На горизонте появились все четыре участника команды Академии Вайрон. Оливер напрягся. На выяснение отношений сил не осталось совсем. Жаль, что он не может стать невидимым. Только осознание того, что он капитан победившей команды, заставило его отлепиться от стенки и пытаться изобразить сильного и полного энергии игрока.

— Да, вы меня удивили, — сказал Рейган, подойдя ближе.

— Ничего особенного, — ответил Оливер, пожав плечами. — Сделали все, что могли.

— Не спорю. Это была интересная игра, — сказал Рейган, протягивая Оливеру руку.

Тот с удивлением на нее уставился, но все же ответил на рукопожатие.

— И еще, предай Родерику, что это еще не конец, — сказал Рейган. — Я все-таки найду способ, как сразиться с ним в лабиринте. Ему от этого не скрыться.

— Ну… хорошо, — ответил Оливер, не совсем понимая, что тот имеет в виду.

Только когда Рейган с командой скрылись за поворотом, Оливер вздохнул спокойно и упал на землю. Все члены его команды разместились рядышком.

— Наверное, нам надо встать, — сказал Оливер, когда прошло минут десять.

— Надо, — согласилась Лея.

— Меня что-то руки-ноги не слушаются, — сказала Фанни и вздохнула.

— И не говори, — согласился Оливер. — Я думал, что во время игры поседею или у меня случится сердечный приступ. Никогда больше не буду капитаном.

— Главное, что мы выиграли, — заметила Лея.

— Это точно. Значит так, я, как капитан, повелеваю — отправляемся праздновать, — сказал Оливер. — Итак, встаем на счет три. Раз… два… три…

Никто не шелохнулся.

— Эй, люди, что с вами? — спросил Оливер. — Мы же молоды. Где сила? Где безрассудство? Где ветер в голове?

— Где? Где? — передразнила Фанни. — Все силы в лабиринте остались. А ты, раз такой умный, подай нам пример.

Сделать этого Оливер, конечно, не мог, поэтому решил действовать… нешаблонно. Он заплатил мальчишке, который пробегал неподалеку. Тот нашел для них карету, которая доставила их прямо к отелю.

Оливер справедливо расценил, что они не могут никуда пойти, во-первых, из-за Рины, а во-вторых — ноги их просто не донесут. Но если ты не можешь пойти на праздник, значит, праздник может прийти к тебе. Особенно в том случае, если ты располагаешь для этого неплохими средствами.

Расслабляющий массаж, блюда, заказанные в дорогом ресторане, килограмм шоколада для Фанни, чтобы она больше не просила. Веселье и разговоры до утра.

Если соседям и не нравились тосты: «За победу!», которые они повторяли сотни раз, никто не решился высказать эту мысль вслух.

Праздник по случаю победы окончился ближе к ночи, или к утру. Никто толком не мог сказать когда.

Зато учиненный погром и голова, не слабо болевшая тогда, когда ни проснулись, красноречиво свидетельствовали о том, что праздник удался.

Оливер даже не сделал ничего того, из-за чего у них с Родериком мог бы случиться серьезный разговор, и был горд собой. Правда, когда он смотрел на Рину, его посещали странные мысли, но он списал все на воздействие алкоголя.

Эйфория после победы длилась недолго. Когда они радостные и уставшие добрались до Академии Айрис первым, кто их встретил, был Родерик. Оливер надеялся на то, что он отметит то, как круто он справился с поставленной перед ним задачей, но вместо этого Родерик строгим голосом сказал:

— Вы задержались.

— Мы решили отметить победу, — сказал Оливер и, увидев нахмуренное лицо Родерика, поспешил добавить. — В тихом, командном кругу. Без приключений. Слово даю.

— Хорошо, — кивнул Родерик.

— Ты видел нашу игру? — спросила его Фанни.

— Да, — ответил Родерик. — Вы были за полшага от поражения.

— Можно подумать, — фыркнул Оливер. — Мог бы сказать: «Молодцы, справились». Ты ничего не знаешь в том, как мотивировать людей.

— Молодцы, справились, — неожиданно произнес Родерик.

— Что ты сказал? — не поверил своим ушам Оливер.

— Меньшего я от вас и не ожидал, — сказал Родерик. — Именно то, что вы были так близки от проигрыша, помогло вам выиграть.

— Знаешь что, а ты не мог бы изъясняться понятнее? — спросил его Оливер. — А то как скажешь что-то не знаешь, радоваться или огорчаться.

— Понятнее? — спросил его Родерик. — Хорошо. Через неделю — экзамены. Нужно подготовиться.

Оливер услышал, как вместо победных фанфар над его головой зазвучал похоронный марш. Все-таки лучше, чтобы Родерик изъяснялся менее понятно, в этом случае был небольшой шанс понять его неправильно. А так перед его глазами отчетливо возникло страшное слово: «экзамены».

Жалко, что Родерик не поехал с ними на игру. Это время он потратил на то, чтобы разработать многоступенчатый план того, как усложнить жизнь членам своей команды. Все, за что бы ни брался Родерик, у него получалось хорошо. С этой задачей он тоже справился отлично.

За усложненными в два раза тренировками следовали утомительные часы подготовки к экзаменам.

Жизнь Оливера состояла из тренировок, древних книг, задач по стратегическому планированию (чтоб им сквозь землю провалиться), по его мнению он на пятой игре отлично доказал утверждение, что стратегия и он понятие несовместимые. Но магистр Астериус, видимо, исключительно из научного интереса, все же желал эти понятия совместить, и поблажек ему не давал.

От сумасшедшего темпа жизни у Оливера не было времени на то, чтобы думать о новых противниках, ни о том, как он будет сдавать экзамены. Когда казалось, что тренироваться и учиться интенсивней просто невозможно, жизнь ему на практике показывала, что можно.

Оливер пришел к вполне логичной мысли, что если он завалит экзамены, то ничего плохого не случится, как магистр Астеруис подготовил для него еще один неприятный сюрприз.

Чем ниже ты будешь находиться в списке успеваемости, тем больше часов общественной нагрузки получишь. А так как Оливер прекрасно знал, что значит проводить выходные в деревне, решил сделать все возможное и невозможное, если потребуется, чтобы получить этих часов как можно меньше.

Оливер уже хотел побыстрее сдать экзамены, чтобы тешить себя мыслью, что он к этому не скоро вернется.

— Мы можем готовиться к экзаменам вместе, если хочешь, — неожиданно для Оливера сказала Рина, когда они сидели в столовой за завтраком.

Оливер бросил беглый взгляд на Родерика, который уже достал его своими нравоучениями. Мысль о том, что кому-то при рождении достается огромное поместье и титул в придачу, а кому-то хорошая память, категорически не хотела доходить до Родерика. Он считал, что Оливер должен был запоминать все так же быстро, как это делает он. А это было невозможно для 99 % людей.

— Отлично, — Оливер обрадовался предложению Рины. Он был готов заниматься с кем угодно, даже с Химом, лишь бы избавиться от Родерика.

За завтраком случилось еще одно неожиданное событие. Одна из студенток подошла к Оливеру и, краснея, сказала:

— Меня зовут Розмари, ты бы не хотел сходить со мной… ну… куда-нибудь?

Оливер чуть было не подавился яичницей с беконом. Конечно, он знал о том, что пользуется интересом у девушек, но так же он знал и то, что все студенты Академии Айрис воспринимают его, как экзотическое животное, от которого стоит держаться подальше.

Видимо, в этом мире что-то переменилось.

Оливер посмотрел на Розмари изучающим взглядом. Она была очень даже ничего, хорошенькая.

В этот момент Рина неожиданно громко ударила ножом по тарелке и с особым усердием стала разрезать яичницу на много маленьких кусочков. На ее странности он уже не обращал внимания, но вот взгляд Родерика красноречиво говорил: «Посмеешь обидеть кого-то из Академии — утоплю».

— Извини, но у меня сейчас совсем нет времени, — поспешил ответить Оливер. И это было правдой.

— Понимаю, — сказала Розмари. Девушки за соседним столиком, видимо ее подруги, внимательно следили за происходящим и перешептывались. — Ну, я тогда пойду. И удачи в следующей игре.