Американское руководство стало внедрять антагонистическое видение мира, резко противопоставлять США и СССР. Как пишет американский исследователь Р. Шиэр, «на поверхность всплыла целая клика сторонников «холодной войны» из числа неисправимых «ястребов» и «новых ястребов», чьи симпатии никогда не были на стороне усилий в области контроля над вооружениями при правительствах Никсона, Форда и Картера. Члены этой группы категорически отвергли мирное сосуществование с Советским Союзом… Вместо этого они ищут возможности конфронтации»⁴². Россия и ее окружение характеризовались в необычайно мрачных даже по американским стандартам тонах⁴³.

Создание ситуации стратегического преобладания над СССР занимало центральное место в стратегии и военном строительстве администрации Р. Рейгана. Ломка стратегического паритета и достижение Соединенными Штатами военного преобладания виделись предпосылкой оказания политического давления на Россию. Предприняв значительное увеличение своего военного потенциала, республиканская администрация попыталась решить несколько задач:

— достижение превосходства по основным показателям в военной области;

— укрепление позиций американской дипломатии на двусторонних переговорах с СССР и на многосторонних форумах с целью реализации внешнеполитических целей США за счет уступок со стороны противников и за счет целенаправленного ужесточения своих позиций;

46

— втягивание Советского Союза в процесс гонки вооружений с целью отвлечения ресурсов в непроизводительные сферы, ослабление советской экономики, затруднение связей СССР с социалистическими и развивающимися странами, создание возможностей для экономического давленая на СССР (программа наращивания американской стратегической мощи была рассчитана также на оказание воздействия на советское стратегическое строительство, ставила целью навязать СССР выгодные для США темпы и направления этого строительства, помешать принять меры по противодействию новым шагам США в области наступательных систем, усложнить для СССР выбор перспективных направлений оборонного строительства, в частности определения баланса между его стратегическими силами и силами обычного назначения);

— укрепление американских позиций на Западе за счет усиления позиций США в качестве гаранта статус-кво и защитника общих интересов Запада, за счет нагнетания напряженности в международных отношениях и их милитаризации, что позволило бы перенести центр взаимоотношений в западном союзе из сферы экономико-политической в сферу военно-политическую, где США безусловно доминируют.

О поворотных моментах в разработке стратегических идей и военном строительстве лучше всего говорят принятые в Белом доме директивы о решениях по национальной безопасности (ДРНБ) № 13, № 32, № 85 и № 119.

Подписанная президентом Р. Рейганом в октябре 1981 года директива о решениях по национальной безопасности № 13 (ДРНБ № 13) поставила перед вооруженными силами США, во-первых, задачу планирования применения ядерного оружия на ранней стадии конфликта, во-вторых, задачу создания условий для преобладания над противником на любой — от применения обычных вооруженных сил вплоть до начала ядерной войны — стадии конфликта⁴⁴.

Подписанная президентом в мае 1982 г. директива ДРНБ № 32 представляет собой весьма детализированное изложение поведения США в случае начала войны с СССР. Планировалось безусловное и незамедлительное применение всех видов оружия массового уничтожения, в том числе ядерного. Предусматривался быстрый переход — в случае неудачи на более ранних ступенях — к быстрой эскалации конфликта. Реакцией Пентагона на ДРНБ № 32 явился представленный уже в августе 1982 г. Совету национальной безопасности развернутый план ведения полномасштабной ядерной войны продолжительностью до шести месяцев⁴⁵. Таким образом, уже летом 1982 г. стратегическое планирование в Вашингтоне обрело определенную цельность: вооруженным силам США была поставлена задача не исключать возможности начала конфликта первыми, лидирования по лестнице эскалации. Этим был завершен определенный этап в стратегическом планировании США; на его исходе было решено применять имеющиеся средства неожиданно в максимальном объеме. После этого стратегическое планирование пошло по линии поиска новых участков борьбы с потенциальным противником, расширения фронта, переноса военных действий в космическое пространство.

Именно по этому пути пошло американское руководство в директиве о национальной космической политике от 4 июля 1982 г. и в принятой 25 марта 1983 г. директиве о решениях по национальной безопасности № 85. ДРНБ № 85, как и ее идейное продолжение — ДРНБ № 119 (подписана президентом 6 января 1984 г.), они посвящены вопросам милитаризации космоса. Две последние директивы знаменуют собой значительный отход от линии 70-х годов, когда американским руководством было решено отказаться от системы противоракетной обороны. Р. Рейган и его окружение сочли и этот подход пораженческим, отражающим неверие в способность США безусловно контролировать внешние обстоятельства «холодной войны». Это был весьма крупный поворот в стратегическом планировании США. Перед американскими вооруженными силами была поставлена задача, во-первых, защитить территорию США из космоса, создать «космический щит», во-вторых, создать возможность «ослепления» противника, быстрого уничтожения космических коммуникаций СССР.

Темпы роста расходов на все виды вооружений были значительно увеличены и доведены до 8,5 % — 10 % в год. В ходе стратегического строительства Р. Рейган резко увеличил ассигнования на ядерные вооруженные силы (за период с 1980 по 1984 г. они возросли более чем в два раза, тогда как в предшествующие шесть лет, с 1975 по 1981 г. расходы на развитие стратегических вооружений увеличились на 76 %, а на силы общего назначения — на 144 %). В следующие пять лет — с 1981 по 1985 г. — Р. Рейганом было намечено увеличить расходы на развитие обычных вооружений в два раза, а на развитие стратегических — в 2,6 раза⁴⁶. За пятилетие 1981–1985 годов на производство новых видов стратегических вооружений израсходовано 222 млрд. долл.⁴⁷. Эти показатели дают представление о количественной стороне новой американской попытки возобладания в «холодной войне».

Главным качественным ориентиром рейгановского военного строительства стало превращение прежней триады стратегических вооруженных сил в стратегическую систему, состоящую из пяти компонентов. К прежней триаде (межконтинентальные баллистические ракеты, баллистические ракеты подводных лодок и стратегическая авиация) были добавлены еще крылатые ракеты морского, наземного и воздушного базирования и предназначенные для выполнения стратегических функций ракеты средней дальности.

1. Было создано новое поколение межконтинентальных баллистических ракет двух видов. Первые из них — сто ракет MX — разворачивались в 1986–1990 годах. Вторые — мобильные моноблочные межконтинентальные ракеты «Миджитмен» числом от трех до пяти тысяч — к началу 90-х годов⁴⁸. Каждая из боеголовок ракет MX имела десять мощных индивидуально направляемых боезарядов; изучались возможности увеличения их числа до 12 и более. Это означало прирост числа стратегических боезарядов за счет ракет MX как минимум на 1000 единиц.

2. Осуществление программ строительства двенадцати подводных лодок-ракетоносцев «Трайдент» с ракетными системами «Трайдент-2» говорило о главной тенденции в размещении основных стратегических сил в океанских просторах. Каждая из атомных подводных лодок типа «Трайдент» имеет 24 ракетные шахты, каждая из ракет несет четырнадцать ядерных боезарядов. Администрация Р. Рейгана внесла качественно новый момент в строительство военно-морского компонента своих стратегических сил. Он заключается в резком увеличении точности стратегических ядерных зарядов подводных лодок. На восьми первых подводных лодках типа «Трайдент» установлены ракеты С-4, гораздо более точные, чем прежние. Начиная с девятой, подводные лодки типа «Трайдент» вооружены ракетными системами «Трайдент-2» с ракетами Д-5 (дальность полета 11 тыс. км), столь же мощными и точными, как ракеты MX⁴⁹.