Немного побродив глазами по стеллажам и постаментам, Саша отыскал и свою форму: длинную зимнюю куртку с капюшоном, плотный шарф, шапку-балаклаву и крепкие армейские берцы. Все это не зря находилось здесь — одежда была нашпигована разного рода защитными заклинаниями.
Из оружия в этом арсенале ничего не хранилось, поэтому пришлось ограничиться призывным мечом, кольцо от которого и так всегда находилось на пальце. Оружейный арсенал располагался на другом конце складской зоны и попасть туда незаметно — задача практически не выполнимая.
Снаружи донеслись шаги. Саша машинально обернулся и случайно задел какой-то прибор производства местных гениев. Нечто, похожее на трансформатор с прикреплённой к нему коробкой (в которой скрывалось главная начинка аппарата), рухнуло на пол, издав, кроме грохота, электрический треск и выплюнув при этом несколько разрядов из круглого навершия.
— Слышал? — спросил напарник патрульный. — Кажется в арсенале.
— Посмотрим, — ответили ему.
Вместе с нарастающими звуками шагов донеслись и щёлканье предохранителя, шелест вытаскиваемого из ножен клинка.
Саша застыл на месте. Несмотря на мрачные перспективы, он совершенно не паниковал. Напротив, тут же приготовился атаковать, как только наступит нужный момент. Такое часто происходило, когда он оказывался в безвыходной ситуации, и времени на планирование или испуг и метание просто не было. В таких ситуациях Саша быстро принимал самое выгодное решение и действовал.
Его не должны поймать, его не должны опознать, а значит, нужно самому оглушить патрульных до того, как они обнаружат и успеют понять, что произошло. В крайнем случае придётся их убить.
Собственная готовность оборвать чью-то жизнь до сих пор удивляла и даже пугала Сашу, но уж лучше так, чем влипнуть в ещё большие проблемы. Суровая реальность — или ты, или тебя.
В горле сжался комок, но разум оставался холодным. Патрульные осторожной поступью приближались к воротам. Замок Саша догадался закрыть, находясь внутри, но это их не остановит.
Послышалось бряцание связки ключей. Патрульный подбирал подходящий.
По виску побежала вниз капля пота, оставляя за собой неприятный влажный след.
Патрульный взялся за замок и вставил ключ в скважину, начал его проворачивать.
И тут в мастерской что-то грохнуло! Снова раздались всевозможные ругательства: в сторону себя самого, всего мира в целом и некоторых лиц в частности.
— Тьфу ты, зараза! — выругались за дверью. Ключ замер, не завершив последний оборот. — Это Оксанка опять в мастерскую ночью пробралась! Вот что не спится же девке, а?!
— Оксанка! Харе охрану шугать! Предупреждать надо, раз полуночничать вздумала!
— Извините! — пропищал вдруг ставший скромным и застенчивым голосок.
— Мы уже со стволом наперевес арсенал штурмовать хотели, думали, воры пробрались, — не то отчитывал, не то посмеивался патрульный.
Снова послышался щелчок предохранителя и трение металла о ножны.
— Извините… — только и смогла ответить девушка.
— Тебе помочь? — патрульные двинулись к мастерской. — Походу, что-то тяжёлое грохнулось.
— Нет, спасибо. Я сама.
— Ну, как знаешь… — в этих словах слышалась нотка огорчения. — Удачной ночки, и не забудь в следующий раз предупредить диспетчерскую.
— Да, поняла, спасибо! — тужась крикнула Оксана, поднимая что-то обратно на рабочее место. — Извините ещё раз!
Патрульные по рации сообщили о девушке диспетчеру, чтобы тот предупредил другие наряды, и удалились.
Комок в горле, мешавший дышать полной грудью, никак не проходил. Доверять одной лишь удаче не хотелось. Вернувшись в нормальное состояние, Саша почувствовал, что пот покрыл всё тело, особенно под рюкзаком с одеждой. Лишь счастливый случай отвратил он него беды. Интересные игры Фортуны: прятаться, когда Саша влипает в крупные неприятности, и лениво выглядывать из укрытия время от времени, чтобы он смог хоть как-то выкручиваться из них. Не зря древние римляне приписали шествие над удачей богине-женщине.
И, видимо, эта дама соизволила проснуться, потому как дальше Саша продолжил путь без особых приключений.
Он вошёл в техническое помещение, где располагались все головные распределительные щиты, из потолка по широким металлическим коробам тащились — то вдоль стены, то аркой сверху, то залезая под покрытие пола — толстые группы кабелей. От щитовых исходил монотонный гул.
Здесь-то и находился скрытый от многих лаз, ведущий на крышу, в небольшую надстройку, из которой можно быстро и незаметно улететь куда подальше. Если быть точным, то это лишь догадки — Саша просто соотнёс планировку снаружи и то, что смог изучить изнутри. Если он прав, то всё так и есть.
И он не ошибся. Пусть наверх лежал через два лестничных пролёта, а затем ступени вели к потолочному люку. Освещение не работало, так что пришлось пробираться осторожно, полагаясь на чутьё и на сенсор, а потом взламывать старый, заржавевший уже навесной замок, что не составило труда, затем отворить люк с такими же ржавыми петлями, и вот он в холодной каморке, где от свободы его отделял лишь выход на улицу.
****
Ночь помогала скрыть чёрные одежды от глаз обычных людей, а «одолженный» на складе амулет маскировал большую часть магии от посторонних глаз. Вряд ли он понадобится, если Саша не станет перебарщивать с магией, но подстраховаться стоило.
Огни ночного города перетекали во мрак небосвода. После нескольких переворотов, кувырков и петлей смерти они сливались, сменяли друг друга с бешенной скоростью.
И он наслаждался полётом. Словно посреди космоса мелькали огни, похожие на звёзды, впервые за долгое время любые мысли покинули голову, уступая место спокойствию и удовольствию, шуму ветра в ушах и свежему морозному воздуху в лёгких.
Позже Саша спустился на крышу одной из редких высоток, торчащих среди многоэтажных домов то тут, то там. Встал на край ограждения. Ветер разбушевался, злился от такой наглости и дерзости, ударами потоков бил по незваному гостю в своих владениях, но тщетно — Саша твёрдо стоял на ногах, и не думая падать вниз раньше времени. А свист и снежные контуры вихря, поблёскивающие от подсветки здания, лишь придавали азарта и разгоняли кровь.
Окружённый стихией и неподвластный ей — в этом чувствовалась сила, небывалая свобода. Ощущение собственного могущества.
Внизу копошились многочисленные точки на тротуарах, по дороге ровными линиями двигались размытые фигуры машин. Немногим больше, чем полгода назад он бы окоченел, а воздушные потоки вышвырнули бы его туда — к этим мельтешащим точкам. Но теперь он может наблюдать на мир, не заботясь о таких мелочах. И от этого дышалось легче, мускулы наполнялись силой, энергией, желанием действовать. Неважно как, неважно зачем — просто действовать. Беспричинно и бессмысленно выплеснуть переполнявшую грудь радость жизни.
Ни Штаб, ни Триглав, ни Академия сейчас не волновали Сашу — он про них и забыл вовсе. Слишком долго его держали взаперти и те, и другие, и третьи. Вот он настоящий — один в бесконечности чёрного неба.
Метель усилилась, и город обуял ураган. Маленькие точки внизу поспешили спрятаться, а после и вовсе скрылись в беснующемся снегопаде.
Отлично! Значит, и его никто не увидит.
Саша закрыл глаза и посильнее оттолкнулся вперёд. Он падал недолго, от ветра шатаясь из стороны в сторону и кружась. Адреналин с новой силой погнал по жилам жизнь, восторг смешался с нотками страха. Но скоро резко устремился вверх. И продолжал набирать высоту, не желая останавливаться, пока поджилки не затряслись от невыносимого холода, словно бритвой режущего тело насквозь. Только тогда он остановился и спустился пониже. И некоторое время ещё смотрел на город без каких-либо мыслей, тяготящих дум и мучительных воспоминаний — только чувство свободы, восторга и ветра в ушах.
Но всему когда-нибудь приходит конец. Вот и на горизонте показалась еле заметная среди городских огней полоска зари. Скоро наступит рассвет, а это значит, что нужно возвращаться назад. Но не сразу. Саша хотел сделать ещё одно дело прежде, чем вернуться в клетку.
