– Не передумали, Этель?

Я вложила свою ладонь в протянутую руку Кеннета и легко вспрыгнула на уступ: – Не привыкла сдаваться! А вы хитрец, Томас, специально ведь выбрали туфли именно с таким каблуком?

– Не я, одна из продавщиц, к которой обратился за помощью. Совершенно в этом не разбираюсь, – попытался было обмануть меня своим скучающим тоном Кеннет, но я-то увидела задорные огоньки в его глазах.

– Ох, лукавите, господин главный инквизитор. Готова побиться об заклад, что вы совершенно загоняли бедную девушку, пока она не вынесла вам коробку с нужной моделью.

Кеннет изобразил совершенно невинную моську, а затем свёл большой и указательный палец на расстояние в пару сантиметров: – Разве что чуть-чуть... Самую малость. Клянусь.

И вот как тут было в очередной раз не рассмеяться? Всё-таки я в очередной раз убедилась в том, что каждый вынужден носить маску, появляясь в обществе и играя ту или иную роль. Между тем наглецом возле дома мадам Арро, мрачновато-холодным посетителем благотворительного вечера и тем мужчиной, которого сейчас вижу перед собой, – колоссальная разница. Кеннет продолжал вести одному ему известной дорогой, параллельно рассказывая о необычных скалах и источниках, показывал, с какой точки открывается лучший вид. Если подъём оказывался слишком крутым, то легко подхватывал меня за талию и переставлял на нужный уступ. Таким образом, мы оказались на довольно-таки просторной площадке над обрывом, под которым текла бурная река.

– Мы пришли. Стоит лишь немного пройти вперёд, и вы увидите Падающий камень, Этель.

Увидеть? Ха! Уже спустя минуту я стояла на нём, едва сдерживая крик от восторга. Вот уж воистину «Падающий камень». Глыба, на которой я сейчас стояла, оказалась из редкого вида гранита, переливающегося всей своей поверхностью, испещрённую крупными прожилками так, что создавалось впечатление вот-вот, и можно сверзнуться в шумящую где-то под ногами пучину. Хотя сам камень был весьма устойчив и располагался строго горизонтально.

– Этель!!!

Мгновение, и Кеннет уже стоял позади меня, крепко прижимая к себе немного ниже линии груди обеими руками. – Я и подумать не мог, что вы отважитесь самостоятельно спуститься на него. Обычно максимум, на что хватает других – это подойти не ближе, чем на расстояние вытянутой руки к обрыву, но чтобы самостоятельно шагнуть вперёд...

– Если здесь опасно, вы бы меня заранее предупредили, в крайнем случае – не отпускали от себя ни на шаг. Из чего я сделала вывод, что тут нет никакой причины для паники.

– Зато умудрились довести меня своим безрассудным поступком впервые в жизни до такого состояния, – с укором произнёс Кеннет.

– Прошу прощения, не думала, что вы так остро на это отреагируете. Я вообще немало удивлена тем, что вам известна дорога сюда.

– С детства люблю это место. Всегда сбегал сюда при малейшей возможности, за что не раз был наказан отцом.

– Да вы нарушитель, господин главный инквизитор!

Горячее дыхание Кеннета коснулось моего левого уха: – Иногда правила стоит нарушать, не преступая при этом закон, чтобы понять, что именно тебе нужно от этой жизни. Будучи наследником, я спокойно проходил в хранилище, выбирал нужный артефакт и перемещался туда, где мог быть самим собой.

– Маг огня стремился к воде? Это более, чем странно. Обычно стихия льнёт к стихии.

– Не всегда. Вода дарит не только умиротворение, позволяет мыслям течь свободно, но и даёт понять, насколько бывает мощной и разрушающей всё на своём пути. Именно вода противостоит огню, а огонь – воде, напоминая о том, что многое зависит не только от силы, но и от обстоятельств.

– Будучи мальчишкой, вы сражались с водой?

– Пытался. Естественно, ничего не вышло. Зато я понял, что магически одарённым людям нельзя игнорировать силу своей стихии, а нужно познать сполна, чтобы потом сделать верный выбор: использовать ли во благо, либо игнорировать, отдав предпочтение чему-то, не связанному с ней, но быть готовым применить в любую минуту.

– Вы поэтому отказались от будущего, которое пророчил ваш отец?

– Да. Каким бы ни было хорошим домашнее образование, оно не способно раскрыть весь потенциал любого мага, так как пик вхождения в силу происходит намного позднее, чем наступает пора выбирать первое учебное заведение, готовящее к поступлению в университет. А где, как не на факультете инквизиторов, можно найти сильных и опытных магов огня? К тому же меня всегда интересовала законность, а преподаватели по праву там тоже были одними из лучших. Так что мой выбор оказался весьма удачным: я получил превосходное образование, занимаюсь любимым делом, не отказываясь от дара. А вы, Этель?

Я с удивлением посмотрела на Кеннета через плечо: – А что я?

– Что вас сподвигло стать кондитером?

– Как-то так само сложилось. Я не могу похвастать ни высоким происхождением, ни блестящим образованием. Родилась и жила до попадания в этот мир в неблагополучном районе, родители рано умерли, воспитывала бабушка, потом и она скончалась, так что пришлось пожить пару лет в приюте. У нас они немного по-другому называются, но суть та же. Затем выбрала профессию по душе, обучилась ей и пошла работать. В принципе, это всё.

– Теперь понятно, откуда в вас, Этель, это бесстрашие и умение добиваться поставленной цели.

– Это плохо?

– Отнюдь. Замечательные качества, позволяющие как не потеряться в этой жизни, так и не потерять себя.

Мы ещё долго стояли молча, чтобы ничто не мешало наслаждаться ни пейзажем, ни бурными водами горной реки, ни этим странным единением друг с другом.

Прогулка по Рортанской гряде вышла просто чудесной. Я так давно не была на природе, что впервые за долгое время поняла, насколько устала от большого города, и старалась как можно чётче запечатлеть в своей памяти всё увиденное. Кеннет не просто раскрылся для меня с новой стороны... Как бы я ни старалась убедить себя в том, что максимум, который мне светит – это кратковременная интрижка, и не стоит рассчитывать на нечто большее, неожиданно осознала, как мне рядом с ним хорошо. В Томасе чувствовалась не только сила, но и надёжность. Да, именно та самая, которую ищут женщины в каждом мужчине, и речь совершенно не о деньгах и общем материальном благополучии. Стержень. Жёсткий внутренний стержень – вот то, что определяет зрелого человека, а именно, его умение брать на себя ответственность, контролировать и осознавать свои эмоции, признавать свои ошибки и исправлять их; понимание своих целей и желаний, стремление реализовать их, а не плыть по течению, надеясь, что всё само собой случится. И это привлекает гораздо больше, чем физические данные, положение в обществе или что-либо иное. Хотя, что уж тут лукавить, Томас весьма хорош собой, причём той самой мужской красотой, которая не характерна для смазливых красавчиков.

– О чём задумались, Этель? Хотите сбежать обратно в свою кондитерскую?

– Нет. Там меня сегодня точно не ждут, ведь я сразу предупредила о том, что уезжаю на целый день, и поручила за всем следить Кэлионе. В своей помощнице, а также в других работниках кондитерской абсолютно уверена, тем более что уже имела возможность убедиться буквально недавно: даже при отсутствии нас обеих остальные прекрасно справляются со своими обязанностями. Поэтому не вижу повода для того, чтобы прервать свой первый выходной день за долгое время. Никогда не стоит упускать возможностей, ведь не угадаешь заранее, как скоро она появится и случится ли подобное вообще, – я присела, чтобы подобрать подходящий камушек, а затем прицелилась и запустила «блинчик». Плоская галька пять раз коснулась глади небольшого озерца, до которого мы прогулялись после того, как ушли с Падающего камня.

– Не верю своим ушам: впервые за время нашего знакомства вы не спешите оказаться на работе, – иронично заметил Томас. – Это событие точно стоит отпраздновать!

Только хорошенько отсмеявшись, я смогла выдавить из себя ответ: – Можно подумать, что вы, Томас, целые дни проводите в празднестве! Сами ведь неоднократно или напрямую говорили про свою постоянную занятость, или это читалось по вашему поведению, но сегодня тоже никуда не торопитесь.