— Вы справились, Мирочка, — шепнул он и по-дружески похлопал по руке. — Теперь Дарья Игоревна может посылать вас вместо себя на всякие симпозиумы, а то ей вечно времени не хватает.

— Борис Моисеевич, вы не слишком усердствуйте, нахваливая меня, когда будете отчитываться перед руководством. Я не слишком люблю выступать перед аудиторией, — призналась ему в ответ.

— Привыкнете, Мирочка. Я же буду с вами. Слушайте, что я вам говорю: держитесь Гольцмана и всё у вас получится! Будете щёлкать доклады, как семечки.

Итак, первый пленарный день объявили закрытым, перерыв до десяти часов утра завтрашнего дня. Всем было дано время на отдых. Далее прозвучало приглашение в банкетный зал к семи вечера. Гостей предупредили о необходимости наличия верхней одежды, так как после банкета планировалось проведение многих мероприятий на улице.

Время, отведённое на отдых, я провела, нежась под струями горячей воды в душе, а после валяясь на кровати, завернувшись в тёплый банный халат. Даже задремала минут на двадцать и была выдернута из сна стуком в дверь. С Борисом Моисеевичем мы договорились встретиться уже в обеденном зале. Я никого не ждала. Кому я понадобилась?

За дверью оказался Алексей.

— Можно? — спросил он и, не дожидаясь моего согласия, сделал шаг в номер.

— Зачем ты пришёл? — совсем не гостеприимно спросила. Насупившись, смотрела на мужчину, продолжая стоять у открытых дверей. Руки переплела на груди, отгораживаясь от нежданного и нежеланного гостя. Его визит раздражал. Я не видела в нём смысла.

— Поздравить тебя с прекрасным докладом, — Алексей улыбнулся как-то покровительственно. — Вот видишь, а ты не хотела уходить из своей поликлиники. Мне пришлось пойти на крайние меры, ради тебя, между прочим!

— Ради меня... — повторила за ним, поражаясь такой постановке вопроса. — Так ты меня так облагодетельствовал? Решил уму-разуму поучить?

Мужчина подошёл ко мне совсем близко и захлопнул входную дверь.

— Ми-и-ра, — растягивая гласную назвал моё имя. При этом интимно провёл рукой по пряди волос у моего лица, которые после душа я ещё не собрала в прическу. — Я скучал.

Вальяжность из его жеста исчезла в мгновение. Он резко притянул меня к себе за талию. В первый момент я даже не осознала, что происходит. Стоило сообразить, как я тут же попыталась оттолкнуть его, одновременно с этим ощутив прикосновение горячих губ, мазнувших по скуле и уголку губ.

— Лёша, прекрати! Ты сам этого захотел. Назад дороги назад! — я с силой упёрлась ему в грудь двумя руками, отталкивая от себя.

— Ты никогда меня не любила! — вдруг выпалил Алексей, зло сверкнув глазами. — Признайся в этом и не строй из себя оскорблённую невинность! Ты назло Матвею стала встречаться со мной, потому что он тебя бросил. А я любил тебя всё это время.

После стольких лет совместной жизни он впервые высказался о наболевшем. Я даже ощутила укол вины. В чём-то мой бывший мужчина был прав. Признавать это было неприятно. С другой стороны, так было в самом начале наших отношений, но потом я же его полюбила. Не так пылко, как Матвея, но всё же. И если отношения с Матвеем можно было сравнить с огнём, то отношения с Алексеем — с водой.

— Лёша, почему ты решил заняться выяснением отношений именно сейчас, когда мы расстались и у тебя уже есть другая женщина? Алина и ты — замечательный тандем. Наслаждайся своим выбором. Что же касается твоих упрёков. Ты прав в одном. Я не сразу полюбила тебя. Но восемь лет совместной жизни оставили глубокий след в душе. И если бы ты меня действительно любил всё это время... — я сделала акцент на последних словах,

— то сейчас мы делили бы этот номер на двоих. Но в действительности это было не так. Тебе меня оказалось мало. Я приняла это. Точно также, как когда-то я ушла от Матвея после его измены, я бы ушла от тебя, узнав о твоём романе с Алиной. Но ты, спасибо тебе, всё сделал сам. А теперь иди. Мне нужно собираться. За мной сейчас зайдёт коллега.

Алексей медлил, не спешил уходить. Смотрел, прищурив глаза. Злился. Но руки больше не протягивал. Сжимал их в кулаки.

— Матвею ты интересна до сих пор, имей это ввиду, — сказал он резко вместо прощания и стремительно вышел, громко хлопнув дверью.

Фу ты, ну ты, и что мне теперь делать с этим знанием? Мне-то Матвей не интересен. Чем дальше, тем запутанней. Двое моих бывших, которые сами же мне изменили, имеют ко мне интерес. Бред какой-то. С этими мыслями стала собираться на банкет. Время уже поджимало.

Стоило мне войти в банкетный зал, как под руку меня подхватил мой коллега. Борис Моисеевич, проникновенно заглядывая в глаза, склонился ко мне и доверительно проговорил с типично одесским говором:

— Мирочка, вы выглядите на все сто. Мы сегодня на вас будем ловить большую рыбу. Комплимент от Гольдмана был сомнительным.

— Борис Моисеевич, таки планы у вас грандиозные. Только не пойму, я в ваших глазах червяк или мотыль? Ни то, ни иное меня не устраивает.

— Что вы, Мирочка, вы — лакомый кусочек!

И столько искренности во взгляде, что я не удержалась и негромко рассмеялась.

— Хорошо. Ведите меня в этот бушующий океан. Только не дайте большим рыбам проглотить меня сразу.

— Пфф, — мужчина пренебрежительно фыркнул, — мы ещё вместе обглодаем их косточки.

Борис Моисеевич предложил мне локоть и, стоило за него взяться, как мужчина с напором буксира повёл меня ту сторону, где стояла китайская делегация.

Общение происходило на английском языке. Мой уровень владения этим иностранным языком был средним, разговорная речь. Хорошо, что сейчас никто не обсуждал профессиональные вопросы, а то я могла бы сесть в лужу. А так премило общалась с китайскими товарищами, к которым через несколько минут присоединилась немецкая делегация.

Распорядитель неофициальной части конференции пригласил всех за столы. Мои собеседники вежливо пригласили меня разделить с ними праздничный ужин и украсить своим присутствием мужское общество.

Борис Моисеевич слегка подтолкнул мой локоть в сторону китайцев. Ага, значит, для компании выгоднее их общество. Я уже открыла рот, чтобы принести извинения немцам, как затылком ощутила чьё-то присутствие. Инстинктивно обернулась, наткнувшись на внимательный взгляд тёмно-карих глаз Матвея. Яланский выглядел идеально. Элегантен и вальяжен, одет с иголочки. Короткие жёсткие чёрные волосы немного топорщились. Чёткая линия подбородка, гладко выбритое лицо и средней полноты губы, растянутые в искренней улыбке. Всё так же хорош собой. Ничуть не потерял форму — подтянут и силён. Такой себе хищник на отдыхе.

Мужчина мягкой поступью подошёл ближе к нашей группе, поздоровался. Было заметно, что он знаком с моими собеседниками. Не развивая дальнейшего диалога, он лишь сказал:

— Предлагаю объединиться за общим столом. Тем более, что госпожа Рождественская уже пообещала составить мне компанию, — повернул он ко мне голову, ловя мой взгляд.

Это прозвучало, как утверждение. Блеф чистой воды, но очень удачный. Понимает ведь, что скандалить и выяснять отношения при посторонних не стану. С трудом не скривилась. Заставила себя ответить коротким кивком согласия.

Китайцы с немцами заулыбалась и закивали головами, радуясь такому обстоятельству. Я же только скользнула взглядом по лицу Матвея, недовольно поджав губы.

— Господин Яланский, вы, как всегда, прекрасно урегулируете любую ситуацию, — произнёс темноволосый немец, довольно усмехаясь в модную бороду.

Мужчины стали продвигаться к самому большому столу. А я притормозила, чтобы пояснить этому нахрапистому хаму, что я обо всём этом думаю. И где я его вижу в ближайшее время. Но Матвей, естественно, понял мой манёвр и обратился к моему попутчику:

— Борис Моисеевич, как же давненько мы с вами вот так, по-простому, не сидели за рюмкой коньяка, да ещё в компании такой очаровательной женщины. Мира Андреевна — украшение сегодняшнего вечера, — белозубой и такой искренней улыбке Яланского мог позавидовать любой артист. Так играть ещё уметь нужно! А у меня уже челюсть свело от того, как сильно я сцепила зубы.