Он мне усмехнулся — довольно неожиданный шаг в подобной ситуации. Шишки зашевелились, смеха его выходка не вызвала, зато дала возможность чуть расслабиться, вздохнуть свободно. Воздух в конференц-зале был настоенно горячим и отчаянно затхлым.

Я развел руками, мол, валяйте.

— К вашим услугам, мистер…

— Логлин. Знаю, столько имен запомнить трудновато.

Эта упоенная неформальность вытекала из точного расчета, но на верхних этажах офисных зданий я цепляюсь за любую, какую мне предложат. Опустив ножки стула на ковер, я принял общеамериканскую позу номер четыре: одна нога закинута на другую, одна зеленая кроссовка на полу, другая покачивается на уровне стола. Глотнув токсичного бескофеинового кофе «Боунер», я подавил потребность пустить ветры.

— О'кей, что у вас за проблема, Логлин?

Вид у него стал почти обиженным.

— Никаких проблем. Почему обязательно должны быть проблемы? Просто мне интересно было бы поболтать с вами в менее… — он обвел жестом комнату, — …клаустрофобичной обстановке.

— О чем?

— Ну, во-первых, повезет ли Сэму Хорну в глухой ситуации так же, как Дейву Хендерсону.

— Мир полон фанатов «Редсокс», мистер Логлин. Я всего лишь сплю с одной из них.

— Тушё. Тогда о другом. У нас в «Биотроникс» есть кое-какие проекты, способные вас заинтересовать.

— Святой Грааль?

Тут он немного смешался.

— Про Святой Грааль я ничего не знаю.

— Выражение Дольмечера.

— Ах да! Он упоминал, что вы двое поболтали.

— Скорее это был словесный поединок. Вы работаете на «Биотроникс», Логлин?

Шишки разулыбались и стали давиться смешками.

— Я ее президент. — Выпад прозвучал беззлобно.

Ах да, я же видел его фотографию в газете пару месяцев назад.

Тридцатью этажами ниже Джим ждал меня в своем стареньком пикапе, читая гарантию на ремень для стиральной машины.

— Такова, наверное, реальность, — сказал я, устраиваясь на пассажирском сиденье.

— Бери или беги.

— Поехали к водопаду, — сказал я. — Устроим там тарарам.

— Интересно было?

— Так, пустяки. Договорился о встрече с восходящей звездой канцерогенной промышленности.

— Чего ради?

— Будем подыскивать Грааль.

Мы поехали к водопаду. Джим расхаживал у вершины в «501-х ливайсах» и индейской куртке, много щурился, глядел благородно и скорбно в камеры телевизионщиков и рассказывал грязные анекдоты газетным журналистам. Поучаствовать в акции приехала команда из отделения «ЭООС» в Торонто, поэтому, когда мы добрались до места, представление уже шло полным ходом. Я расспрашивал, где Дебби, а мне всякий раз отвечали «вон там» и наконец указали на смотровую площадку над водопадом. Там к перилам были привязаны три скалолазных каната. Дебби висела на одном из них почти у самого подножия водопада, одетая в ослепительно яркий водоотталкивающий комбинезон. Она и ее помощники отыскали место выброса «Боунера» (в точности там, где предсказывал Алан) и сейчас вгоняли в скалу «питоны». Ребята из Торонто привезли с собой заготовленный транспарант, сорокафутовый кусок белого сверхпрочного нейлона с огромной красной стрелой. Этот транспарант девчонки сейчас закрепляли на скале так, чтобы стрела указывала прямо на место выброса. Они не спешили, вбили много крюков и натянули по краю восьмидюймовый трос управления элеронами, чтобы транспарант не снесло ветром. Под конец Дебби достала банку флюоресцентной оранжевой краски и по возможности высветила выбросы, чтобы камеры могли их заснять. Полного успеха она не добилась, так как влажность и водяная взвесь не самые лучшие условия для распыляемой краски, но кое-какая все-таки пристала к камням. А если нет, то затем и повесили транспарант со стрелой.

По возвращении домой меня ждала обычная чепуха, которая накапливается, пока ты в отъезде. Письма и сообщения. Найти подарок тетушке на день рождения. Подписать кипу бумаг, чтобы Таня могла продолжать «учебу» в «ЭООС». В нашем доме отключили телефон, поэтому пришлось всем садиться и выяснять, откуда взялись неоплаченные счета за междугородние разговоры трехмесячной давности. Посреди бурной дискуссии, кто в три утра семнадцать раз подряд звонил в Санта-Круз, Айк объявил, что от нас съезжает. Ему надоели проблемы с водопроводом, сказал он, и странные сообщения на автоответчике, и пока он был на работе, приехал Роскоммон и сорвал с балкона плакат кампании Мела Кинга. Ну и ладно. Все равно садовник из Айка был никудышный, и он вечно жаловался, когда я гонял мои игрушечные поезда после комендантского часа. Лесбиянки-плотники Тесс и Лори заявили, что кухня им больше нравится после того, как мы разобрали мусор и прибрались, так давайте не будем снова ее захламлять. Я напомнил, что перед отъездом в Буффало купил три новых бадминтонных волана, а теперь они исчезли. Называть нам себя «кооперативом» или «коммуной»? А как насчет просто «дома»? Кто соскреб тефлон с большой сковородки? Раз Тесс пропалывает огород, получит ли она больше помидоров? Чьи волосы забивают сток в душе: женские, потому что у них их больше, или мужские, потому что они у них больше выпадают? Можно ли сливать растопленный жир от бекона в раковину, если одновременно пускать горячую воду? Можно ли класть металлические крышки с бутылок в бак для перерабатываемого мусора? Не пора ли покупать новые дрова? Клен или сосну? Все согласны, что соседи истязают своих детей? Физически или только психологически? Является ли борная кислота в порошке от тараканов биоаккумулируемым токсином? Куда подевался велосипедный насос и можно ли взять его с собой в поездку? Чья очередь оттирать зеленую плесень между плитками в ванной?

Соседи пошли на крайние неудобства, сохранив для меня послание на автоответчике. Мне пришлось прослушать его трижды, потому что я не мог поверить своим ушам. Это был Дольмечер. Говорил он дружески. Хотел, чтобы я поехал с ним в Нью-Гэмпшир поиграть «на выживание» — поизображать в лесу десантников. Он пытается привлечь побольше людей из Бостона, пояснил он, а (только подумайте!) все, с кем он работает, ужасные «зануды».

В одном надо отдать ему должное, у него хватает духу тащиться туда каждый уик-энд и воевать с неотесанными вырожденцами из Нью-Гэмпшира. Стреляют они не настоящими пулями, но грязь и холод вполне реальны.

Его свински счастливый тон меня встревожил. Очевидно, «Проект Грааль» идет полным ходом. Под конец он напомнил мне о встрече с Логлином. Какого черта им от меня надо?

Проклятие, может, они наткнулись на что-то дельное? Неужели нашли способ очищать токсичные отходы? Если так, замечательно. Но почему-то эта мысль очень меня обеспокоила.

Или я себе одному отвожу роль героя? Может, в этом моя истинная проблема? Если Дольмечер и его улыбчивый накачанный босс нашли идеальный способ избавляться от токсинов, пока я, заросший и нечесаный, сидел посреди гавани в «Зодиаке», а с работы домой ездил на велосипеде, то кто я после этого? Устаревший и ненужный. Но пока «Биотроникс» разыгрывает передо мной драму «хороший коп — плохой коп». Пугает до чертиков меня и моих друзей, а потом, когда я догадываюсь, кто за этим стоит, расплывается в улыбках и приглашает на дружескую встречу.

Была еще уйма сообщений от Ребекки, которые не сохранились, но звучали они более-менее одинаково: я пытаюсь с тобой связаться, свинья, почему ты не перезваниваешь? В следующий же раз, когда буду в офисе, надо ей позвонить.

— Как поживает задетый воин?

Ребекка любит бросаться эпитетами: Гранола Джеймс Бонд, Задетый Воин.

— Ты о чем?

— О гордости, С. Т. О твоей гордости. Когда мы в прошлый раз разговаривали…

— Ах да. История с исчезающими ПХБ. Ага, еще немного саднит. Но я отлично провел время в Буффало. — Я ввел ее в курс дела.

— За кампанией Плеши следил?

— Да, кстати. «Баско» покупает «Боунер». Крупное слияние, сама понимаешь. Ходят слухи о передаче акций своим же.