— Обычный защитный полог. Мы немного подправили заклинание, и теперь оно защищает не от чужого взгляда или уха, а от обычного ветра.

Так просто? Взяли и изменили заклинание?

— А… — я растерялась. — А в академии дует.

Вилард снова усмехнулся.

— В отличие от нас, они не искали решения. Потому и не нашли его.

Быстрый стук каблуков заставил его отвлечься. Нам навстречу спешила красивая брюнетка, облаченная в теплое платье.

— Луна моя, ты вернулся! — воскликнула она, быстро улыбнулась мне и снова посмотрела на Виларда. — Я скучала.

Всего два слова, но в каждом из них прозвучало столько любви и нежности, сколько иные не слышат и за всю жизнь.

— И я скучал, душа моя. Позволь представить тебе нашу гостью — Илэйн. Илэйн, это Эвелин, мое сокровище.

И Вилард, и его жена держались со статью истинных артиэллов, но в то же время в них не чувствовалось привычной холодности высокородных. Удивительное, раньше казавшееся невозможным сочетание манер и эмоций, воспитания и чувств.

— Добро пожаловать домой, Илэйн, — тепло поприветствовала Эвелин.

А я… я снова растерялась. Никогда прежде мне не говорили этих слов.

Добро пожаловать домой.

Домой.

Словно у меня появился не просто угол, в котором Недоделку дозволили жить, а место, где мне рады. Глаза защипало. Пришлось закусить губу и отвернуться, притворившись, будто меня заинтересовало убранство замка. Ни Эвелин, ни Вилард не сказали ни слова, но руки, удерживающие меня на весу, сжались крепче.

Мы миновали длинный коридор, устланный темно-зеленой дорожкой, и остановились у широкой лестницы.

— Иди переходом, душа моя. Я поднимусь так. Илэйн пока не стоит пользоваться темными зевами.

Эвелин качнула головой.

— Позвольте составить вам компанию.

— Для нас это будет честью. Что скажешь? — серые глаза посмотрели на меня лукаво, но вместе с тем очень тепло.

Ком в горле не давал выдавить из себя ни звука. Я кивнула.

— Вот и славно, — улыбнулся Вилард и повернулся к Эвелин. — Лорна в комнате Илэйн?

— Да. Пытается превратить ее в… как она сказала? В уголок света и солнца? Поди вспомни. У этой чародейки слишком много жизненных сил! Иногда мне кажется, что покровители послали ее нам в испытание.

— В дар, — мягко поправил Вилард.

— В дар, — послушно согласилась она.

Без сомнения, оба имели в виду Хэйдена.

— На самом деле Лорна замечательная, — Эвелин повернулась ко мне. — Она очень хочет с тобой познакомиться. Ты не представляешь, сколько книг по чародейству она умудрилась принести! Честное слово, если посторонний обнаружит их в нашем доме, мы все пойдем под суд империи!

Несмотря на серьезность возможного наказания, Эвелин говорила весело, явно не испытывая и тени тревоги.

Мы поднимались неспешно. Иногда, видя, что жена устает, Вилард останавливался. При этом каждый раз объяснял все собственной усталостью, но я чувствовала — он лукавит.

Наконец подъем закончился. Мы вышли в просторном коридоре. По полу бежала очередная ковровая дорожка, только уже не зеленого, а серо-белого цвета, словно горы. На стенах висели картины в тяжелых рамах. В высоких вазах замерли укрытые инеем еловые лапы. Пахло хвоей. Свет масляных ламп наполнял пространство уютным желтым свечением.

При нашем приближении одна из дверей распахнулась, и навстречу шагнула красивая женщина лет сорока. Длинное зеленое платье оттеняло большие глаза цвета молодой листвы. Золотисто-медовые волосы были забраны в высокую прическу и украшены розовым гребнем.

Незнакомка едва скользнула взглядом по хозяевам замка и замерла, рассматривая меня. Она почти не моргала, словно боясь отвлечься и упустить хоть малейшую черту моей внешности. Стало неловко. Вдруг подумалось, что я наверняка выгляжу неподобающим образом: непричесанная, бледная… Не удивлюсь, если под глазами залегли синяки. Смерть, пусть и временная, мало кого красит.

По-прежнему не говоря ни слова, женщина подошла и осторожно, явно боясь причинить боль, обняла меня.

— Я Лорна, — представилась она тихо.

Голос у нее оказался высокий, но не противно-писклявый, а певучий.

— Думаю, Илэйн стоит отдохнуть, — деликатно заметил Вилард. — Разрешишь пройти?

— Ой, конечно, — спохватилась Лорна и спешно отступила в сторону. — Ванна уже готова. Я добавила в нее укрепляющий настой из гусиной лапчатки. Он поможет. И еще есть отвар первоцвета, и… А где травяные мешочки? Их нагрели? Я просила, но не помню, забрали их или…

— Не стоит так переживать. Илэйн в порядке, да ведь? — серые глаза смотрели на меня с затаенным весельем.

Я улыбнулась.

— Просто слабость, ничего серьезного.

Лорна и Эвелин недоверчиво нахмурились.

— Горячие травяные мешочки, — решительно произнесла светлая чародейка.

— И мазь из змеиного яда и пепла белого дуба, — добавила темная ведьма.

— Держись, — шепнул мне Вилард, опуская на кровать, потом повернулся к женщинам. — Постарайтесь не переборщить с заботой. Хэйден не оценит, если по возвращении обнаружит свою избранницу прячущейся от его излишне активных матерей.

И под скептические взгляды Лорны и Эвелин он вышел.

Вечером, когда на горы опустилась тьма, а в небе зажглись миллионы звезд, я сидела в мягком кресле и куталась в теплую шаль. В камине, потрескивая сухими поленьями, горел огонь. На небольшом столике по левую руку от меня исходила ароматным паром кружка с укрепляющим отваром.

После ванны, согревающей мази и теплых мешочков с травами, от которых пахло одновременно сладко и терпко, я почувствовала себя заметно лучше. Несмотря на опасения, Лорна и Эвелин не стали душить заботой. Думаю, в тот момент обе больше дразнили Виларда, чем запугивали меня.

Раньше я и не представляла, что в семье может царить такая атмосфера. Очень теплая, удивительно родная. И хоть мне она незнакома, я чувствую, что именно такой она и должна быть. Несмотря на все рассказы Хэйдена и Виларда, несмотря на открывшиеся тайны, север не перестает удивлять. Зачарованное место, укрытое слепящими на солнце снегами и непроглядной тьмой, что приходит вместе с ночью, — север воплощает в себе лучшее, что есть в каждом из нас. И впервые я ощутила, что нашла себя. Нашла место, где хотела остаться.

Дверь открылась с приглушенным скрипом. Обернувшись на звук, я увидела крадущуюся ко мне девочку. Две тяжелые черные косы перевили нити голубых и фиолетовых бусин. Отделанная мехом жилетка была стянута на детской груди кожаными шнурками. Из-под нее выглядывала теплая кофта цвета спелой сливы. Ноги девочки скрывала не юбка, а плотные штаны, заправленные в сапожки.

Поняв, что ее заметили, гостья перестала красться и в несколько прыжков оказалась рядом.

— Привет, — я улыбнулась.

Серые, совсем как у Виларда, глаза смотрели очень внимательно.

— Ты избранница Хэйда?

Я кивнула. Потом припомнила брошенную Хэйденом фразу и уточнила:

— А ты его шестилетняя сестра, которая умеет готовить простейшие блокираторы?

— Вовсе нет! — оскорбилась девочка. — Мне почти семь!

Не сдержавшись, я снова улыбнулась.

— Прости. Как тебя зовут?

— Тиамат.

— А я Илэйн.

— Знаю, — пожала она плечами. — О тебе весь дом говорит. Даже спящие горгульи и те шуршали камнями, обсуждая твой приезд. Ты им понравилась.

Я посмотрела на Тиамат с удивлением. Она слышит спящих горгулий? Тех, что остаются статуями?

— Моя ведьмина частица, — правильно поняла мое удивление девочка, а потом хитро прищурилась. — Говорят, в Академии Полуночи горгулий много.

— Очень. Ты даже не представляешь сколько.

Серые глаза полыхнули предвкушением, правда, почти тут же потухли — Тиамат отвлеклась на собственную жилетку, под которой кто-то заметно завозился.

— Кто у тебя там?

— Бина, — пыхтя, призналась Тиамат и достала из-за пазухи щенка ласки.

Маленький, не больше месяца. Белый, словно только что выпавший снег, с черными глазками и носом-бусинкой, который забавно подрагивал, принюхиваясь к ароматам комнаты.