О том, что покупатель сдаст добычу культу Хибы, заместитель не знал, да его это и не волновало. В любом случае никуда бастард деться не мог, а значит, и встретиться с новоявленным бароном у него точно не получится.

Культисты тоже ни о чем плохом не думали. Просто зарезали бастарда на алтаре вместе с другими пленниками, сцедив кровь на жертвенник, а труп бросили к остальным мертвецам.

Жертвенник. Кирилл.

Вот уж чего я никак не ожидал, соглашаясь с галлюцинацией, так это подобного пробуждения. Впрочем, я вообще никакого пробуждения не ожидал, говоря откровенно. Количество выпитого поверх таблеток алкоголя, по заверениям врачей, должно было меня убить наглухо.

Холодный ветер обжигал обнаженное тело, над головой сияли звезды. В ноздри шибал запах трупного разложения. Однако, несмотря на обстоятельства смерти — чего уж там, помер пацан — меня переполняла сила, будто я хорошо выспался.

Выбравшись из неглубокой ямы, я взглянул на ее содержимое.

Несколько десятков тел не самой первой свежести. Никто не удосужился их раздеть, да и незачем — из шмотья на трупах только холщовые мешки с дырками для рук и голов. На мне оказалась такая же «рубаха смертника». Впрочем, кольцо на пальце с меня также снимать не стали.

Хотя тут и гадать нечего — сам по себе ободок дешевый, он только кажется серебряным, а символ на печатке прямо заявляет, что его владелец — бастард Чернотопья. Носить такое, не будучи знакомым с бароном, который выдает знаки лично, все равно что вешать на спину мишень.

Оглядевшись по сторонам, я с удивлением обнаружил гору одежды, сваленную кучей. Шагать босыми пятками по каменистой земле было больно, но я, шипя сквозь зубы от острых камешков, впивающихся в подошвы, все же добрался до шмотья и принялся в нем рыться.

Очевидно, место было давно облюбовано здешним культом. Поэтому и не прятали ни снятой с жертв одежды, ни тела — просто скинули в небольшую яму, даже не потрудившись закопать или поджечь. То есть эти хозяева совершенно не опасаются ни свидетелей случайных, ни таких же залетных грабителей. Судя по запаху лежащих на самом дне трупов, сюда даже зверье не заглядывает.

Так что место моего «подселения» очевидно — я где-то в Катценауге. Фронтир этого мира, полный чудовищ, старых артефактов, запрещенной магии и, разумеется, отребья, желающего разжиться добром за чужой счет.

Все это я почерпнул из воспоминаний самого Киррэла.

Как и обещала моя галлюцинация, знания о мире я получил, пусть и таким неожиданным образом. Память Киррэла, «мальчишки», как называла его Мархана, действительно стала мне доступна. Но никакого эмоционального окраса в себе не несла, я будто бы смотрел кино с актерами, а не реальную жизнь непризнанного баронского отпрыска.

И жизнь эту не назовешь счастливой, прямо скажем. Мать до самой смерти трудилась в прачечной, пацан рос, удивляя окружающих габаритами и силой. Сказалась кровь барона, и Киррэл был выше, сильнее и мощнее сверстников. Так что уже с десяти лет подрабатывал за копейки на лесоповале. Денег ни на что не хватало. Так что неудивительно, что очередная лихорадка свалила мать сперва на койку, а потом и в могилу. Лишь на смертном одре она призналась, кто настоящий отец парня.

Похоронив единственного дорогого человека, Киррэл направился в поместье местного феодала. А там, получив кольцо и, надо признать, неплохую сумму, решил не связываться с Катценауге, а валить из баронства в поисках новой жизни.

Но в тот же вечер его схватили, оглушив в переулке, и продали. На момент смерти Киррэлу было всего восемнадцать лет. Свой последний день рождения он отметил тем, что закопал прах матери в землю.

Переваривая чужие воспоминания, я продолжал рыться в вещах убитых культистами людей. Никакой ненависти к барону или к похитителям я не испытывал — это не мои проблемы.

Да и потом, почти двадцать лет прошло, а тут заявляется какой-то смерд и говорит, что ты его папаша. Признаться честно, на месте барона я бы сам в такое не поверил, уж больно многие мечтают о том, как бы подобраться к достатку и привилегиям. Все же не Земля, тут аристократия не вымерла и продолжает оставаться кастой избранных со всеми вытекающими.

Так что барон поступил в чем-то даже благородно. Банальная сделка — доказать родство наличием родового дара в обмен на блага баронской семьи. Конечно, задачка не из легких для бесталанного пацана, который ни капли магии не унаследовал, но ведь и выход Кристоф подсказал: накопать достаточно этерния, чтобы пробудить спящий в крови дар.

То есть, технически, барон дал Киррэлу все, что требовалось для выполнения договора — обозначил пути решения, указал маршрут и снабдил хорошим финансовым подспорьем. Даже кольца не пожалел, хотя, говоря по правде, оно вообще никаких привилегий не давало. Просто указатель, что вот этот человек — бастард такого-то феодала.

Подумав об этом, я оторвал от своей холстины пару кусков и соорудил из них портянки. Нашлись два сапога — из разных пар, но одинакового размера. Так что я уже в плюсе, осталось чем-то зад прикрыть. Параллельно поискам одежды, обдумывал мысль дальше.

Бастарды не наследуют вообще, хоть ты эпический подвиг соверши. Только признание действующим членом рода может тебя включить в список наследников. Но само признание автоматически снимало статус бастарда. То есть — либо ты член семьи со всеми правами и обязанностями, либо ты никто с достаточно зыбкими шансами на возможное признание.

Найденные штаны не так давно принадлежали прошлому хозяину тела. И я, натянув их, едва не хлопнул себя по лбу. Здесь должны быть и другие вещи Киррэла, нужно просто их найти.

Итак, я оказался подселен в тело бастарда, который имеет пусть и призрачные, но все же шансы войти в аристократический род. К сожалению, из имущества только одежда да кольцо на пальце, но это все равно лучше, чем медленное угасание от болезни.

Новый мир вполне средневековый в общепринятом понимании этого слова. Грязь, голод, поветрия, отсутствие средств к существованию и на фоне этого — золотые кареты аристократии, которой от рождения позволено если не все, то многое.

А еще здесь есть магия в самом типичном смысле. Огненные шары, водяные плети, ледяные копья, разряды молний из рук.

Барон Кристоф Шварцмаркт далеко не самый влиятельный в мире, но обладает даром к манипуляциям с водой. Почему не с жидкостями — сейчас неважно. В одиночку папаша Киррэла способен разбить небольшое войско.

По местным меркам армия в несколько тысяч — это невероятное число мяса, которое ничего не сможет сделать против мага, а потому больше пары сотен дружинников, живущих на всем готовом, никто и не держит. А вот от количества выставляемых местным государем чародеев и их мощи зависит судьба всего народа. Аристократов с детства обучают в специальных заведениях, откуда они либо возвращаются домой, если оплатили обучение сами, либо служат там, куда пошлет король, за чей счет их учили.

Само собой, у меня даже при самом удачном раскладе нет ни шанса сравняться с обученным магом — слишком большой между нами разрыв. Однако и неодаренные дети аристократов вполне рядовое явление, ведь, в конце концов, они могут передать дар своим детям.

Закончив с одеждой, я еще раз внимательно осмотрелся.

Небольшая поляна оказалась крохотной впадиной. Выше естественного оврага начинался такой дремучий лес, что дальше пары метров заглянуть просто нельзя, заросли мешают.

Киррэл был убит днем, сейчас уже ночь, так что ждать помощи или возврата культистов не стоит. Но это Катценауге, тут всякое может случиться, потому осторожность не помешает.

Никакого оружия мне, естественно, не досталось. В отличие от тряпья, которым побрезговали убийцы, его и продать можно, так что, в принципе, неудивительно. Зато я нашел несколько ремней вполне сносного качества. Их я намотал вокруг торса, сделав незамысловатую портупею, и еще из одного соорудил защиту для левого предплечья, просто намотав его в несколько рядов.