— Куда угодно, — подтверждает, он всегда общается с Егором на равных. Никаких» шел бы ты мальчик отсюда», на любой, даже повторно заданный вопрос Макар отвечает спокойно, — Подлечим маму и ты сможешь выбрать куда полетим. Надо перед твоей школой успеть отдохнуть.

Во мне такая буря эмоций, как у Егора не появляется. Вопрос обучения до сих пор открыт. Я была уверена — в школу мы пойдем на юге. А теперь…. Иногда мне хочется в Питер вернуться. В то же время Макар, явно, из Москвы не уедет.

И самое главное, меня с собой не зовет.

Поднять эту тему, тоже самое, что и навязываться. Не хочу.

Настраиваю себя, что у нас все идет по плану. Пойдем в ту школу, куда собирались. Даже учитывая сложившийся переезд, добираться до школы недалеко.

***

Макар успевает показать нам квартиру, и почти сразу уезжает на в офис. У Егора тут же срабатывает кнопка выключения, очень сильно мой мальчик устал.

Непривычно. Мне нечего делать, от слова совсем. Абсолютно. Еда наготовлена, в квартире абсолютный порядок. Да уж, много у меня увлечений.

Отдельная комната занята под библиотеку. Но сейчас читать я не в состоянии, свербит изнутри. Остро ощущаю его свою зависимость.

Прокручиваю в памяти сегодняшний день, точнее его начало. С родными от силы часа полтора пробыла, зато столько эмоций, изнутри разрывают. Каждый раз когда прихожу, стараюсь с мыслями собраться пока прибираюсь. Никогда не срабатывает. Слезы начинают течь ручьями, сдавливая горло. Безумно не хватает. Каждого. Всех троих.

Память засасывает. Я снова с ними. Столько всего хочется рассказать. У родителей совета спросить, папа в любой ситуации мог поддержать, свет найти там, где мне он не виден. Маленькому попытаться рассказать, как я по нему безумно скучаю, как мне его не хватает. Было время эти мысли сходили с ума. И сошла бы и сошла, если не травма головы. Она подвесила меня между двух миров, в вакуум. Первый год жизни Егора… будто со стороны всё видела. Жила только на безумной любви к сыну.

Спустя пару часов звонит Егор, тот, что не мой.

— Ну ты и коза, — возмущается сходу, — Вообще не собиралась рассказывать что прилетел?

Кто — то уже доложил.

— Уже улетела, — произношу игриво, — Тебя в записи не было.

В трубке повисают паузу. Затем раздается смех.

— Злобная версия Ии в деле. Помню такую, опасна, — шутит, и сам же смеется.

-

— Сдала все анализы, обязательно тебе расскажу что, да как. Мы в Москве у Макара. Ничего рассказать мне не хочешь?

— Сдал меня, да?

— Ни слова, но разве они нужны. Просто сложно не понять, откуда ноги растут.

— Я был в печали и под градусом. Ия, прости, — немного медлит, — Я не хочу, чтоб он тебя ненароком обидел.

— Я не обижаюсь, — говорю с теплотой и искренне, — Просто в твоем видении я совсем рухлядь. Чуть дунь и развалится.

— Нет, ты просто очень ранимая. Да, Ия, ты такая, — добавляет в ответ на моё сопение недовольное, — Я возможно лишнего наговорил, но плохого, поверь, ничего.

— Я знаю, Гор, знаю.

— Мы решили вместе собраться. Ты в деле? — спасибо ему за то что тему меняет.

— Если буду в городе, то конечно, — одноклассников давно не встречала, а не собиралась со всеми с рождения Егора.

— Сын будет у бабушки, если хочешь… Вместе им весело будет, — редкий случай неуверенности Егора. Тема наших с его матерью взаимоотношений. Один не осталось, как и желания видеться.

— Я что — нибудь придумаю.

— Ах, я забыл, — театрально вздыхает.

Далее разговор складывается весело. Егор делится новостями, как всегда красочно. В какой — то момент понимаю, что сильно по нему соскучилась. Только вот как по другу. Люблю — то я Макара. Сейчас это так ясно становится, озарение просто, которое сердце сжимает.

— Так моя мама живая, — легко и с улыбкой произносит Ия. У меня уже час желание только одно — Илью закопать.

Сказать, что не интересно, я не могу. Это ложь. Изучать на нее материал я так и не стал. О маме она только вскользь говорила, не надо быть гением, чтоб понять, история болезненная, просто так девочка с отцом жить не станет.

— Расскажи, очень интересно. Ты ведь с отцом жила.

Бросаю на него хмурый взгляд, он ловит, но игнорирует.

— Ия, не стоит.

— Всё в порядке, Макар, — Ия сжимает мою ладонь, своей маленькой, тонкой и теплой, — Тема не больная, почему бы и нет, — начинает поглаживать мальцами. Её любовь к прикосновениям меня не может не радовать, — Мама жива. Она живет за границей. Общаемся мы редко, иногда в одностороннем порядке, — усмехается, но как — то по — доброму.

Я представляю эту картину, меня коробит. За всё время проведенное вместе, никогда от этой женщины звонков не наблюдал.

— Родители развелись, когда мне пяти еще не было. Мама тяжелый человек, насколько я помню. Очень требовательна была, особенно к папе. В какой — то момент она развелась, чтоб он «помучался и осознал», — видимо цитирует, потому что на её лице читается несогласие с данным подходом, — А когда папа в течении нескольких месяцев нашел себе новую спутницу жизни, очень расстроилась, злилась. В наказание, запретила ему со мной видеться, — быстрым движением облизывает пересохшие губы, — Папа переживал, мы были близки. Ближе, чем с мамой. Все выходные я с папой проводила, чтоб мама могла отдохнуть. Если у него получалось, то и в будние дни тоже, — моя девочка выглядит очень задумчивой, — В памяти остались короткие обрывки, больше картинок. Насколько я помню, я не сильно переживала из — за их развода, ведь папа у меня по — прежнему был, плакала только когда мама его не пускала, он как — то договорился. Вам интересно? А то я разошлась.

— Очень, — Илья успевает первым ответить, — Пожалуйста, продолжай.

— Со временем у мамы стали появляться мужчины, не то что бы много, — быстро себя дополняет, чтоб мы плохого ничего не подумали, — В какой — то момент, — Ия обрывается, слегка откашливается, — Как — то так вышло, что я с её мужчиной одна осталась, — Ия не медлит, спокойно рассказывает, но мое сердце удар пропускает, а шестеренки в голове разлетаются. Вспоминаю слова Егора о том, что Ия очень из — за подруги переживала, долго и тяжело, девочку в детском доме насиловали, она в силу своей эмпатичности, тяжело такие моменты переживала. На чем Егор и погорел, боялся на Ию в этом плане давить, она девочкой оставалась. Надо бы выдохнуть, а я не могу. Лучше бы я эту историю наедине узнал. Твою ж мать.

— В общем я ему помешала, точно не помню. Он меня ударил. Когда мама пришла и вызвала скорую, оказалось, что у меня черепно — мозговая травма, достаточно сильная, — смотрю на Илью, ну что ты доволен? Умение убивать взглядом даже не требуется, он уже и так потерялся, сидит и охреневает, — Папа избил того мужчину, имени даже не помню, — морщит лоб, в попытке вспомнить, — Мама потом говорила, что очень сильно. А с ней, с мамой, договорился, что жить беду с ним. Мама сильно не сопротивлялась, — теперь уже я сжимаю её ладонь. Отчего — то мне кажется, что нам с Ильей высокий уровень доверия выдан, она мало кому это рассказывала, — Надо отдать ей должное, она с тем мужчиной рассталась, — блд, узнай бы я сейчас, что нет, мамашу бы эту… И плевать, что она мама Ии, — Заявление на него написала. Макар, она не плохая, — я даже не пытаюсь эмоции скрыть, — В больнице я пробыла долго. А сразу оттуда меня папа и Лариса Васильевна забрали, это папы вторая супруга, — пояснят для Ильи, он кивает, — Лара старше папы была, и намного. У меня не получалось с ней как с подругой общаться, но мы любили друг друга, и ладили прекрасно. Она моим примером по жизни была. Не помню чтоб они ссорились, единожды только, когда папа решил снова к полетам вернуться, надоел ему кабинет и кресла. Она была против. Может быть, чувствовала что — то.

Илья Ией загипнотизирован, разве что рот не открыт.

— В первый класс я со всеми не пошла из — за травмы. Лариса договорилась, чтоб меня зачислили, хотя впервые я попала туда перед новым годом, — рассказывает она так легко, без надрыва. А я вспоминаю себя, были у меня сотрясения, травмы, многократно. Месяцами в больнице, дома никогда не лежал, — Тот случай когда можно служебным положением пользоваться, — поигрывает бровями с довольной улыбкой, — Это она так говорила.