— Терпимо, — отозвался он. — З. зз. замерз, т. только.

— Сейчас согреешься, — я подхватил его на руки и вышел на улицу. Опустив аккуратно, использовал силу, чтобы немного согреть воздух вокруг. При переохлаждении главное — не торопиться. — Василий, он сильно замерз, пусть скорая готовится принять такого пациента.

— Принял.

Алексей, наконец, смог расслабиться и отпустить кинетическую броню, поэтому почти сразу потерял сознание. Эксперты третьей ступени — крепкие ребята, но всему есть предел. Мастера в рефрижераторе поморозь немного, он через пару часов взвоет, а тут всего лишь эксперт с мизерным запасом силы.

Буквально через пару минут со стороны улицы, которую от стоянки отделял метровый забор, мелькнули фары и громкий звук двигателя. Вот теперь присутствие сильного мастера в лице Василия я почувствовал. Он перемахнул через забор, неся в руках большой фонарь. Подбежал, выхватил из темноты участок немного правее, чтобы не светить в лицо.

— К машине перенесем? — предложил он. Едва заметно поморщился, увидев синяки на лице парня.

— Давай.

Пока мы обходили забор, где у выхода со стоянки появился пожилой охранник, со стороны улицы уже подъезжали два высоких черных джипа с людьми Конева. Карета скорой помощи, в сопровождении еще одной машины примчалась еще через две минуты. Я только успел показать, где нашел Алексея, когда у дороги засверкали проблесковые маячки.

— Я в больницу, ты как? — раздался голос Василия в наушнике.

— Прогуляюсь немного и вернусь в Асторию, — я проследил за одним из джипов, въезжающих на стоянку.

— Принял, — сказал он. — Девушку не забудь.

Возвращаясь, пришлось обходить вокзал. Милена успела снова превратиться в канарейку и ждала меня, сидя на краю бетонной цветочной клумбы.

— Это была самая быстрая работа на моей памяти, — сказала она, протягивая куртку. — С твоим другом все в порядке?

— Нормально, — я кивнул, убирая наушник. — Спасибо тебе. За бонус не переживай, все оплачу, как только до планшета доберусь. У тебя обратные билеты есть?

— Не, я не брала. Три дня же, — она улыбнулась. — Слушай, Кузя, а мы можем поговорить? Ты, там, не торопишься?

Она кивнула в сторону вокзала. В ее взгляде мелькнуло что-то необычное, как будто ей срочно нужна помощь, но она никак не может решиться об этом попросить.

— Нет, не тороплюсь, — я провел ладонью по лицу, пытаясь сбросить все негативные эмоции и настроиться на деловой лад. Получилось не очень, но желание убивать немного убавилось. — Давай поговорим, только я не люблю привокзальные кафешки.

— Здесь кафе и рестораны через каждые три метра, в какую стороне ни пойди.

— Тогда пойдем куда глаза глядят, — я взял ее за руку и повел в сторону улицы, где виднелись вывески магазинов.

Пришлось пройтись немного, прежде чем на глаза попалась кафе, где было мало посетителей. Не люблю полуподвальные помещения, когда из окон видно только ноги прохожих, но не хотел тратить время и искать что-то более подходящее. Внизу нас встретил просторный и пустой темный зал. Из посетителей всего две парочки, расположившиеся в разных углах. Выбрав столик недалеко от окна, помог сесть Милене.

— Еще раз спасибо, что помогла, — сказал я, усаживаясь напротив.

— Спасибо, что платишь, — заработал я ответную улыбку, затем она погрустнела. — А Трубин не платит.

— Ты ему денег должна? Как вообще с ними связалась?

— Так, — она поморщилась, — помог он мне немного. Обещал работу, деньги, славу, а сам шестьсот рублей в месяц платят. Я им денег должна, но теперь рассчитаюсь и буду свободна.

— Не ценят, — серьезно сказал я.

К нам подошла официантка в черном фартуке.

— Добрый вечер. Что будете заказывать?

— Кофе сладкий, в большой кружке.

— Кофе в большой посуде не подаем, — важно заметила она.

— Тогда неси пять маленьких, — отмахнулся я.

— Десять, — добавила Милена. — Сахара побольше и сливки отдельно.

Официантка посмотрела на нас странным взглядом, пожала плечами и ушла к стойке.

— Устала от них, — Милена чиркнула ладонью по шее. — Вот тут они. Мне иногда кажется, что я им совершенно не нужна. Так, подкармливают, чтобы с голоду ноги не протянула. У них две частных охранных фирмы в столице. Последний раз из-под носа самого Трубина бизнесмена какого-то похитили, так меня заставили его искать два дня подряд. А он уже как неделю в Москве-реке рыб кормит. Я, как всегда, виноватой осталась, хотя три недели потом пластом лежала. Никто даже не пришел и не проведал. Может, я там уже с голоду померла.

Она свернула в жгутик салфетку и принялась отрывать от нее маленькие кусочки.

— Есть нюанс, — сказала Милена, после небольшого молчания. — О нем мало кто знает. Мне после часа работы нужно два дня отдыхать. Шесть часов работы и две недели перерыв. Видел бы, как это злит Трубина. Слушай, а вам специалист по поиску людей не нужен? Хрен с ним, даже за шестьсот рублей в месяц.

Милена посмотрела вполне серьезно. Видать, и вправду довел ее Трубин.

— У меня условия для всех примерно одинаковые, — сказал я. — Тридцать тысяч рублей в год, плюс медицинская страховка, оплата командировочных и премии особо отличившимся сотрудникам.

— Это хорошие деньги, — сказала она. — На Наумовых я бы поработала.

— На меня, а не на Наумовых, — поправил я. — Точнее, на фирму Матчиных. Хорошо, считай, что я тебя нанял. Вернемся в Москву, подпишешь стандартный контракт на год, с автоматическим продлением. С Трубиным рассчитайся, но неустоек и отступных не плати. Сколько должна, столько отдай. Если будет возмущаться и угрожать, скажешь мне и уже я буду этот вопрос решать.

— Хорошо, — сказала она с большим облегчением. — Спасибо.

— Только из любопытства, сколько часов подряд можешь работать?

— Часов десять.

— Неплохо. Не работа, а мечта. Смену отработал и на месяц в отпуск. Кстати, почему «Сова»?

— Когда ночью работаю, то меньше устаю.

Я улыбнулся, достал из внутреннего кармана куртки сотовый телефон включил его. В этот момент принесли целый поднос с маленькими чашечками кофе и пока расставляли на столе, я проверил сообщение о пропущенных звонках. Три пришло от Таси, поэтому ей первой и позвонил.

— Кузя, ты сейчас где? — спросила она сразу.

— В кафе, недалеко от вокзала. Решу вопрос с Совой и вернусь в Асторию.

— Хорошо, мы тебя ждем. Петр Сергеевич с тобой хотел поговорить. Ты молодец, я тобой горжусь. Скажи Сове спасибо от всех нас.

— Обязательно.

Повесив трубку, я набрал номер Кати Хованской.

— Да, Кузьма, я слушаю, — раздался ее голос в трубке.

— Привет. Мне нужно человека поселить в Питере до воскресенья. В Астории — не вариант, там уже мест нет.

— Что за человек, какие запросы?

— Девушка, работает на мою фирму. Желательно не на окраине города гостиницу найти, чтобы мне за ней не ездить полдня.

— Рядом с моим номером есть один свободный, — сказала она. — Сейчас все устрою. Ты помнишь, где моя гостиница? На набережной, где вы меня на автобусе забирали.

— Да, помню. Буду там минут через двадцать. И нам бы еще с тобой поговорить, но не по телефону.

— Хорошо. Позвони, я встречу.

— Спасибо, — я нажал кнопку отбоя и убрал телефон. — Такие дела.

Милена потягивала кофе, успев выпить уже две чашки и ополовинить третью. Похоже, не только я кофе любил. К тому же она клала какое-то неимоверное количество сахара.

— А может, Трубин совсем не расстроится, когда узнает о твоем уходе, — сказал я.

— Расстроится, — хмыкнула Милена. — Ты его плохо знаешь. Он такой злой бывает, когда что-то из рук уходит, что близко не подходи, зашибет. У него в охранной фирме одни отморозки работают.

— Он здесь, в Питере, я его вчера в Александровском дворце видел. Если пересечемся, я с ним поговорю. Ладно, давай кофе допьем и пойдем ловить такси. Гулять по ночному городу у меня что-то желания нет.

В окне можно было увидеть, как дождь немного усилился. С такси проблем не возникло, но вот с Катей я так и не поговорил. Не хотел задерживаться, а погода не позволила поговорить на улице. Обещал позвонить на днях, как только разберусь с работой во дворце. Наумов меня тоже не принял, так как у него была важная встреча с кем-то. Я успел принять душ, посидеть с Тасей перед телевизором и уснуть.