— Милорд, — дрожащим голоском обратилась Ангелика к своему жениху, вскинула руку, прикладывая ко лбу, закачалась, как тоненькое деревце на ветру, — ах, простите, меня, но я вынуждена покинуть этот дом.

Калеб отпустил юную маггесу и придержал за талию невесту, по всем признакам собирающуюся упасть в обморок.

— Дорогая, вам плохо?

— Я стойко переношу это потрясение, — вымученно улыбнулась девушка и с опаской покосилась на Миру. — Куда её?

— В родовой замок магистра, — ответил милорд Демийский и коротко кивнув магу на прощание, повёл невесту на выход. — Миледи, — остановился он возле герцогини, которая обошла уже всех присутствующих гостей и справилась: все ли здоровы. — вынужден откланяться. Встретимся завтра в Канцелярии. Жду вас с докладом.

Герцогиня Виленийская

Нервное напряжение, присутствующее несколько последних часов, трансформировалось в навалившуюся на хрупкие плечи миледи усталость, стоило двери закрыться за последним из гостей.

С неимоверной силой тянуло вернуться в разгромленную гостиную. Комната представляла собой поле боя. Развороченный потолок, перевёрнутая мебель, побитые вазы, сломанные другие предметы интерьера. И только ярким пятном на стене выделялся семейный портрет, который герцогиня рассматривала перед тем, как ожидала гостей. Бытовые чары с него не слетели и исправно очищали от пыли, всё ещё клубившейся в воздухе. Супруг на портрете смотрел укоризненно, словно говорил: "Адель, нельзя же быть такой непрофессиональной. Ты на службе короля или как? По твоей вине мог пострадать принц. Где просчёт ситуации на несколько шагов вперёд? Ты же Страж! А повела себя, как обычная горожанка..."

Привычным жестом трости женщина призвала кресло и, стряхнув с него пыль, разместилась в нём у стены напротив портрета, чтобы видеть лицо супруга. Феликса не хватало в эту минуту как никогда остро. С его смерти прошло уже почти девяносто лет, столько же, сколько супруги прожили в счастливом браке. Но привычка всем делиться, обсуждать проблемы, искать совместно пути решения, осталась неизменной.

Стоило герцогине присесть, как в гостиную робко заглянули дворецкий и водитель. Оба встревоженные мужчины толкались локтями в дверном проёме, молча споря, кто зайдёт первым. В споре победил более массивный Аберон, ловко стукнувший локтем в бок чопорного дворецкого.

— Миледи, с вами всё в порядке?

Вот такая неожиданная забота умиляла. Маги всегда были совершеннее, сильнее, мудрее не магов.

— Конечно, — герцогиня улыбнулась двум застывшим возле кресла мужчинам. — Что со мной могло произойти? Ничего страшного и непоправимого не случилось.

Оба слуги смешно выпучили глаза, красноречиво косясь на разгромленные предметы и дыру в потолке.

— Миледи, вы позволите приступить к уборке? — Грэм снова принял невозмутимый вид.

— Чуть позже. Мне нужно подумать. Здесь. И запомните сами и успокойте слуг — это не конец света. Всего лишь у юной девушки активировались спящие магические способности вследствие перенесённого стресса. Как-никак, под машину попала.

Нельзя показывать простым людям, что хозяйка дома не в силах справиться с ситуацией. Впрочем, ничего подобного и не было. Присутствовала лёгкая растерянность, толика злости, но всё же больше жгучее желание докопаться до истины. Решить эту головоломку: кто такая эта девушка — Мира Рождественская? Следовало во всём тщательно разобраться и ответить на тревожащие вопросы: это происки врагов или чья-то тщательно охраняемая тайна?

— Миледи, — снова позвал дворецкий задумавшуюся хозяйку. Герцогиня мыслями явно была не в этой комнате. Взгляд прищуренных серо-голубых глаз с расплавленной серебристой звёздочкой вокруг зрачка был направлен на портрет супругов. Сосредоточенное выражение лица женщины вызывало сомнения у вышколенного дворецкого: стоит ли сейчас отвлекать хозяйку по пустякам или нет? Что может быть такого важного в распоряжении, переданном герцогиней магвестником до инцидента? Возможно, оно уже утратило актуальность? Справедливо решив, что его дело маленькое, а рассуждения лучше оставить для миледи, Грэм покашлял, привлекая внимание. — Кхе, кхе, миледи, вы распорядились принести одежду леди, гостившей у нас. Её отнести в библиотеку или лучше эту комнату?

Взгляд женщины потемнел. Серебро в глазах растворилось, делая радужку обычной, однотонной. Заинтересованный взгляд остановился на говорящем.

— Я осмотрю её в покоях Мирайи.

Голос герцогини Виленийской, жесты, мимика, даже осанка — всё свидетельствовало о её уверенности. Никакой растерянности, страха, несмотря на то, что она сидела в разрушенной комнате, и это явно не было запланировано.

— Аберон, машину подашь к восьми. Грэм, для уборки найми дополнительный штат. На завтра пригласи строителей. Составите смету. В первую очередь отремонтируете мой кабинет. Давно уже пора заняться ремонтом. Сменить обстановку в гостиной. Она явно вышла из моды.

Женщина стукнула кончиком трости по полу и к чему-то прислушалась. Потом удовлетворённо улыбнулась, поднялась с кресла и бегло осмотрела двух мужчин.

— Как настроение у слуг? Ещё не все разбежались? — весёлые искорки зажглись в глазах.

— Всё в порядке, миледи, — чопорно поклонился дворецкий. — Все заперты на половине для слуг до ваших распоряжений. Матильда-кухарка приготовила отвар с успокоительными травами и раздала по двойной порции мяса на ужин и пирогов с тыквой.

— Передашь от меня: все получат в этом месяце двойное жалование. И приведи ко мне в покои Мирайи служанку, которая была приставлена к гостье. Только не пугай её. Мне она нужна вменяемой. Можешь идти.

Грэм был поглощен разговором с хозяйкой и не замечал, что происходит за его спиной, в отличии от Аберона, который вовсю косился, стараясь рассмотреть, что за шорохи раздаются за спиной.

Трость в руке хозяйки во время разговора с прислугой ни секунды не стояла на месте. Герцогиня то дробно постукивала тростью, то водила ею из стороны в сторону, то выписывала ею же круги и спирали. В отличии от магов, простые люди не видели визуального воплощения магии: никакого зеленоватого свечения, ни ярких искорок, разлетающихся по комнате в то время, когда магесса творила чудеса.

К тому моменту, когда герцогиня всё обсудила со своим дворецким, в комнате много чего изменилось.

Грэм спокойно обернулся, чтобы идти выполнять распоряжения хозяйки, да так и застыл, разинув рот, словно деревенский парнишка, в первый раз попавший в большой город. Аберон ретиво обернулся, нетерпеливо подпрыгивая на месте, и с удовольствием осмотрелся по сторонам.

Весь мусор из битой посуды, ошмётков штукатурки, обрывков обоев был аккуратно собран в углу. Стулья оказались поставлены один на один, диваны стояли возле выхода — бери и выноси. Пыль отовсюду стекалась в одну кучку, как если бы кто-то тщательно мел большой метлой, но при этом не клубилась, поднимаясь в воздух.

— Спасибо, миледи, — обернувшись, дворецкий низко поклонился и поблагодарил: — Вы очень добры.

Герцогиня только хмыкнула в ответ на подобную благодарность. Магия в быту практически не использовалась, разве что в исключительных случаях, как, например, сейчас, или как в запечатанных покоях дочери, куда долгое время слугам не было доступа.

С черновой работой было покончено, и герцогиня бодро направилась в покои дочери. Дверь приветливо приоткрылась, стоило направить на неё кончик трости. Вспыхнуло магическое освещение, разгоняя ночной сумрак. Время близилось к полуночи. Герцогиня торопливо прикрыла за собой дверь, чтобы успеть до прихода служанки осмотреться. Теперь, когда все её органы чувств были направлены на поиск «улик», она старалась уловить остаточные флюиды от присутствия неожиданной гости. Маги чувствительны к чужеродной магии. И если хотят скрыть своё присутствие, используют специальные артефакты, в большинстве своём запрещённые.