В поисках сестры главный герой возвращается в Россию, на историческую родину из Японии, где втягивается в разборки между кланами. Как мастер боевых искусств устраивает бардак и переполох. И чем сильней закручивается сюжет, тем больше герой узнает, почему его семья покинула родину и кто за это ответит…

Черный, блестящий в лучах солнца вертолет обогнул мыс, медленно приближаясь к старому синтоистскому монастырю, расположившемуся недалеко от океана. В десяти километрах северней осталось почти покинутая деревушка с покосившимися домиками. Если бы старики, встреченные в той деревне, не указали путь, вертолет бы еще долго летал вдоль побережья, выискивая нужное место.

Сделав полукруг у монастыря, вертолет приземлился недалеко от ворот, где суетились монахи, удивленные прибытием нежданных гостей. Словно лакированные, блестящие двери вертолета подались в стороны, выпуская трех высоких европейцев в деловых костюмах. Они огляделись и направились к одному из монахов, стоявших у калитки, рядом с главными воротами.

— Доброго дня, — поздоровался один из прибывших, говоря на японском языке почти без акцента.

— И вам здравствовать, — слегка склонил голову монах.

— Мы ищем молодого человека, нашего соотечественника. Матчина Кузьму.

Монах удивленно посмотрел на гостей, перевел взгляд на вертолет и на минуту задумался. Два молодых парня в белых кимоно, стоявших в тени у стены, с явным интересом изучали гостей, тихо переговариваясь.

— Следуйте за мной, — сказал он, проходя в калитку. Просторный внутренний двор монастыря был пуст. В разгар летнего дня, служители старались лишний раз на улицу не выходить.

Идти пришлось далеко, на задний двор, засаженный невысокими, аккуратно обстриженными деревьями. У самой стены, вооружившись метлой с длинной ручкой, стоял невысокий парень. Задрав голову, он разглядывал редкие облака, медленно тянущиеся в сторону океана. Монах указал гостям на него и направился к главному зданию.

Молодой парень, одетый, как ни странно, в серое кимоно для занятия карате, не отрывая взгляда от облаков, взмахнул метлой, слегка чиркнув по земле. Спустя секунд десять он повторил движение, не сходя с места. Когда же гости подошли, он скосил на них взгляд, отражающий вселенскую грусть и усталость. На вид ему было около двадцати. Простое лицо, карие глаза, растрепанные волосы. Выглядел он словно измученный долгой учебой студент.

Один из гостей хмыкнул, глядя на эту картину. Русский парень смотрелся в монастыре так же нелепо, как бы смотрелся японец в синтоистском кимоно в церкви.

— Матчин, Кузьма? — спросил один из гостей, бросив строгий взгляд на ухмыляющегося друга. — Оксана Матчина просила найти вас.

— Сестра? — удивился парень. — Меня?

— Дело в том, что она выходит замуж. Традиции требуют, чтобы присутствовал кто-нибудь из ее родственников….

— Замуж? — метла выпала из рук Кузьмы, но он этого не заметил.

— Да. Свадьба назначена на следующую неделю.

Шереметьево, международный аэропорт.

Первый полет на самолете я не помню, мне тогда едва исполнилось три года. Родители спешно бежали из России, прихватив трех несовершеннолетних детей. Второй же перелет через океан вызвал бурю эмоций и впечатлений. Точнее, перелет был с пересадкой, но, как выразился бы брат: — «хватит цепляться к мелочам».

Настоятель Камуи без лишних вопросов отпустил меня, благословив в дорогу. Он обещал не рассказывать маме, куда я делся, хотя бы полгода. Ох, и рассердится она, узнав, что я прервал тренировки. Но ничего, думаю, отобьюсь. С сестрой сложнее. Мало того, что сбежала из дома, едва получив паспорт, так еще и на историческую родину подалась. Два года ни слуху, ни духу и сразу сообщение о свадьбе. Странно, что обратилась ко мне, а не к Александру. Он из нас троих самый рассудительный.

Россия встречала самолет пасмурным небом и легким дождем. Я до последнего сидел в самолете, не решаясь покидать салон. Там, в огромном здании аэропорта суетятся десятки тысяч людей, толкаясь у расписания вылетов и стоек регистрации. Не то, чтобы страшно, больше неуютно. Что там маленький городок, в котором я прожил большую часть жизни, да все его население меньше, чем людей, проходящих через аэропорт за день. А это девяносто тысяч, если верить брошюре, найденной в кармашке кресла.

— Все в порядке? — сзади подошла стюардесса, участливо улыбаясь. Готов пожать руку тем, кто набирает персонал на международные авиалинии. Умеют же выбирать красавиц.

— Нормально, — ответная, чуть смущенная улыбка.

Русский язык я знаю на уровне чтения классиков, коих прочитана не одна тележка. Все же мама настояла. Да и могло ли быть по-другому. Вот только мысли в голове крутятся то на японском, то на русском. Приходится долго соображать, переводя с одного языка на другой.

— Я пойду, — встал, стянул с багажной полки спортивную сумку, перекинул ее через плечо. — Спасибо.

— Всего хорошего, — ее добродушная улыбка вогнала меня в краску. — Спасибо, что воспользовались услугами нашей авиакомпании.

Пройдя длинный коридор, влился в поток людей, высматривая в толпе сопровождающих. Господин Тимофей Шиловский, один из управляющих делами рода Трубиных, со мной перекинулся всего парой слов. Насколько могу судить, он довольно влиятельный человек в роду. Все время в полете он что-то печатал или изучал в ноутбуке, делая такое лицо, что не подходи. С телохранителями та же картина. Оба, максимум «специалисты», а ведут себя высокомерно, словно «эксперты».

Стойка паспортного контроля. Сотрудник аэропорта минут пять проверял паспорт гражданина Японии, что-то набирая на компьютере. В итоге, шлепнул на страницу штамп, дающий мне право на двадцать дней пребывания в России.

К тому времени, когда я с одним из телохранителей выбрался на стоянку, управляющий уже смылся. Наняв такси, мы двинулись в сторону окраин Москвы, куда добирались почти два часа по оживленной магистрали. Конечной точкой нашего пути стал небольшой спальный район с двух- и трехэтажными домиками. Большой особняк в непривычном для меня стиле, окруженный высоким забором, расположился как раз в центре района. Вечерело быстро и по всему району зажигали фонари.

— Приехали, — констатировал «капитан очевидность», расплачиваясь с водителем.

— Неплохо, — хмыкнул я, глядя на массивные створки ворот. Втянул полной грудью воздух. Пахло чем-то непривычным. Что-то терпкое, но очень приятное. А еще пахло дождем. Оглянувшись на сопровождающего, я вопросительно приподнял брови. — Интересно, где сестра умудрилась познакомиться с богатеньким мальчиком?

— Прояви больше уважения к сыну главы, — строго сказал телохранитель, стукнув пару раз в калитку.

Камеры наблюдения над воротами ожили, поворачиваясь в нашу сторону. Через пять минут калитка распахнулась, пропуская в особняк. Встречал нас немолодой охранник в строгом костюме. Одарив недоверчивым взглядом, он махнул рукой куда-то в сторону между главным зданием и парой домиков поменьше.

Особняк рода Трубиных мне положительно понравился. Высокое здание из бежевого кирпича, немного приподнятое над землей. Высокая крыша и широкие окна. А еще узорчатые украшения вдоль ската крыши и под окнами. Ближе к дому, во дворе, маячило пару женщин, в однотипных серых платьях и охрана в костюмах. Еще пару мужчин в «домашнем» я приметил на веранде справа от дома. Они или чаевничали, или просто беседовали сидя за деревянным столом. Куда же в России без самовара? Стоило пройти немного ближе к особняку, как появился недобрый взгляд. Кто-то разглядывал меня так, чтобы я его не видел. Учтем…

Обогнув здание, охранник подвел меня к боковому входу, выходящему прямо в сад. Метрах в двадцати от дома расположился небольшой пруд, выложенный по контуру булыжниками.