— Вы нас не уважаете.

— Вы принимаете нас за своих слуг, а не за учителей.

Стоявшие в очереди ожидания покойники перестали нетерпеливо вертеть головами и с интересом прислушивались к происходящему. С тех пор, как они здесь оказались, никто еще не видел архангелов, потерявших свою невозмутимость и столь бурно реагировавших на злосчастные человеческие эктоплазмы.

— Предатели, вы самые настоящие предатели!

С самого начала этих выговоров меня преследовал один вопрос. Я их прервал:

— Пусть так, но почему же вы позволяли нам это делать?

Несколько ангелов обменялись между собой сардоническими улыбками. Может, они и есть те самые «небесные полицейские», что вмешались в наши дела? По видимому, они-то хотели нас обезвредить с самого начала. Это как раз другие, кто сейчас нянчится с нами, что разрешали нам продолжать.

Архангел Гавриил не растерялся:

— А мы хотели посмотреть, докуда у вас хватит наглости дойти.

— Видите ли, мы и сами иногда испытываем любопытство: на что же способны люди? — подхватил архангел Михаил честным голосом. — У них иногда бывает такой извращенный ум… Например, насчет отца Рауля уже было проведено совещание. Своей диссертацией «Эта неизвестная смерть» он перешел всякие границы. Ее публикация слишком высоко задрала бы занавес.

— Впоследствии, когда эстафету перенял его сын, мы задавались вопросом, как поступить с этими танатонавтами, что считали открытие смерти своего рода спортивным состязанием. Именно те — и я в том числе, — кому было интересно узнать, чем все это кончится, были сторонниками дать «зеленый свет». Разумеется были и противники и «небесная полиция», которая беспрестанно била в набат. Тем не менее, в самой высшей инстанции из семидесяти двух белых и семидесяти двух черных ангелов, большинство высказалось за политику «поживем — увидим». Они рекомендовали ангелам на местах, то есть нашей полиции, не паниковать. Танатонавтика, считали они, саморазрушится. Обычные люди не сумеют стать достаточно собранными, чтобы добиться успеха в критических экспериментах. Но вы оказались людьми неординарными. Вы добрались до нас и тем самым заслужили звания «Великий Посвященный». Но потом вы причинили слишком много вреда. Ох уж эти ваши агентства эктоплазменного туризма!… Но даже при всем своем желании ангелы не могли более терпеть подобные экскурсии в свой секретный мир. Точно так же они не могли больше выносить заявления людей, дескать, «я все знаю!» Вам следовало бы получше обдумать библейскую аллегорию про Адама и яблоко познания. Никогда не надо взаправду постигать абсолютное знание, надо просто тянуться к нему, вот и все…

— В любом случае, в том, что вас касается, обмен любезностями закончен, — обрубил архангел Рафаэль. — Танатонавтика умерла одновременно с вами.

— Но ведь слишком поздно, — пожаловалась Роза. — Слишком много людей читало наши работы. Опасение за свою карму уже стало всеобщей привычкой…

Архангел Гавриил прервал ее негодующим жестом.

— Вы заново грешите сомнением в наших силах. Сомневаетесь в нас, кто уже устроил Всемирный потоп, где захлебнулись все грехи человечества. После всех тех изображений, что мы вам показали, вы до сих пор считаете, что мы не в состоянии предать забвению все такие воспоминания? Все воспоминания?

— Никто не вспомнит о вашей деятельности, — объявил Св.Петр. — Вы будете не более, чем те сомнительные легенды, в которые никто по-настоящему не верит, вроде Лох-несского чудовища, гималайского йети или Бермудского треугольника. Без сомнения, мифы будут упоминать про танатонавтов, но — слушайте меня внимательно! — никому и в голову не придет, что танатонавтика действительно существовала. В этом я вам торжественно клянусь. Она будет что-то вроде фоновой мысли в сознании наиболее восприимчивых и впечатлительных людей.

— А Стефания? — спросил я.

— И Стефания тоже все забудет. Но, в отличие от вас, она будет спасена, потому что попыталась продолжить труд Сатаны во времена, когда царила вся эта бесцветность, слюнявая доброта и предрассудки, когда мир по-настоящему нуждался в серьезной встряске.

Сатана кивнул головой, вполне удовлетворенный.

Матери запаниковали:

— А Фредди-младший?

— А Пимпренела?

— Тоже забудут. Да вы за них не беспокойтесь. Сын за отца не отвечает…

Мы все еще перед горой света.

Ни один ангел и не подумал выступить в нашу защиту, ни ради Розы, ни ради Амандины, ни Вийяна, ни меня. Все они светились ровным сиянием, показывая, что их решение окончательное и обжалованию не подлежит. Архангел Гавриил вновь взял слово:

— Может быть, позднее, в далеком-предалеком будущем, даже, наверное, через тысячи лет, здесь появятся другие Великие Посвященные, настоящие посвященные, потому что отныне мы не будем принимать туристов. Мы расскажем им о вашей авантюре и медленно, очень медленно, они узнают о вашей разведке.

Слабое утешение! Про нас напишут — кто его знает когда — какую-то новую Одиссею, библию, роман… еще неизвестно, что они там напишут! Впрочем, Рауль был прав, считая, что все так называемые «мифологии» таят в себе истину.

— Что вы собираетесь с нами сделать? — поинтересовалась Амандина.

— Пойдете с общим этапом. Как и все прочие покойники, не набравшие 600 очков, вы перевоплотитесь и, разумеется, ваша новая реинкарнация ничего не будет знать о своей прошлой жизни.

Я неустанно твердил про себя: «Я танатонавт, я танатонавт, я танатонавт». Если я достаточно сильно вобью в свою душу уверенность в том, что танатонавтика действительно существовала, то — может быть — она немножко будет помнить про это в своей следующей жизни.

— Вперед шагом марш, — приказал архангел Гавриил. — Вы хотели узнать, что прячется за горой света Последнего суда, не так ли?

И он улыбнулся.

— Еще парочка шагов — и узнаете.

— Вы наконец решили нам показать самое дно Рая? — восторженно поразилась Роза.

— Да конечно, раз вы не вернетесь на Землю разбалтывать направо и налево, что удалось увидеть.

Моя жена шагнула вперед как во сне. Даже в это последнее мгновение живший в ней астроном был счастлив, что удовлетворит свое любопытство. Вот-вот она узнает, что прячется с изнанки черной дыры.