— Замечательная дама, — говорил констебль Мур из кухни. — Крайне любезно с ее стороны было о тебе позаботиться. Да, очень достойная дама. Возможно, не из тех, кто хорошо ладит с детьми. Особенно со странными.

— Я буду жить здесь, сэр? — спросила Нелл.

— В садовом домике, — сказал констебль, входя с дымящимся подносом и кивая на стеклянную дверь. — Пустует уже некоторое время. Для взрослого тесноват, ребенку — в самый раз. Убранство этого дома, — добавил он, оглядывая комнату, — не вполне годится для юного поколения.

— Кто этот страшный дядя? — спросила Нелл, указывая на картину.

— Гуань-ди. Император Гуань. Бывший полководец по имени Гуань Юй. Он не был императором, но стал китайским богом войны, и ему пожаловали императорский титул уже посмертно, из уважения. Страшно уважительные, эти китайцы — это их лучшая и худшая черта.

— Как может человек стать богом? — спросила Нелл.

— Живя в крайне прагматическим обществе, — подумавши, ответил констебль Мур и дальше объяснять не стал. — Кстати, книга при тебе?

— Да, сэр.

— Ты не носила ее через границу?

— Нет, сэр, как вы сказали.

— Хорошо. Умение исполнять приказы — ценное качество, особенно когда живешь со старым служакой. — Видя, что личико у Нелл стало ужасно серьезное, он запыхтел и состроил досадливую мину. — Запомни, это не имеет никакого значения! У тебя высокие покровители. Просто мы немного подстраховываемся.

Констебль Мур принес Нелл какао. Ей была нужна одна рука для чашки и другая для блюдца, поэтому она вынула палец изо рта.

— Что у тебя с рукой?

— Поранилась, сэр.

— Дай-ка глянуть. — Констебль взял ее руку в свою, отодрал большой палец от ладони. — Хорошо рассадила. Недавно?

— Я порезалась о вашу саблю.

— Сабли, они такие, — рассеянно сказал констебль, свел брови и повернулся спиной к Нелл.

— Ты не плакала, — сказал он, — и не жаловалась.

— Вы отняли эти сабли у грабителей? — спросила Нелл.

— Нет… это было бы сравнительно легко, — ответил констебль Мур. Он некоторое время в раздумье смотрел на Нелл. — Знаешь, мы с тобой отлично поладим, — промолвил он. — Погоди, я схожу за аптечкой.

Миранда нашла Карла Голливуда в пятом ряду партера с большим листом умного ватмана в руках — он чертил блок-диаграмму следующего живого спектакля. Похоже, он снабдил ее системой перекрестных ссылок на сценарий: протискиваясь между рядами, Миранда слышала голоса, механически читавшие реплики, а, подойдя ближе, увидела кружочки и крестики, отмечающие движения актеров.

По краям схемы были нарисованы маленькие стрелочки, направленные к середине, и Миранда догадалась, что это — софиты, установленные на балконах, и Карл их программирует.

Она покрутила занывшей шеей и взглянула на потолок. Там водили хоровод ангелы, или музы, или как их называют, в сопровождении нескольких купидончиков. Миранда подумала о Нелл. Она всегда думала о Нелл.

Карл дошел до конца явления и остановился.

— Ты что-то хочешь спросить? — рассеянно произнес он.

— Я наблюдала за тобой из ложи.

— Сачковала, значит, вместо того, чтобы зарабатывать нам деньги?

— Где ты всему этому выучился?

— Чему? Режиссуре?

— Нет. Как программировать свет и все такое.

Карл поднял глаза.

— Может, тебя это удивит, — сказал он, — но я всему учился сам. Практически никто больше не ставит живых спектаклей, и нам приходится разрабатывать собственную методику. Весь софт я изобрел сам.

— Ты изобрел маленькие юпитеры?

— Нет. Я не такой дока в нанотехнологии. Их сделал мой лондонский знакомый. Мы тогда махнулись — мои софт на его железо.

— Я бы хотела пригласить тебя в ресторан, — сказала Миранда, — чтобы ты мне объяснил, как все это работает.

— Ты многого хочешь, — сказал Карл, — но я согласен.

— Тебе что, рассказать с самого начала, с машины Тьюринга? — Карл явно подначивал. Миранда решила не обижаться. Они сидели в красном виниловом уголке, в ресторане недалеко от Банда. Обстановка, похоже, должна была изображать американский обед в канун убийства Кеннеди. Китайские битники — типичные м#олодцы из Прибрежной Республики, с дорогими стрижками и в шикарных костюмах — сидели на вращающихся табуретах у стойки, потягивали шипучку и скабрезно улыбались входящим женщинам.

— Наверное, да, — ответила Миранда.

Карл Голливуд рассмеялся и покачал головой.

— Я сострил. Тебе придется точно объяснить, что ты хочешь узнать. С чего мы так заинтересовались программированием? Разве нам мало просто с него кормиться?

Миранда мгновение молчала, зачарованная отблесками света на старинной хромированной урне.

— Это связано с принцессой Нелл? — спросил Карл.

— А что, настолько очевидно?

— Ага. Так чего ты хочешь?

— Я хочу знать, кто она. — Миранда выразилась как можно мягче. Ей не хотелось осложнять дело, вываливая на Карла свои переживания.

— Ты хочешь вычислить клиента, — сказал Карл.

В таком переводе это прозвучало ужасно.

Карл с силой втянул молочный коктейль, глядя через плечо Миранды на бегущие по Банду машины.

— Принцесса Нелл — маленькая девочка, верно?

— Да. Я бы сказала, ей лет пять-семь.

Карл поймал ее взгляд.

— Ты и это можешь определить?

— Да, — отвечала Миранда тоном, запрещающим дальнейшие расспросы.

— Значит, по счетам платит не она. Кто-то другой. Тебе надо выйти на него, а через него — на Нелл. — Карл снова отвел глаза, покачал головой и безуспешно попытался присвистнуть заледенелыми губами. — Невозможно уже первое.

Миранда вздрогнула.

— Как-то уж очень категорично. Я ожидала услышать "сложно" или "дорого", но…

— Нет, невозможно. Или, — Карл задумался, — правильнее будет сказать "астрономически невероятно". — Он с легкой тревогой смотрел, как Миранда меняется в лице. — Связь нельзя просто проследить назад. Коммуникация работает не так.

— Как же она работает?

— Глянь в окно. Не на Банд, на Яньаньский проспект.

Миранда повернулась к большому окну, частично закрашенному рекламой Кока-Колы и фирменных горячих блюд. Яньаньский проспект, как большинство Шанхайских магистралей, от витрин до витрин заполняли люди на велосипедах и мотороликах. Во многих местах движение было такое плотное, что быстрее оказывалось идти пешком. Несколько автомобилей блестящими валунами застыли в вялом буром потоке.

Зрелище было настолько привычное, что Миранда попросту ничего не увидела.

— Куда смотреть?

— Видишь, они все что-то несут. Никто не едет пустым.

Карл был прав. У каждого имелся хотя бы один пластиковый пакет. Многие, особенно велосипедисты, были нагружены тяжелее.

— Теперь попробуй удержать этот образ в голове и подумай, как организовать глобальную телекоммуникационную сеть.

Миранда рассмеялась.

— Не могу. Подготовка не та.

— Та. До сих пор ты мыслила в терминах телефонной системы из старых пассивок. Там в каждом разговоре участвовали двое, соединенные проводами с центральным коммутатором. Так каковы основные черты этой системы?

— Не знаю, потому и спрашиваю, — отвечала Миранда.

— Взаимодействуют только двое — раз. Два: связь создается на один разговор и затем обрывается. Три: она крайне централизована, поскольку не работает без коммутатора.

— Ладно, это вроде как понятно.

— Сегодняшняя телекоммуникационная система — которая нас с тобой кормит — восходит к телефонной связи лишь в той мере, что используется для сходных целей, плюс еще для многих других. Но суть в том, что она в корне отлична от старой телефонной системы. Старая телефонная система — и ее технологическая сестра, кабельное телевидение — крахнули. Обвалились десятилетия назад, и нам пришлось начинать практически с руин.