не позволила ему разлететься. Бойцы, успевшие приготовиться к прыжку, тоже устояли на ногах – им явно не привыкать к таким цирковым номерам, как прыжки многотонных грузовиков с асфальтового полотна на бездорожье.

Повезло и мне – от толчка ремень наконец‑то освободился и я смог подняться со стула. Поправил автомат, расположив его на боку, бросил короткий взгляд на рюкзак с луком и стрелами, что повесил на спинку стула, но, секунду поразмыслив, решил не трогать его – мне ведь ясно дали понять, что мои участие в бою нежелательно.

Вряд ли, конечно, они имели в виду какое‑то конкретное участие… В любом случае, уверен, что такие бравые ребята и так справятся со всеми опасностями без меня – вон как они ловко работают.

Пушку уже подготовили к бою, проверив аккумулятор, питающий ответственный за вращение блока стволов, мотор, один из солдат занял место стрелка, и все, что осталось – это отодвинуть бронепанель, с того или иного боку, в зависимости от направления стрельбы, и струя смертоносного свинца сметет любого противника, который под нее попадет.