— Не хочешь видеть Лёшку — тем более ты должна идти. Это как горькое лекарство — не хочешь пить, зная о его противном вкусе, но понимаешь, что именно оно принесёт выздоровление.

— Горькое лекарство. Согласна. Не знаю, что на меня нашло. Никогда не занимала позицию страуса.

Уверенность в голосе Даши придала силы и мне. Последние события меня всё-таки подкосили. Я стала сомневаться в себе, в чём и призналась подруге:

— Видимо, всё навалилось сразу, вот я и не смогла удержать удар.

— Подумаешь, свалилась на пол! Поднялась, отряхнулась и нанесла ответный удар промеж глаз или ног. Тут уж смотреть нужно, куда эффективней, — она задорно подмигнула мне.

— Ты на этой конференции блистать будешь! О тебе ещё говорить будут в кулуарах.

— С чего бы это? — напряглась, почувствовав подвох. — Что ты задумала?

— Ты выступишь с докладом! И в роли исполняющего обязанности директора «МЕДИнко», — торжественно сообщила она, как будто бы вручила мне ценный приз.

— Это что за финт ушами? А ты где будешь?

Для того, чтобы Даша оставила свою компанию, нужны были очень весомые причины.

— А я буду с Глебом в Индии, — она мечтательно улыбнулась, — изучать древнеиндийский трактат, посвященный теме «Камы»*. Он позвал меня провести с ним отпуск.

— О, твой трудоголик решил отдохнуть? Или он туда едет в командировку, а тебя позвал с собой, чтобы совместить приятное с полезным? Обставить, как романтическое путешествие? — прищурившись, посмотрела на подругу, которая явно хотела показать, что у неё всё прекрасно. Но мы друг друга так давно знали, что настроение Даши я могла угадать по тому, как она поправляла прическу или вздёргивала подбородок кверху.

— Злая ты, — фыркнул она и нервно глотнула коньяк, уже не чокаясь со мной. — Даже если в командировку, ну и что?

— Всё, всё! Сдаюсь, — я подняла руки вверх, видя, что подруга как-то болезненно отреагировала на мои слова. — Что с тобой, дорогая? Что за нервы? Женские дни как минимум.

— Ничего, — буркнула Даша. — Я устала, Мира. Устала быть одна и рыть землю, доказывая себе, всему миру, что могу справиться со всем. Полностью отдалась работе, отодвинула всё личное даже не на второй план, а на десятый. Ты же знаешь, что Глеб первый, кого я допустила к себе после... ну, в общем... Я хочу попробовать изменить свою жизнь. Я достигла многого, но что в итоге? Я не чувствую себя счастливой. Больше нет желания стремиться к чему-то. Мои достижения в работе не дают чувства удовлетворения собой. Я — пустой сосуд, который нечем заполнить. Только ощущение безнадёжности и ненужности. Ради чего? Ради кого?

— Родная, и давно у тебя такое депрессивное настроение?

Я настороженно выслушала подругу. Мне совершенно не нравился её настрой. Оптимистка по жизни, сильная личность со стальным стержнем внутри, сейчас сдулась, как шарик, из которого наполовину выпустили воздух. Самым печальным было то, что я чувствовала себя аналогично. Я смотрела на Дашу и видела в ней себя. И это вызвало противоположный эффект. То чувство жалости к самой себе, которое преследовало меня в течении последних пару недель, резко испарилось. В душе всколыхнулась злость на себя.

— Даша, прекрати самобичевание. Ты — прежде всего молодая успешная женщина, а говоришь о себе так, как будто бы жизнь окончена. Что тебе мешает определить новые приоритеты и найти то, что сделает тебя счастливой? Прекрати откладывать на потом свою мечту. Этого «потом» может и не быть. Посмотри на меня — я дооткладывалась. Думала, что всё стабильно в моей размеренной идеальной жизни с идеальными отношениями. Так что, подруга, бери своего Глеба в руки, ноги, закрутись с ним в самый немыслимый узел из пособия для взрослых по поиску «камы» и получай наслаждение от жизни здесь и сейчас.

— А ты, Мира? — спросила она, хитро улыбаясь. — Сама же спряталась в ракушку, а даёшь советы. Что ты думаешь делать?

— Это временное состояние. И, похоже, только что я получила пинок под зад, уча тебя жизни, — рассмеялась я. — Чувствую в себе силы встать с дивана и начать всё заново. Так что там за тема доклада?

Вот я и проводила подругу вместе с её бойфрендом. Попрощавшись с Дашей в аэропорту, поймала себя на мысли: а что, если я больше никогда её не увижу? Странная мысль. Откуда она взялась? Наверное, сны навеяли, что в последнее время меня беспокоили. Вот и результат переутомления.

Последние две недели до отъезда Дарьи мы готовили доклад. Точнее, базовый доклад был написан ею уже больше месяца назад, но я должна была презентовать проект не так, как будто бы вышла прочитать чей-то реферат, переписанный в перерыве на коленке между парами. Все должны понять, прочувствовать, что это мой доклад, и на возможные вопросы, а в том, что они будут, в первую очередь от конкурирующей фирмы Матвея Яланского, ни Даша, ни я не сомневались. На каверзные вопросы я должна была отвечать со знанием дела. Ведь это так типично — постараться поставить конкурента в тупик и выставить его некомпетентным в глазах публики.

На завтра у меня уже был приобретён билет, и я тоже улетала на международную конференцию фармацевтических компаний в Н-ск.

Согласно программе, конференция была запланирована на два полных дня. К тому же после первого дня предусматривалась развлекательная программа с банкетом. Естественно, это было обязательным мероприятием. Да у меня и мысли не было отсиживаться в номере. Я должна была достойно представить компанию Дарьи Соболевской. Подобные мероприятия и организовывались с целью завести нужные знакомства и спланировать дальнейшее сотрудничество с заинтересовавшими компаниями. Со мной ехал коммерческий директор Борис Моисеевич Гольдсман, так что я не чувствовала себя рыбёшкой, которую бросают в стаю пираний. Этот тёртый калач станет моим «серым кардиналом» на эти два дня. Как мне его отрекомендовала Даша, Борис Моисеевич — человек, который знает всё, и деловое чутье у него развито острее, чем нюх у ищейки. Уезжая, подруга дала мне наставления: обязательно познакомиться с представителем одной из ведущих компаний нашего рынка

— «Фармацевтика», принадлежащей олигарху Александру Давыдову.** Моя неугомонная Дашка долго сокрушалась, что на конференцию не приедет сын олигарха, Ярослав. Минус один холостяк. Свадьбу он сыграл недавно. Об этом во всех газетах сообщалось.

Я была уверена в докладе, своих знаниях, осталось только избавиться от поселившегося внутри чувства звенящей тревоги. Когда оно появилось?

Вот уже два дня, как мне снился один и тот же сон, после которого я просыпалась в холодном поту. Это был не кошмар с жуткими монстрами. Нет. Это было больше похоже на вязкую паутину, затягивающую меня в густой влажный туман. Настолько плотный, что я в нём барахталась, как в киселе, и задыхалась. Он наполнял мои лёгкие при каждом вдохе, проникал в поры кожи, застилал глаза, сковывал мысли. Туман концентрировался во мне, словно замещая меня собой. Дважды мне удавалось из него выпутаться. Дважды я в ужасе просыпалась, тяжело дыша, как загнанный зверь, хрипя и кашляя, дрожа от охватившего меня изнутри морозного холода. И мне совсем не хотелось испытывать это вновь. Поэтому сегодняшней ночью я решила вообще не ложиться спать. Высплюсь в самолете, среди людей. Рейс всё равно ранним утром.

Дел перед отъездом оставалось ещё достаточно много. Необходимо было собраться в дорогу но, повинуясь внутренней потребности, я решила навестить брата перед отъездом.

По пути к брату заскочила в магазин, купила маленькому Никитке вкусности и вертолёт на радиоуправлении и без предупреждения появилась на пороге.

Ужин прошёл в нормальной «дружеской» атмосфере. Ада весь вечер пыталась меня достать, укусить побольнее, но я не поддавалась на провокации, игнорируя её и общаясь с братом и малышом. На прощание обнялась с Антоном, поцеловала Никитку в пухлые щёчки и на всякий случай Антону оставила ключи от своей квартиры, попросив заехать, полить цветы. Зачем я это сказала — не знаю. Уезжала ведь на два дня, а ощущение было, что прощаюсь навсегда. К чему это? Снова сны виноваты? Или предчувствие беды? Похоже, пора обратиться как минимум к психологу.