Руки у меня чинно были сложены на коленях, чтобы не попасть в очередную передрягу. Не почувствовать через прикосновение что-нибудь лишнее. Меня ничто не должно касаться, как в прямом, так и в переносном смысле. Моя цель — вернуться домой. Стоит почаще себе об этом напоминать.

Леди Ангелика бросила быстрый взгляд из-под полуопущенных ресниц на герцога, на часы, и, расплывшись в довольной улыбке, повернулась к старшей женщине.

— Время ещё есть.

— Если граф Новрок не приедет, то я спрошу брата о возможности предоставить вам гостевую комнату. Я сейчас здесь в гостях и смогу обеспечить вам безопасность.

Лёгкая гримаска недовольства на мгновение появилась на холёном лице Ангелики и сменилась на вежливую, в меру радостную улыбку.

— Вы так добры, леди Стэнтон. Стоите на страже девичьей чести. Доброе имя девушки до замужества — это дар супругу.

— Девица должна быть чиста, — графиня торжественно, на правах умудрённой жизнью принялась поучать. — Вам предстоит войти супругой в королевскую семью, леди Ангелика. Это великая честь и ответственность. Ваши совместные с герцогом Демийским дети будут иметь официальные права на престол. Ваша репутация должна быть незапятнанной.

Виконтесса надулась от гордости и задрала кверху кончик носа.

— Принято выходить замуж, будучи девственницей? — я вклинилась в разговор. Мне было интересно с точки зрения изучения правил и порядков нового мира.

— Ш-ш-ш...

С двух сторон на меня зашикали.

— Леди Мира, вслух об этом говорить вульгарно! Этому учат девочек с малых лет, — наперебой заговорили леди.

— Это вы должны знать, из какой бы провинции вы не прибыли! — фыркнула Ангелика.

— Но вы же росли не магом. Что с вас взять! Не маги растут такими распущенными. Живут страстями! У них даже бывает связь до брака! Такой позор для девушки!

Я только иронично выгнула бровь. Лучше уж ничего на сей счёт не говорить, тем более то, что я действительно об этом думаю, чтобы не возникло дополнительных вопросов. Да и в чужой монастырь со своим уставом не лезут. По их меркам себя я уже опозорила. Жила же с мужчиной без брака. Да ещё и не с одним! Матвей, Алексей, и оба не стремились связать себя со мной узами Г именея.

А леди Алоиза вдруг замялась и по-отечески похлопала меня по руке.

— Деточка, я забыла, что вы росли без матери. Видимо, она не успела объяснить вам прописные истины.

— Почему это без... — начала, возмутившись, и замолкла на полуслове. — Да, она уже умерла.

Я засомневалась, что дамы посвящены в тайну, что я из другого мира. Об этом знают только виновники происшествия, магистр, глава Тайной Канцелярии и герцогиня Виленийская.

— Вступать в связь с мужчиной без благословения Стихий — это плохо. Общество такое порицает, — почти перейдя на шёпот, заговорила графиня. — Маги объединяются в семьи, только пройдя обряд в Храме Стихий. Вы увидите, как это происходит, на свадьбе герцога Демийского и леди Ангелики. Поскольку герцог из королевского рода, то это открытое мероприятие. Каждый подданный может прийти и порадоваться за молодых. Все остальные сочетаются браком только в кругу семьи и приглашённых.

— А не маги?

— Не маги тоже проходят ритуал в Храме Стихий. Но кому они интересны? — фыркнула виконтесса.

— Мне интересны, — пожала я плечами. — Они же тоже подданные короля. Члены общества. И их же гораздо больше, чем магов. Так ведь?

— Да, подданные, — кивнула графиня.

Часы пробили восемь. Мужчины встали с кресел и принялись раскланиваться, прощаясь. Виконтесса вспорхнула со своего места и подошла к жениху.

Мы с графиней тоже поднялись с дивана, и она приблизилась к своему мужу — высокому, немного нескладному, симпатичному шатену с весёлым взглядом шоколадных глаз. Я остановилась неподалёку от верховного мага, наблюдая за поведением присутствующих. Стоит запомнить основные правила поведения, ведь насколько бы я здесь не задержалась, лишними они не будут.

Граф Стэнтон взял жену за руку и незаметно пожал тонкую кисть. Ответная улыбка тут же тронула красивый чувственный рот графини.

Увиденная сцена вызвала у меня чувство умиления. Так приятно наблюдать за супружеской парой, в которой муж и жена любят друг друга. Значит, эти двое смогли в браке обрести любовь.

— Позвольте откланяться, милорд Мелфи, — герцог Демийский подал отставленный локоть виконтессе. Девушка поспешно вцепилась в него, безмятежно улыбаясь обворожительной улыбкой счастливого человека.

То ли настроение после разговора с дамами у меня было язвительное, то ли хотелось сбить спесь с блондинки, но я открыла рот:

— Милорд Мелфи, позвольте просить о милости.

Магистр кивнул, позволяя говорить дальше, и жестом подозвал меня ближе.

— Леди Ангелике, видимо, неудобно просить о таком, но её отец ещё не прибыл за ней, чтобы сопроводить домой, а леди очень печётся о своей репутации накануне свадьбы.

Мне было очень хорошо видно, как вытянулось лицо блондинки. И как герцог Демийский бросил хмурый взгляд на темноту за окном и на часы.

— Милорд, — магистр поклонился принцу, — я могу предоставить гостевую комнату для леди Новрок. Леди Стэнтон присмотрит за соблюдением приличий.

— Отличное решение, — принц с облегчением отцепил сжавшуюся руку блондинки от своего локтя. — Леди Ангелика воспользуется вашим гостеприимством. Я вышлю магвестник её отцу, чтобы он не переживал о дочери и не спешил. Завтра я всё равно вернусь сюда, чтобы пообщаться с леди Мирой.

На том и раскланялись.

Гость ушёл. Леди Стэнтон подхватила под руку виконтессу и потянула за собой в гостевые покои.

— Леди Ангелика, вам так повезло, — доносился удаляющийся радостный голос графини,

— наши с супругом покои находятся напротив тех, где вас разместят.

— Как это чудесно! — вторила ей виконтесса. — Я мечтала оказаться в гостях у магистра! Такая честь!

Слушая этот диалог, я улыбалась, прекрасно понимая, что радость блондинки наигранная, но что поделать, лицо нужно держать. Хотела блюсти честь — так пожалуйста!

— Вам идёт улыбка, леди Мира, — неожиданно в мои размышления ворвался голос магистра. Вместе с тем, как я подняла на него глаза, моя улыбка исчезла.

Рейвен Мелфи предложил мне локоть со словами:

— Леди, прежде чем я проведу вас в ваши покои, предлагаю зайти в мой кабинет. Есть разговор.

Я молча кивнула, соглашаясь. Рукой обхватила крепкий мужской локоть и оглянулась на комнату, из которой мы выходили.

Слуги незаметными тенями уже всё убрали со стола, и более ничего не напоминало о том, что недавно здесь ужинало несколько человек.

Сын магистра, Аластер, остался сидеть у камина, подсел поближе к огню и, расслабленно вытянув длинные ноги, умиротворённо попивал крепкий напиток.

В течении вечера он ни разу не посмотрел в мою сторону с какой-либо негативной эмоцией. Это настораживало. Возможно, это связано с тем, что отец Аластера и глава Тайной Канцелярии узнали о проведённом ритуале и, видимо, не особо зверствовали в отношении зачинщика, поэтому пропала необходимость избавляться от свидетеля? Или он затаился и сделает ход в самый неожиданный момент?

Магистр вёл меня вперёд, петляя между этажами и поворотами. Замок оказался большим. По пути нам попадались слуги — мужчины в форменных костюмах синего цвета с серебряными пуговицами, и женщины, у которых формой были платья, прикрытые белоснежными фартушками, и чепчики, закрывающие волосы на полголовы.

Нужный нам кабинет оказался на третьем этаже напротив библиотеки, о чём свидетельствовала табличка-указатель. Милорд галантно открыл передо мной дверь и жестом пригласил войти. Я только хотела спросить о том, как включить свет, как магистр махнул своей тростью в сторону канделябров на каминной полке и два десятка свечей тут же вспыхнули, рассеивая мрак комнаты. Зажглись свечи и на люстре. Магистр придвинул к столу мягкое кресло для меня, а сам сел за массивным дубовым письменным столом.

Неловкости или страха я не испытывала. Любопытство подняло голову, и я украдкой осматривалась. Обстановка создавала впечатление, что здесь работает педантичный мужчина. На столе был идеальный порядок, как и на многочисленных полках. Бумаги возвышались аккуратными стопками. Письменные принадлежности стройными рядами стояли на подставке из чёрного мрамора с золотыми прожилками. В непроливайке стояло гусиное перо, рядом лежали сургучовая печать и стопка чистой желтоватой бумаги.