Когда зазвонил телефон правительственной связи, он испуганно обернулся. Телефон позвонил во второй раз. На столе у Александра Никитича лежали утренние газеты. Почти во всех было напечатано о том, как сотрудники ФСБ и МВД пытались подставить премьер-министра и его аппарат. В нескольких газетах прямо указывалось на него как на главного виновника всего случившегося. Другие намекали и на более высокие сферы.

Первый заместитель министра внутренних дел распорядился не принимать журналистов. Он заперся в кабинете и не отвечал на телефонные звонки. Он не ответил даже на звонок министра. Но когда позвонил этот телефон, он невольно обернулся. Телефон прозвонил еще три раза и смолк. Неожиданно открылась дверь, и в кабинет вошла секретарь.

– К вам звонят по городскому, Александр Никитич. Говорят, что ваш бывший товарищ. И что вы ждете его звонка.

– Он сказал фамилию? – встрепенулся хозяин кабинета.

– Да, – она назвала фамилию молодого человека, с которым он встречался вчера дважды.

Услышав эту фамилию, он вздрогнул. Но потом сказал:

– Я возьму трубку. Переключите телефон на меня.

«Они поняли, что я не беру трубку, и решили позвонить по городскому телефону», – подумал он. И поднял трубку.

– Вы читали сегодняшние газеты? – неприятно резким голосом спросил молодой человек.

– Читал. Вы хотели большой скандал, и вы его получили. Только не такой, какой хотели вы, а другой.

– Не нужно все говорить по телефону, – предостерегающе раздалось из телефонной трубки, – мы совсем не хотели ТАКОЙ скандал. Надеюсь, это вы хотя бы понимаете?

Он промолчал. Спорить уже не имело смысла. Его собеседник воспринял молчание как знак согласия. И уже более примирительным тоном сказал:

– Ваше увольнение уже подготовлено. Сегодня Президент его подпишет. Единственное, что вас может спасти, – это благоразумие. И полное молчание. Никаких интервью, никаких журналистов. Вы меня поняли? Только в этом случае мы можем гарантировать вам, что прокуратура не станет копать слишком глубоко.

– Но вы же знаете…

– Ничего не нужно говорить, – прервал его молодой человек, – я звоню по городскому телефону. Министр уже ждет вашего рапорта. Не обязательно к нему ходить. Можете отправить рапорт с фельдъегерем.

– Понимаю, – горько сказал генерал, – вы меня предаете.

– До свидания. Жаль, Александр Никитич, что вы так ничего и не поняли. – Молодой человек положил трубку. Хозяин кабинета вздохнул, схватился за сердце. Сегодня утром оно болело особенно сильно. Он наклонился, чтобы достать лекарство из ящика стола, и вдруг, застонав сильнее, откинулся на спинку кресла, сбивая левой рукой сразу несколько телефонов.

Когда в комнату вошла секретарь, она застала его в таком положении. Она хорошо знала, что нужно делать в таких случаях. Когда через минуту в кабинет вошел другой генерал, первый заместитель министра все еще сидел в своем кресле, запрокинув голову. Чужой генерал подошел к телефонам, аккуратно положил все трубки на место и затем, подняв трубку аппарата правительственной связи, набрал номер.

– Он умер, – сказал другой генерал, – у него инфаркт. – На другом конце помолчали. Потом наконец сказали:

– Это лучшее, что он мог сделать. Мы ждем вас, генерал, в назначенное время.

– Обязательно, – сказал генерал, положив трубку.

На другом конце молодой человек также опустил трубку и поднял другую, напрямую соединяющую его с непосредственным начальником.

– Он умер, – доложил молодой человек.

– Сам? – не поверил патрон.

– У него было больное сердце, – объяснил молодой человек. Он хотел еще что-то сказать, но шеф не дал ему времени.

– Выясните, как попали в газеты эти материалы. Каким образом они оказались сразу в нескольких газетах. Я считал, что у нашего премьера не столь сильные позиции в прессе. Очевидно, мы ошибались.

– Он тут ни при чем, – возразил его молодой заместитель, – мы уже проводим частично и свою проверку.

– И есть результаты?

– Ему помогли. Очень сильно помогли. Кто-то сумел узнать о нашей статье и заменить ее на новую. А заодно дать сообщение в другие газеты.

– И вы не знаете до сих пор, кто это сделал?

– По нашим сведениям, заинтересованность в решении этого вопроса проявила мэрия города.

– Я так и думал. Премьеру одному никогда бы не справиться с этой ситуацией. Ему нужен был именно такой союзник. Значит, на будущее мы должны продумать ситуацию, при которой прежде всего нужно думать о союзнике. До свидания. – Он положил трубку, так и не выслушав своего заместителя.

Практически одновременно с этим разговором состоялся и другой телефонный звонок. Солидный премьер буквально метнулся к телефону, чтобы поднять трубку. Это был Президент, изредка выходивший на работу и звонивший в такие дни премьеру.

– Вы читали сегодняшние газеты? – спросил Президент.

– Да, – осторожно сказал премьер. Он никогда не мог предвидеть реакцию Президента.

– Они прямо пишут, – задыхаясь, сказал глава государства, – что эта провокация была направлена против вас лично. – Премьер по-прежнему молчал. Президент мог сказать далее все, что угодно. Он мог пожалеть и похвалить за выдержку, мог разозлиться и обругать за излишнее нагнетание страстей вокруг персоны самого премьера. Но он сделал паузу и добавил: – Они считают, что во всем этом был замешан мой глава администрации. А вы как думаете? – Премьер понял, что это очередная проверка. Теперь все зависело от того, что именно он скажет.

– Я привык не обращать внимания на подобные публикации, – сказал он, – они только мешают работе.

Президент тяжело задышал. Очевидно, ему понравился ответ премьера.

– Это правильно, – сказал он, – но совсем не обращать внимания тоже нельзя. Мы все живые люди. Может, мне стоит подумать об обмене. Вернуть его к вам в аппарат, а одного из ваших первых замов ко мне. Как вы считаете?

– Ему будет трудно работать в аппарате вторым или третьим лицом, – осторожно заметил премьер.

– Да, – сказал Президент, – я тоже так считаю. Спасибо. До свидания. – Премьер положил трубку и долго размышлял, что именно ему хотел сказать Президент и как он отреагирует на эту статью.

Почти в это время полковник Барков вышел из здания. Он был в плохом настроении. Мягко подъехала его машина. Он сел и коротко приказал водителю:

– Домой. – Водитель кивнул головой, выворачивая руль. Всю дорогу Барков молчал. Когда они подъехали к подъезду дома, Барков хотел сказать водителю, когда приехать завтра, но передумал. Кивком головы попрощавшись с водителем, он вошел в подъезд. И сразу прозвучало три выстрела.

Они стояли на мосту и смотрели вниз. Весенняя Москва-река была в этом году особенно красивой и шумной. Слева была гостиница «Украина», а справа стоял Белый дом. Горохов задумчиво смотрел вниз.

– Здесь обычно не стоят, – сказал Бурлаков, – зачем вы сюда пришли?

Вместо ответа Горохов достал конверт и показал его полковнику ФСБ.

– Я писал его на случай своей смерти, – признался он.

– Вы и нам не доверяли, – нахмурился Бурлаков.

– Нет, не доверял, – честно признался Горохов, – после всех этих событий я больше никому не верю.

– Все закончилось хорошо, – напомнил Бурлаков, – в конечном счете мы победили. Правительство осталось на своем месте, а все временщики слетели со своих постов. По-моему, все нормально. Идемте к машине, на нас смотрят люди. – Горохов по-прежнему задумчиво смотрел вниз.

– А я даже ничего не знал. Получается, что офицеры группы Звягинцева заплатили своими жизнями, чтобы одна группа пауков съела в банке другую группу. Как это противно.

– Такова жизнь, – пожал плечами Бурлаков, – это диалектика. Всегда кто-то оказывается съеденным. Раз есть хищники, то должны быть и жертвы.

– Закон джунглей, – усмехнулся Горохов, – выживает сильнейший.

– Вы сегодня настроены меланхолично. Идемте к машине. Становится холодно.