От этих слов Фанни похолодела.

— Я чувствую к тебе влечение, это очевидно, — сказал Элиус. — Иначе меня бы здесь не было. Но это отличается от того, что я испытывал раньше. Возникло что-то еще. Это будоражит. Каждый раз, я думаю, когда я увижу ее снова, то пойму в чем дело. Я вижу и… не понимаю. Но мне хочется с тобой говорить, хочется, чтобы ты меня слушала, хочется, чтобы ты смотрела на меня такими глазам, как сейчас.

Фанни покраснела.

— Я тебя смущаю? — спросил он.

— Нет, то есть, да, — сказала она с запинкой. — Просто мне еще никогда не говорили такого.

— Знаешь что, — сказал Элиус и посмотрел сквозь бокал с вином. — Иногда я чувствую себя путешественником, который исходил множество дорог и устал. Мне хочется найти человека, с которым я могу отдохнуть. Мне должно быть с ним интересно, он должен меня понимать. Я не говорю, что этим человеком должна стать ты. Но думаю, что им можешь стать ты, понимаешь?

Фанни неуверенно кивнула. Смысл сказанных фраз доходил до нее с трудом. В них было так много противоречий, что она не знала, как к этому относиться.

— Знаешь, не могу сказать, что я верю в сказки, — продолжил Элиус. — Но если существует хотя бы маленькая вероятность того, что я могу в ней побывать, почему бы не попробовать? Вот о чем я думал, — Элиус подвинулся ближе и, закинул руку на спинку дивана так, будто бы собрался ее обнять. — Хочешь попробовать?

Фанни думала, что это все ужасно-ужасно неправильно, но не могла сказать «нет».

Элиус понял это и улыбнулся.

— Не знаю, возможно, у нас получится, я не могу загадывать на будущее, — продолжил он, придвигаясь еще ближе и внимательно разглядывая ее. Фанни чувствовала, как взгляд голубых глаз скользит по ее лицу.

— Все, что я могу подарить — это красоту этого мира, как сейчас, нежность и страсть, воспоминания, которые ты никогда не забудешь, — рука скользнула по спинке дивана и легла Фанни на плечо.

— Но не титул. Я из знатной семьи и это накладывает на меня определенные обязательства. Принимать это или нет, ты должна решить сама, — говорил он, все крепче ее обнимая.

— Так что ты выберешь? — нежнейшим, вкрадчивым шепотом сказал он, придвигаясь все ближе и ближе. — Прекрасные воспоминания или будущее без меня?

То, что произошло после, Фанни впоследствии вспоминала сотни, нет тысячи раз, но как все началось в ее сознании отпечаталось плохо. Элиус не врал, создавать прекрасные воспоминания у него получалось отлично.

Время пролетело незаметно, где-то вдалеке раздался звон колокольчика, который становился все ближе. Все официанты носили с собой звоночки, чтобы посетители знали об их приближении.

Услышав, что кто-то идет, Элиус отстранился.

Официант передал ему записку. Он прочитал несколько строк и нахмурился.

— Сейчас мне нужно идти, — сказал он. — мы можем увидеться через неделю. В моем поместье отличные пейзажи.

Фанни коротко кивнула.

Сказка закончилась, пришло время возвращаться обратно. Фанни с ужасом думала о том, что ждет ее по возвращении в Академию. Но в одном она была уверенна точно: отказаться от Элиуса она уже не сможет.

В висках у Родерика стучала кровь, рот наполнился горечью, глаза словно огнем жгло. Он прекрасно знал, где сейчас была Фанни.

Попадись ему Элиус сейчас, попадись он живым ему в руки, — он бы его на куски разорвал. Второй раз в жизни он испытал подобную ярость.

Оливер беспокойно смотрел на Родерика, который точно каменная статуя стоял возле входа в Академию и ждал возвращения Фанни. Вообще-то он не любил вмешиваться в такие дела, но состояние его соседа по комнате внушало беспокойство. Было неизвестно, на что сейчас он способен.

И, наконец, Фанни появилась. Она не выглядела смущенной или виноватой. Нет, она была похожа на человека, который сейчас готов сражаться и выиграть битву, несмотря ни на что.

— Ты была с ним, — сказал Родерик. Это был не вопрос. Это была констатация факта.

— Да, — ответила Фанни, гордо вздернув подбородок, и посмотрела ему прямо в глаза. Все три часа пути она готовилась к этому моменту, прокручивала у себя в голове то, что она собирается сказать, но сделать это было сложнее, чем она представляла. — Я понимаю, что ты обо мне забоишься, правда. Но не нужно меня контролировать. Я хочу жить своей жизнью и совершать свои ошибки. Мне просто, — она сделала паузу. Голос предательски дрожал. Собравшись с силами, она продолжила. — Просто нужно немного больше свободы.

— Совершать свои ошибки, — повторил Родерик. Он побелел от ярости, однако голос оставался спокойным и ровным. — Немного больше свободы.

— Почему я не могу это делать? — спросила Фанни.

— Почему ты не можешь? — повторил ее вопрос Родерик. Он произнес это таким голосом, что даже Оливеру было не по себе. — Что ж, если ты действительно, хочешь это знать, я скажу тебе.

Родерик выдержал паузу и продолжил:

— Потому что моя мама совершила вот такую ошибку, поверила красивому парню из знатного рода, а потом умерла в нищете, — его голос звучал сухо, монотонно, так рассказывают факты, требующие предельной точности, без примеси эмоций. — Когда отец узнал, что я маг, он взял меня на воспитание, а когда стало известно, что у меня только слабый 2 уровень, вышвырнул меня на улицу, как мусор. Ты тоже себе такую жизнь хочешь?

Фанни молчала и не могла посмотреть ему в глаза. Вся воинственность сразу исчезла. Родерик никогда не рассказывал о своем прошлом, и узнать об этом… вот так, было неожиданно, больно и пугающе одновременно.

— Я не требую от тебя ответа сейчас, — сказал Родерик. — Мне не нужны твои пустые обещания. Поразмышляй и скажи мне, что ты выбираешь. Тогда я озвучу свое решение.

Он развернулся и, оставив Фанни одну, пошел в сторону леса. Оливер побежал за ним.

— Так ты, значит, полуаристократ? — спросил он Родерика.

— Нет, я сирота, студент Академии Айрис, капитан команды. Это все, — ответил Родерик.

— А разве ты ничего не хочешь доказать отцу, участвуя в Турнире? — спросил его Оливер.

— Зачем мне что-то доказывать человеку, мнение которого не имеет для меня никакого значения? — ответил Родерик.

— Понятно, — сказал Оливер, хлопнув его по плечу. — Знаешь что тебе сейчас нужно?

Родерик посмотрел на него так, что если бы он сказал какую-то глупость, умер бы на месте.

— Хорошенькая тренировка, — сказал Оливер, улыбаясь. — А то знаешь, меня твоя аура пугает. Нет лучшей разрядки, чем хороший бой.

— Если ты думаешь, что эмоции помешают мне выиграть, ты ошибаешься, — сказал Родерик, немного успокоившись.

— И в мыслях такого не было, — рассмеялся Оливер. — Но я тебя щадить не буду, так и знай.

— Я на это рассчитываю, — ответил Родерик.

Оливер слегка улыбнулся. По едва заметным признакам: то, что Родерик согласился сразу, и не послала его куда подальше, можно было сделать вывод, что он благороден. Но ему определенно нужно поработать над тем, как выражать свои эмоции.

Фанни стояла посреди двора, как громом пораженная. Она не знала, сколько она простояла вот так, без движения. Сказать, что слова Родерика ошарашили ее, это ничего не сказать. Она-то думала, что это Родерик просто о ней беспокоится, а на самом деле, когда он думает о ее отношениях с Элиусом, он еще и еще раз проживает собственную историю.

Наверное, боль была очень сильной, раз он создал вокруг себя такую стену.

Фанни приняла единственно возможное в этой ситуации решение: пошла к магистру Астериусу. Он по обыкновению сидел в своем кожаном кресле и что-то писал. Она всегда удивлялась тому, как много людей ему пишут. Ему приходили минимум десять писем ежедневно, а иногда количество переваливало за сто.

Фанни было очень интересно узнать о магистре Астериусе, что-то кроме того, что он сильный маг 6 уровня, знает больше, чем все они вместе взятые, и она будет благодарна ему до конца жизни.

Но он не собирался посвящать кого-либо в свое прошлое. Как и Родерик. До недавнего времени.