Если магистр Астериус когда-то соберется рассказать о своем прошлом, то Фанни бы предпочла, чтобы это произошло в более спокойной атмосфере, возле камина, за чашечкой чая. Чтобы она при этом не чувствовала себя человеком, по которому стадо лошадей пробежалось.

— Магистр Астериус, — сказала Фанни без вступления. — Это, правда, что отец Родерика был из знатного рода и отказался от него, когда узнал, что он слабый маг?

Магистр Астериус оторвал взгляд от письма, устало потер переносицу, улыбнулся и, указав на кресло, сказал:

— Присаживайся, — его голос звучал мягко и успокаивающе. — Я налью тебе чаю.

Магистр Астериус протянул Фанни чашку с горячим чаем, и она немного дрожала у нее в руках.

— Пирог будешь? — спросил он. — Матушка Бетта сегодня приготовила с яблочной начинкой, как ты любишь.

— Магистр Астериус, — обиженным голосом сказала Фанни. — Я уже не ребенок, когда мне можно было предложить сладость, и я обо всем забывала.

Магистр Астериус грустно улыбнулся. В конце концов, рано или поздно это должно было произойти. Он знал это еще тогда, когда Фанни, сияя от счастья, прибежала к нему с новостью, что они собираются участвовать в Турнире. Прошло чуть больше 3 месяцев и вот она сидит перед ним подавленная, глаза блестят, но уже не от энтузиазма, от едва сдерживаемых слез.

Турнир — это не просто соревнование между сильными магами. Он вскрывает очень много тайн, и обнаруживает худшее в человеке. Очень много остается за кадром, но именно это и есть самое важное. Магистр Астериус хотел бы, чтобы этого никогда не происходило. Чтобы прошлое оставалось в прошлом. Но также он понимал, что прятаться в деревне долго у него не получится.

Каждый раз, когда они приходили с победой, он радовался и огорчался одновременно. Когда он во времена своей молодости победил в Турнире, он думал, счастливые те, кто проиграли сразу. Они жили в счастливом неведении.

— Да, Фанни, то, что сказал Родерик — правда, — в итоге медленно проговорил магистр Астериус.

— Ему было тогда очень тяжело, да? — спросила Фанни.

— Он был похож на дикого волка, — ответил магистр Астериус. — Не разговаривал два года.

— Правда? — удивилась Фанни.

— Да, — ответил магистр Астериус. — Ты должна его понять, у него была жизнь, где он был заботливым старшим братом, на нем лежала огромная ответственность, он жил в достатке и удобстве, считал, что с его мамой все хорошо. А потом все это исчезло, семья его предала, отказалась от него, потому что он был недостаточно силен, а значит бесполезен. Именно это ему и сказали. А потом он узнал ужасную правду о своей маме, что ее уже нет в живых. Он остался совсем один. Конечно, такую травму нелегко пережить.

— Это поэтому он всех нас так опекает? — спросила Фанни.

— Да, — ответил магистр Астериус. — У него есть потребность в том, чтобы защищать кого-то и быть частью семьи. Он сильно страдал, когда был этого лишен. Но он смог сделать шаг навстречу и признал вас своей семьей. Ради вас он способен на многое. Я бы даже сказал, что вашу жизнь он ценит выше своей собственной. Но еще одно предательство он пережить не сможет.

— Понятно, — медленно проговорила Фанни.

— Между вами что-то произошло? — спросил ее магистр Астериус.

— Ничего серьезного, — ответила Фанни.

— Родерик бы не рассказал о своем прошлом без веской причины, — ответил магистр Астериус. — Я не буду настаивать на том, чтобы ты мне все рассказала. Просто хочу знать, эта ситуация решаема?

— Да, — сказала Фанни. Этот разговор все прояснил. Она приняла решение. — Не беспокойтесь, я знаю, что буду делать дальше.

Магистр Астериус посмотрел на Фанни, сейчас она не была похожа на веселую, задорную девчонку, которая влетала в комнату на всех парах, смеялась так, что заражала всех вокруг, дежурила ночью у больного ребенка и всегда могла поднять ему настроение. Она повзрослела.

Фанни тихо закрыла дверь в кабинет магистра Астериуса. Если ей придется выбрать между влюбленностью, безумной, сильной, невероятной, от которой исчезают все мысли, кроме одной — пусть это никогда не заканчивается и связью гораздо более крепкой и глубокой, которая создавалась годами, между человеком, который может подать ей только «красоту уходящего мгновения» и человеком, который много лет подряд решал за нее проблемы, опекал ее, защищал от безумия внешнего мира. Она выберет последнего.

Родерик сделал для нее слишком много, чтобы она смогла от него отвернуться. Если видя ее отношения с Элиусом, он снова и снова переживает собственное болезненное прошлое, она сделает все для того, чтобы это не происходило.

Пришел ее черед защитить его.

Вернувшись в комнату, Фанни увидела Лею. Та сразу поняла, что-то не так, увидев ее грустное лицо.

— Что произошло? — обеспокоенно спросила она.

— Лея, как ты думаешь, может Родерик кого-то убить? — неожиданно спросила Фанни.

Если ту и удивил этот вопрос, она не подала виду. Вот за что Фанни ценила Лею, так это за то, что она всегда знала, когда стоит задать вопрос, а когда лучше промолчать. Она очень хорошо понимала людей, и общаться с ней было легко.

— Нет, — ответила Лея, и, помолчав немного, добавила. — Думаю, что нет.

— А если у него буду для этого веские основания? — спросила Фанни.

Лея подумала несколько минут, а потом ответила:

— Если он будет считать, что так будет лучше для кого-то, он может принести себя в жертву.

— Я так и думала, — сказала Фанни.

— Мне стоит беспокоиться? — спросила Лея.

— Нет, все стало на свои места, — ответила Фанни.

Фанни рассказала Лее о произошедшем. Она невольно вспомнила детство. В те времена часто, когда дверь в их комнату закрывалась, и полагалось спать, они тихо, чтобы никто не услышал, обсуждали события ушедшего дня, мечтали, стоили планы по захвату мира, которые почему-то решили воплощать с дневного набега на яблоневый сад. Тогда было сложно представить, что они, уже взрослые, будут участвовать в Турнире и вместо того, чтобы придумывать, как ловко отвлечь внимание Митрофана и стащить несколько румяных и сочных яблок, будут обсуждать будущих противников и разбитое сердце Фанни. Конечно, они часто говорили о первой любви и представляли ее как-то… не так.

Фанни всегда верила в сказки и мечтала о принце, или о милом и красивом парне, на худой конец, который совершит ради нее тысячи романтичных поступков: от пения серенады под окном, до создания красной дорожки из лепестков роз. В конце они обязательно должны будут жить долго и счастливо, воспитывая своих детей и несколько приемных. Лее отчетливо помнила о том, как Фанни настаивала на 40 воспитанниках, а она тихо над ней посмеивалась. Но говорить о том, что это невозможно не стала. Фанни всегда была слишком доброй, ее желание помочь всем и каждому иногда доходило до абсурда, но на взгляд Леи это ее не портило.

Реальность оказалась далека от детских мечтаний Фанни, маленькая часть ее детских грез воплотилась в жизнь, поэтому ей было так тяжело обо всем забыть. Лея с опаской посматривала на подругу, но та держалась лучше, чем она могла себе представить. Правда, озорные искорки, которые всегда веселили Лею, стали появляться в ее глазах значительно реже, взгляд стал более серьезный. Когда Фанни думала, что ее никто не видит, она, сосредоточенно размышляя, смотрела в одну точку, чем-то напоминая Рину. Но когда обнаруживала чье-то присутствие, на ее губах появлялась привычная улыбка, и она вскакивала с типичной для нее скоростью и импульсивностью. Конечно, обмануть Лею она не могла, но та решила не акцентировать на этом внимание. Это был способ Фанни не унывать, она делает для этого все, что может, поэтому не стоит ей мешать.

Фанни была единственной из них, которая выросла приюте, и плохих воспоминаний из прошлого у нее не было. Все, что она помнила, было связано с магистром Астериусом, ее друзьями и приютскими детьми. Конечно, ее детство не можно было назвать нормальным в привычном понимании этого слова, но Фанни была счастлива. Лея иногда завидовала ее беззаботности и веселости. Ей бы тоже хотелось быть такой. Поэтому когда подруга рассказала ей о произошедшем, она испугалась, что прежней Фанни больше не будет, исчезнет ее непринужденная легкость, веселость, которая всегда бодрила и поддерживала, сотрется улыбка, а глаза больше не будут сверкать золотисто-карим блеском.