— Не утруждай себя, — обратился к принцу Мэндокс. — Он не любит, когда затрагивают тему его прошлого. Однако, раз он ушел, то я могу рассказать об этом вместо него.

*

Брайан вернулся на поляну, где часами ранее они сражались с мертвецами. Он смотрел на землю, покрытую прахом неупокоенных, пытался найти хоть какую-нибудь зацепку, которая может привести его к желаемому, но ничего не нашел.

Та ночь была такой же тихой и холодной. Богослужители весь день украшали зал, подготавливая его к обряду посвящения. Туда съехались все члены ордена, находившиеся в отъезде. В их священном обществе давно не отмечалось что-то подобное: посвящение в Рыцари света проходило впервые за последние пятьдесят лет. Так сложилось, что тогда он праздновал и свой двадцатый день рождения.

Латник не любил торжественные мероприятия и пиршества. Но событие было для него чем-то особенным. Парень всем сердцем желал присоединиться к ордену и преодолел немало трудностей, чтобы добиться признания среди «своих». Тем не менее, тогда, невзирая на важность праздника, он чувствовал неладное.

Улыбка на лицах тех, кто был за него искренне рад, и зависть у тех, с кем он враждовал; церемониальные чертоги, заставленные восковыми свечами и пропитанные резким запахом эфирных масел; проповедь главного священника, которую все внимательно слушали. Члены святого общества собрались, чтобы увидеть, как Брайан принимает присягу и становится одним из них. Последнее, что он помнил, — как учитель нарек его Лайтом. А потом…

Латник услышал, как к нему кто-то приближается. Янтарные глаза увидели, что из темноты неспешно выходит сгорбленный и худой силуэт. Лунный свет озарил бледное и истощенное лицо старика в черном одеянии с черепом, вышитым на спине белыми нитям. Дряблые и тонкие руки цепко держали книгу с потрепанной кожаной обложкой.

— Стоит мне вспомнить о вашем культе, так сразу появляется его обезумевший фанатик, — надменным тоном заговорил с ним Брайан.

— Интересно… — с хрипотцой ответил седобородый некромант. — Вспомнил, как мы напали на твой орден во время церемонии посвящения? Это было незабываемое зрелище. Сколько невинных и святых было убито…

Тон чернокнижника начал злить Брайана. После долгих поисков он наконец нашел одного из тех колдунов, что перебили его священное общество. Паладин ни за что не хотел его отпускать.

— Ты не тот, кого я ищу, но наверняка знаешь, как найти… Гулназа…

Седые брови приподнялись при упоминании знакомого имени.

— Господин хотел бы увидеться с тобой лично, но он не уверен, готов ли ты к этому.

Брайан осклабился, слегка прикусив губу. Жажда мести пробуждала в нем качества, чуждые святым.

— Где он? — разгневанно спросил парень.

— А ты поймай меня живым и допроси. Правда, тебе придется хорошенько постараться…

Земля под ногами паладина затряслась, и из неё начали прорастать мертвые конечности. Поднятые из загробного мира трупы вышли из своих темных укрытий и окружили латника со всех сторон. Они рычали, издавали мерзкие и противные звуки, но не атаковали.

— Все мы учимся на собственных ошибках. В этот раз я не позволю тебе сколдовать белую магию, при помощи которой ты разгромил моих пешек.

Некромант указал пальцем на рыцаря, отдавая беспрекословный приказ своей кровожадной армии. Брайан резко вытащил из ножен полуторник и, дождавшись, пока воскрешенные подберутся поближе, широко взмахнул им. Образовавшаяся волна света прошла сквозь окоченевшие тела и превратила их в горстки пепла. Но это скостило не так много врагов, как хотелось бы.

Натиск мертвых усилился. Изношенные зубы, заостренные когти и цепкие захваты скелетов не могли повредить доспех из белой стали, но и не сгорали от прикосновения к нему. Защитные элементы брони были легкими и давали её носителю свободу действий, однако Брайан не успел прочитать заклинание, зачаровавшее бы её против нежити.

Сражаться стало труднее, когда среди толпы недругов Рыцарь света заметил покойников, вооруженных ржавыми ножами и мечами. Он понял, что единственным верным выходом будет убить кукловода, и принялся прокладывать к нему дорогу.

Некромант неподвижно стоял, наблюдая белыми глазами за потугами парня противостоять неживому войску. Паладин рассекал полуторником всех, кто попадался ему под руку, отталкивал назойливые скелеты и недогнившие трупы, попутно нашептывая себе что-то под нос на давно забытом языке.

Вооруженные мертвецы подходили к нему все ближе. Брайан ускорился и был почти у цели. Чернокнижник находился на расстоянии вытянутого меча. Паладин взмахнул белым клинком и подумал, что рассек старика надвое, но перед ним встало нечто огромное и уродливое.

Это существо вырвалось на свободу из холодной почвы, разбрасывая человеческие останки в разные стороны. Его трудно было описать словами. Громадный мертвец состоял из множества тел, сшитых в одно целое. Десятки рук, две пары ног, торчащие из туловища острые кости, огромная голова с несколькими ртами, ушами и пожелтевшими глазами.

— Деуса ради, что же вы за изуверы… — удивленно произнес Брайан, после чего ругнулся на древнеармском наречии.

Он был в безвыходном положении — позади него столпились мертвецы с обломанным и ржавым оружием, а спереди находилось нечто, что он не осилил бы в одиночку. Существо взмахнуло отростком, похожим на руку, и промахнулось. Рыцарь света вовремя отскочил, попутно рассекая черепа стоявших рядом бездушных врагов. Атаковав второй раз, чудище не досчиталось гнилых пальцев и завопило несколькими голосами одновременно. Крик покойников был настолько громким и невыносимым, что его отзвук разошелся за пределы поляны и переполошил весь лес. Оглушенный паладин потерял бдительность и был отброшен в сторону ударом массивной ноги.

Армия мертвых окружила упавшего воина и нетерпеливо ждала указаний. Некромант хотел, чтобы последний член священного ордена почувствовал свою слабость и ущербность в попытках победить культ «Некрополиса».

— Какую же песнь спеть вам перед кончиной, последний паладин ордена Фатум?

Брайан мог подняться и продолжить битву, но враги подобрались к нему слишком близко. Задумка некроманта действительно сработала — он не дал Рыцарю света применить священные заклинания. Если бы только нашелся тот, кто дал бы выиграть хоть немного времени…

— Ты совсем один. Тебя переполняет жажда отмщения за то, что мы тогда сделали. Это тебя и погубило, юный паладин.

Латник не хотел признавать своего поражения. Сделав глубокий глоток воздуха, Брайан ощутил, что он стал гораздо теплее, чем раньше.

— Кто тебе сказал, что я один? — на скулистом лице появилась хитрая ухмылка.

Темный волшебник учуял в словах противника подвох. В ряды неупокоенных прорвался мощный поток пламени, испепеливший до основания гнилые плоть и кости. Схватившись за рукоять меча, Рыцарь света быстро поднялся и вынырнул из окружения нежити.

— Почему так долго? — спросил он у путника.

— Не за что, — холодно ответил Мироэн, держась обеими руками за древко Фраксинуса.

Некромант был не рад такому повороту событий. Сейчас его истощенное лицо выражало явную обеспокоенность.

— План действий? — напряженно спросил принц.

— Некромант и громила — на мне. Остальных сожги дотла, чтобы им неповадно было.

Люмийский без лишних слов кивнул и взмахнул зачарованным оружием. Вырвавшееся из лезвия косы пламя облетело поляну и окружило нежить со всех сторон высокой стеной из огня. Все пути отхода оказались заблокированы. Осознав это, старец приказал убить врагов, чего бы это ни стоило. Мироэн приступил к инквизиции неупокоенных, в то время как Брайан ринулся навстречу некроманту.

Пламя Фраксинуса испепеляло все, к чему прикасалось. Бездушные марионетки чернокнижника пищали и скрипели, пытались подобраться к мастеру оружия, но жаркая стихия была сильнее. Они оказались бессильными против огня.

Темный маг стоял за спиной огромного чудища, держась ближе к тому, кто действительно мог его защитить. Пламенные вспышки мерцали перед белыми глазами, а вопли воскрешенных покойников вызывали у него горечь. Старик потратил много сил и времени, чтобы собрать собственную армию нежити, и не мог поверить в то, что она так быстро падет.