— Из Хакаты?

— Из Ниппона.

Штаб пирата Миты Хааты, который тот организовал по примеру южан, находился в неизменном месте — на подворье храма Хакодзаки. Здесь толпилось немало вооруженного народа, кто-то постоянно вбегал и выбегал с поручениями. Ли Чжонму с приближенными пропустили сразу же.

— Радуйся, правитель! — крикнул старый генерал издалека. — У меня вести, которые ты так долго ждал. Кажется, предатели появятся здесь не позже, чем завтра.

Полуторарукий пират оторвался от бумаг и с любопытством посмотрел на стоявшего рядом с генералом адъютанта.

— Так мальчишка ухитрился выжить? Это хороший знак, Ли. И что враги идут — отлично! Мы уже готовы.

— А у тебя новости имеются?

— Угадал, генерал. Ики ответил! — правитель города протянул Ли Чжонму сложенную гармошкой бумагу. — С острова пообещали прийти не менее двадцати вольных кораблей. Вокоу готовы драться за добычу. Думаю, часть из них я уговорю остаться в городе.

— А Цусима?

— Цусима молчит, — хмуро ответил Мита, но продолжил с улыбкой. — И это твоя вина, старик! Они до сих пор не могут восстановить свой флот.

Два предводителя сошлись у большого стола.

— У нас всё в силе? — вздернув бровь, спросил пират-правитель.

— Как договаривались, — кивнул Ли Чжонму. — Пушки уже расставлены. Несколько рот стоят у стен.

— Так тому и быть! — Мита Хаата хлопнул ладонью. — Пойду на стены, посмотрю, что у нас еще не готово.

— Господин, — тихо, почти шепотом, Гванук заставил себя задать вопрос. — Неужели мы их бросим? Перед таким врагом!

— Не бросим. Мы им поможем, О. Но всё равно уйдем.

— Но почему?

— Потому что эта страна не стоит таких усилий, мальчик мой. Я устал ждать удара в спину. Если честно, подобные мысли зрели во мне давно. Поход князей против Оучи — это был последний шанс Ниппону. Если бы хоть на этот раз, в выигрышной ситуации, они нашли в себе силы сохранить верность — то можно было попытаться… Но ты сам видел, что вышло.

Гванук сглотнул. Он видел гораздо больше, чем ему хотелось.

— В общем, приняв решение, я прямо поговорил с Митой. И он меня понял. И даже согласился поддержать… в обмен на поддержку его переворота. В тот же день городской совет свергли. Пока я ездил на север, наш пират с Ли Сунмоном разграбили владения Мацууры, усилили укрепление города. Не делай страдальческие глаза — Мита убежден, что отстоит город!

— Один против всех? Против всего Ниппона?

— Мы говорили с ним об этом… Хаката имеет хорошие ресурсы для обороны. Взять с суши ее нелегко, море тоже находится в руках города. Измором не возьмешь. Но, конечно, долгая изнурительная война их погубит. Нужно думать. Может быть, выторговать соглашение с сёгуном, в котором Хаката займет достойное место. Или же…

Ли Чжонму выдержал паузу, приблизился к адъютанту и незаметно показал глазами на дальнюю беседку, стоявшую посреди зеленых деревьев.

— Видишь изысканного мужчину в прекрасных одеяниях? Ему еще прислуживают.

Гванук всмотрелся и кивнул.

— Это, — генерал Ли перешел на заговорщический шепот. — Цунеацу!

Юноша пожал плечами, имя ничего не говорило ему.

— Ты не знаешь? Цунеацу — сын Го-Камеямы, законный наследник Южного двора. Будущий император.

— Настоящий⁈ — Гванук выпучил глаза от изумления.

Ли Чжонму помолчал.

— Да какая разница… Наследный принц прибыл в Хакату несколько дней назад, чтобы поднять здесь камон своей семьи.

«Несколько дней назад, — задумался Гванук. — Как удачно».

— Да, — старый генерал, как будто, согласился с мыслями своего помощника. — Прибыл на корабле, и теперь-то наши предатели точно выступают против истинного императора. Если раньше они только из-за одних моих слов готовы были принести клятвы, то теперь… В общем, у Миты имеются возможности. Думаю, он ими распорядится с умом.

— Так, может быть, и нам…

— Нет. Не хочу снова в это втягиваться. Губить за этого павлина тысячи чужих и своих людей, чтобы потом уже он вонзил мне кинжал в спину. По этому пути я больше не пойду.

…Враг, действительно, прибыл на следующий день. С горных дорог в долину спустились многие тысячи. Правда, сначала они уперлись в Дадзайфу. Опустевший замок манил их. Хоть, и ясно было, что раз южане ушли, то и всё ценное забрали, но сюго не могли не проверить. Огромное войско без толку стояло под стенами замка, пока не были исследованы все закрома Дадзайфу. Разумеется, даже пригоршни пороха им там найти не удалось.

— Представляю себе разочарование Мацууры и прочих, — старый генерал слушал доклад с улыбкой.

Конные разведчики Чхве Сука Монгола внимательно следили за врагом, постоянно посылая вестников в Хакату. Единственная радостная новость — Дадзайфу задержал врага, и до вечера войска сюго не успеют добраться до города. А вот нерадостные…

— Сколько их? — сухо спросил Ли Чжонму у Монгола, покрытого потом и грязью.

— Много, — сухо бросил тот. — Трудно сосчитать, сиятельный, у каждого по-разному выходит. Предлагаю считать, что их двадцать тысяч.

— Все собрались… — простонал Ли Чжонму.

— Да нет. Никто из моих ребят не видел камонов Оучи или Отомо.

— Значит, там только предатели? Всех, кого смогли, собрали. Ну, что ж… Мита, слышишь, они уже начинают грызться! Мацуура с Симадзу хотят наших ружей и пушек только себе. Видимо, уже завтра они придут за ними. И будут спешить, пока Оучи не появился…

— Это нам на руку, — пират лениво похлопывал своим топором по бедру. — Еще бы знать, куда точно они ударят.

— Завтра они увидят виселицы с тысячей самураев, коих мы предали позорной смерти…

— Которой все они заслуживают! — злобно прорычал Гото Арита.

— Верно, — генерал Ли не обиделся, что его перебили. — Поверь, в приступе гнева они придут ровно по этой дорожке…

— Понятно! — Мита хищно осклабился. — Там их и встретим.

Главнокомандующий оказался совершенно прав. Его пророческому дару можно было только порадоваться, но утро омрачилось печальной новостью: полковник Чу Угиль не пережил ночь. Головорезы осиротели.

Прощай, Звезда…

Силы сторонников Южного двора с рассвета готовились к битве. Даже бессчетные тысячи перепуганных крестьян и горожан вывели к стенам. Перед ними в роскошных одеяниях на изысканном вороном жеребце провезли принца Цунеацу, который старательно вдохновлял всех на бой за правое дело.

Выходило у него хреново.

«Потому что самозванец? — задался вопросом Гванук. — Или опального принца никогда этому не учили?».

И вдруг неожиданно согласился со своим господином: да какая разница…

Среди многих тысяч воинов Миты Хааты, кстати, почти не было солдат генерала Ли. Оказывается, уже несколько дней вся Армия Старого Владыки грузилась на корабли. И не только она, в трюмы Ударной эскадры и трофейных кораблей загружалось всё самое ценное. На стенах стояли 24 пушки с канонирами, пара рот Дуболомов. А внизу — пять сотен всадников Ариты.

— У меня к тебе дело, О, — Ли Чжонму поманил к себе адъютанта. — Мы с Митой договорились, что я помогу ему пережить первый — самый опасный — штурм пушками и ружьями. Однако потом я всех заберу на корабли. Но, сам понимаешь, ситуация может повернуться по-разному. И придется пушкарям укатывать орудия под ударом прорвавшегося врага… Я для прикрытия поставил конницу. Но нужна еще и пехота. Головорезы нужны. А у них, видишь, что случилось… Возьми две сотни для прикрытия артиллерии, О! Возглавь их.

На этот раз Гванук уже не испугался. Он вообще, кажется, разучился и пугаться, и удивляться. Ну… почти. Так что адъютант молча кивнул и пошел к мрачным Головорезам. Две неполные роты — меньше двухсот гренадеров. Они строй не держали, стояли понуро, толпой. Кто-то бросил «крошке-генералу» робкую улыбку, кто-то упорно смотрел в землю.

— Сегодня у нас поминки! — неожиданно звонко выкрикнул О. — Сегодня наш друг и командир Чу Угиль уходит к своим предкам. Надо достойно проводить его, чтобы предки гордились своей Звездой… Как считаете, тысячи трупов предателей для этого хватит⁈