Моё падение были болезненным. Только благодаря тому, чтоя смогла воспользоваться Стихией воздуха, не расшиблась насмерть.

Несколько секунд я лежала на спине, а на меня падал снег, насыпая сверху сугробчик. Больно было везде, но не настолько остро, как при переломах. Аккуратно пошевелив руками и ногами, решила, что позвоночник цел,и, кряхтя, перевернулась набок и осторожно поднялась с четверенек на ноги.

Свет, проникающий в расщелину сверху, давал возможность рассмотреть пещеру, в которой я оказалась.

До верха было достаточно высоко — не допрыгнуть. Нужна была верёвка, чтобы выбраться, или требовалось задействовать Стихии. Пока я не была к этому готова.

У меня внутри творилось что-то невообразимое. Я не могла вычленить какую-то одну из Стихий. Они словно плясали внутри, хаотично сплетаясь. Мне стоило успокоиться, прежде чем обращаться к Стихиям.

Я стянула с себя тяжёлое заснеженное пончо, намереваясь очистить его от снега. Рукавички потерялись во время бешеной скачки. На ноге остался только один меховой сапожек. Его я тоже сняла. Весь подол верхней юбки был в комках снега. Стоило немного отряхнуться.

В расщелину продолжал съезжать снег, сыпясь мне на голову. Нужно было отойти вглубь пещеры, но прежде я решила позвать на помощь.

Собравшись с силами, что было мочи позвала Аластера, но в ответ ничего, кроме эха от собственного крика, не услышала. Бояться, что я здесь так и останусь, было рано. Я была уверена — найдут или сама выберусь, ну а пока стоило немного передохнуть.

Моя трость была на месте. В каждом комплекте одежды был предусмотрен специальный карман для этого аксессуара. Благодаря трости я смогла немного осветить то место, в котором находилась. Это было самое простое из заклинаний, не требующее значительных усилий. Пещера, в которую я свалилась, была совсем небольшой, но в самом дальнем от проёма углу зиял проход. Любопытство повело меня туда. Мне показалось, что там что-то поблескивает, как отдалённые всполохи от огня.

По мере того, как я подходила, уверилась в том, что в глубине проёма что-то светится. Свет был тёплым, мерцающим, желтовато-зеленоватым.

Подумав, что там может быть выход, я направилась вглубь пещеры, не забывая держать перед собой трость для защиты. Я знала только одно атакующее заклинание, и то не была уверена, что при моём нынешнем состоянии Стихии отреагируют, как должно. Но страшно мне не было. Присутствия живых существ я не ощущала.

Узкий короткий проход вывел меня в просторную пещеру. Выхода там не оказалось. Но то, что я увидела, мне очень понравилось.

Пещера оказалась магическим источником Стихий, похожим на тот, что находился под нашим родовым замком. Почти в середине пещеры размещался плоский валун. Из его середины и вырывались Стихии, светясь тёплым жёлтым или зеленоватым светом. Потоки магии устремились в мою сторону. Мои собственные Стихии вдруг успокоились и потянули меня к камню. Тот казался живым существом, свернувшимся в клубок и спящим многолетним сном.

Трость я убрала в кармашек, а сама обошла вокруг камня. По всей его плоской поверхности были начерчены ритуальные рисунки, как наскальная живопись. Бороздки рисунков светились изнутри живым огнём, но жара от них не было. Захотелось узнать, каков же этот камень на ощупь.

Один из рисунков был очень узнаваем. Это были мужчина и женщина, взявшиеся за руки, заключённые в шестигранную звезду. К этому рисунку я и потянулась. Коснулась руки мужчины и почувствовала под ладонью живое тепло человеческой кожи. Я испугалась, захотела отдёрнуть руку, но не смогла. Камень держал меня крепко, как будто бы приклеил к себе.

Стихии вокруг меня вспыхнули, озаряя окружающее пространство пронзительным зелёным светом, и заметались по пещере.

Воздух над камнем задрожал, раздвигая пространство и постепенно вырисовывая узнаваемую картину.

Не сразу, но я догадалась, что вместе со своим камнем я оказалась в Храме Стихий Рочестера. Всё чётче прорисовывался вид на богатое убранство внутреннего зала. Прямо передо мной, по другую сторону от камня, стояли Калеб с Ангеликой. Оба были одеты в шикарные парные белые наряды с золотой вышивкой.

Картинка всё больше расширялась и становилась более чёткой. Я уже видела за спинами брачующихся короля с королевой, гостей, служителей храма в серебристых балахонах.

Ощущалось происходящее так, словно я смотрела на голографическую картинку. Я обвела взглядом присутствующих, выискивая отца и бабушку. Ведь они тоже должны были быть здесь, как свидетели, подтверждающие заключение брака принца с виконтессой.

Всё мне казалось каким-то сном, в который я погрузилась, не засыпая, до того момента, пока не встретилась глазами с отцом. Герцог Мелфи чётко смотрел прямо на меня. Он меня видел! Его губы приоткрылись, неслышно выдыхая моё имя. Адель рядом с ним схватила магистра за руку, судорожно дернувшись вперёд, но усилием воли осталась на месте.

Когда я сообразила, что это не просто видение, я испугалась. Постаралась сбросить с сознания сонное оцепенение, скользнула взором по перекошенному от злости лицу Ангелики и шокированно остановилась взглядом на наших с принцем сцепленных руках. Моя ладонь сжимала не камень, а руку милорда Демийского. Внутренне я заметалась, не понимая до конца: это происходит в реальности или же в моём воображении? И только крепкое пожатие мужской руки прекратило хоровод мыслей.

Я вскинула глаза на принца. Целая гамма чувств отразилась на мужском лице, но не было среди них удивления, скорее, основным было облегчение. Тень улыбки скользнула по его губам. От него повеяло неимоверным спокойствием и уверенностью в правильности происходящего.

В тот момент, когда мы прикипели друг к другу взглядами, из алтарного камня вырвался пучок радужных Стихий и прошил нас насквозь. Тело пронзило тысячами иголочек, связывающих меня и Калеба Демийского воедино. Рука мужчины крепко удерживала мою. Его сила и поддержка позволили перетерпеть боль почти без слёз. Мужчина стойко забирал мою боль себе, как эмпат, я это чувствовала и была благодарна за помощь.

Мои собственные Стихии ласковыми котятами ластились к Стихиям принца. Я наконец-то чувствовала каждую из них без ограничений. При желании могла бы сейчас призвать любую. Но этого мало, я видела Стихии Калеба и могла прикоснуться к ним. Это ощущение переполняло радостью. Так, словно после долгой выматывающей разлуки я встретила очень близкого друга. Мужчина рядом сейчас был совершенно другим. Раньше я видела его по отношению к себе закрытым, язвительным, колким, а сейчас передо мной он предстал иным. Нежным, трепетным, немного неуклюжим в своих чувствах, но при этом сильным и уверенным в своём праве и выборе меня.

— Стихии сделали выбор, — рядом раздался хрипловатый голос пожилого мага, служителя Храма Стихий.

Я настолько погрузилась в наши с принцем чувства, что забыла о присутствующих, и о том, где нахожусь.

— Маркиза Мирайя Мелфи вошла в семью герцога Демийского на правах законной супруги, — король Варт Демийский приблизился к брату и завершил ритуальную фразу вместо мага. — Стихии подтвердили это право. Да будет так.

Боль окончательно отпустила, и я смогла перевести дыхание и сморгнуть слёзы с ресниц. Стоило мне моргнуть, как картинка стала блекнуть и исчезать, всё больше сужаясь до контура одного человека — принца Калеба.

— Мирайя, покажи, где ты? — принц резко дёрнул меня за руку и, перехватив второй рукой за затылок, заглянул в глаза. Я почувствовала его сильное беспокойство за меня. Калеб скользнул в моё сознание. Это длилось несколько секунд, и затем изображение исчезло, растворяясь в пространстве, а пещера приобрела первоначальный вид.

Моя рука свободно отлепилась от камня, и я, пошатываясь, отпрянула от него, падая на пол пещеры и теряя сознание.

Герцог Калеб Демийский

Время давно перевалило за полночь, но сна не было ни в одном глазу. Я привычно заполнял ночные бессонные часы работой. Рабочий кабинет в ведомстве Тайной канцелярии в последнее время был местом уединения, местом, где можно было укрыться от беспокойных глаз брата, его заботливой супруги и повышенного внимания виконтессы Ангелики с её лебезящей роднёй.