— Плацебо, — подсказала Франклину помощница.

— Да, с планеты плацебо. Все время забываю, — улыбнулся Стивен.

— Яйцо нужно держать вот так, — положил он подарок на раскрытую ладошку. — И нужно его гладить, вот так, — провел рукой над яйцом доктор, отчего то засветилось теплым оранжево-красным светом. И разговаривать с ним ласково, — наклонившись к руке мальчика он прошетал, — вот так.

Мальчик развеселился, искренне заулыбался, из его глаз ушла боль и страх скорой смерти.

— Пока я буду занят твоим лечением, тебе придется приглядывать за ним, — один лишь бог знал, каких сил стоило Стивену смотреть в глаза ребенку и говорить шутливым тоном. — Согласен?

— Вы разрешите? — с надеждой спросил Шон, с трудом повернул голову к родителям. — Пожалуйста. Мони? Доти?

— Глопит это не опасный зверь? — спросил отец, переглянувшись с матерью.

— Абсолютно безвредный.

— Тогда разговаривай с яйцом. Только не говори с ним о святом, у него нет души.

— Хорошо, дотти. Спасибо, — улыбнувшийся ребенок перевел взгляд на яйцо глопита, на несколько минут он забыл о боли, борьбе за глоток воздуха, страхе.

Оставив родителей с ребенком, все же при чужаках тем приходилось сдерживаться, Франклин с коллегой отправился в ближайшее кафе пообедать.

— Яйцо глопита, значит.

— Мальчику нужен друг.

— И ты дал ему обычный вибросенсор?

— Я дал ему надежду.

— Ты такой же фанатик, как они, Стивен. Чем ты лучше?

— Тем, что приношу реальную пользу.

— Ты видел их глаза? Ты дал им надежду!

— Слушай, мы оба прекрасно знаем, что он умирает. Можешь предложить что-то лучше? Нет? Так или иначе, но я спасу мальчика. Чего бы это не стоило. Готов поспорить на бифштекс!

— Откуда тут, — обвела рукой помещение, намекая на станцию, ассистентка, — бифштексы?

— Я найду.

— Ну хорошо. Надеюсь, ты прав, Стивен.

— Очень на это надеюсь, — добавила она вслед Франклину.

Обычная летучка у командора помимо отсутствия Ивановой ничем не выделялась и была совершенно будничной. Так что Стивен решил воспользоваться моментом и подсунуть на подпись заявку на бифштекс.

— Зачем вам это? — удивился Синклер.

— Для исследования.

— Кхм, и кто будет платить?

— Майя Эрнандес или я. Через пару дней узнаем.

— Как там мальчик? Сдвиги есть? — спросил Гарибальди.

— Он умрет. Родители против операции. Что мне делать?

— Руководство станции не всесильно. В данном случае мы не вправе вмешиваться.

— Командор, вы можете приказать мне спасти жизнь ребенку, и я приму меры.

— Тем самым я создам прецедент.

— Вы уже создали его, когда спасли жизнь послу Кошу.

— Я должен сохранять нейтралитет.

— А если я подам рапорт?

— Я попрошу забрать его.

— Вас не волнует смерть парня?

— Волнует, иначе, мы бы вообще не разговаривали на эту тему. Поймите, у меня связаны руки.

— Я остаюсь при своем мнении несмотря ни на что, — сказал доктор и покинул кабинет командора, одарив его и Майкла злым взглядом.

Очередное обследование не принесло утешительных новостей. Шон слабел. Впрочем, это было видно без всяких приборов. Бледная кожа, испарина, обескровленные губы. Частые мелкие вздохи. Ребенок умирал. Угасал на глазах. И Франклин ничего не мог с этим поделать. Ему не давали спасти жизнь. Выполнить свой священный долг врача.

— Все будет хорошо, — присел он на койку мальчика и попытался одобрительно улыбнуться.

— Нет. Когда вылупится птенец глопита, я уже умру, — тихонько ответил Шон.

— Нет-нет, что ты, ты обязательно поправишься. Видишь, яйцо светится, — взял слабую руку ребенка в свои ладони Франклин, — значит, тебе лучше. Ты, — с трудом поборол комок в горле Стивен, — главное держи его вот так, — сжал он ладонь мальчика и погладил его пальцы.

Ответом стал слабый кивок. «Плохо, очень плохо», — билось в голове доктора. Ребенок умирает. Терапия и тщательно настроенная атмосфера бокса лишь продлит агонию. Отсрочит его гибель, но не спасет. Нет, он не будет безучастно смотреть как этот ребенок умирает! Он сделает все, чтобы его спасти. Он давал клятву, и он выполнит ее, чего бы это не стоило.

— Ваше лечение ничего не дает! Он слабеет. Если бы мы забрали его, он бы уже был на Тайлотине!

— Такого путешествия он бы не перенес.

— Мы доверились вам, и поэтому наш сын умрет.

— Нет. Вы привели мальчика сюда что бы я спас его. Так дайте мне это сделать. Пожалуйста! Ему нужна операция, иначе он захлебнется мокротой.

Мать ребенка прикрыла глаза и тихонько, почти неслышно, стала напевать молитву, раскачиваясь в такт лишь ей одной слышной мелодии. По ее щекам вновь бежали слезы.

— В жизни есть вещи поважнее глотка воздуха. Лишившись души, он не сможет жить!

— Он же ваш сын! — окончательно сорвался Франклин. — Сделайте это для себя! Нет! Черт вас дери, сделайте это для него! Хватит себя обманывать.

— Ну хорошо, — не дождался ответа Стивен, — на нашей станции жизнь пациента ценится превыше всего. Я буду просить командора Синклера временно лишить вас родительских прав.

— Что это значит?

— Я сделаю все что в моих силах для спасения вашего сына. Даже если вы будете против… я сделаю операцию.

— Нет! Вы не посмеете.

— Прошу вас, доктор, — прервала молитву Шен, прижимаясь к мужу.

— Извините, я должен исходить из интересов Шона.

Смотреть на ужас в глазах растерянных родителей мальчика было больно, но стоило вспомнить взгляд умирающего ребенка, как все сомнения оставили Стивена и он решительно покинул помещение. Он напишет рапорт. И командору придется принять решение. Франклин верил, что тот даст разрешение. А если и нет, что ж, это всего лишь значит, что придется подыскивать новое место работы.

— И мы тоже, — услышал доктор перед тем как дверь за ним закрылась.

— Жаль, что тут нет вашего посла, он бы дал вам совет, — вздохнул командор, глядя на пару инопланетян.

— Он сказал бы то же самое. Не разрешайте доктору делать операцию!

— Защищать ваши интересы придется мне. Значит, учитывая ваши интересы, я должен позаботиться о ребенке.

— Вы не имеете права.

— К сожалению, теперь имею. Доктор подал рапорт, и мне придется принимать решение. Спасибо, что изложили свою позицию, — встал командор, давая понять, что разговор окончен. — Решение будет принято в течение суток.

— Вы тоже против нас? Вы отдадите ребенка доктору? Конечно, земляне всегда друг за друга.

— Жаль, что вы так думаете.

Не веря, что Синклер встанет на их сторону, супруги бросились в посольский сектор, в попытке найти понимания и поддержку. К сожалению, сейчас всем было не до каких-то там инопланетян из малозначительной расы, что даже кандидатом в члены Лиги не была. Тем не менее, их настойчивость все же дала свои плоды.

— … вот почему мы просим помощи у нарнов. Здесь некому представлять наши интересы. Если могущественный друг не поддержит нас, командор Синклер позволит доктору убить душу нашего ребенка.

— Я узнал о вашей планете всего пару дней назад. В день вашего прибытия, — убрал руку от виска Г’Кар, который не особо-то вслушивался в религиозный бред каких-то дикарей. — Вы живете в любопытном мире, но вам нечего предложить Олигархии Нарна. Видите ли, союзы заключаются на взаимовыгодной основе.

— Мы не собирались заключать договор с вашим режимом. Мы просим спасти нашего ребенка.

— Для этого, — досадливо поднял глаза к потолку посол, сетуя на непонятливость собеседников, — вы должны находиться под моей юрисдикцией. О чем вы думали, когда так настойчиво добивались встречи?

— Что вы не любите землян, и этого достаточно.

— Для вас, — скривился нарн, — но не для меня. Как правило, мы не вмешиваемся в дела других миров.

— Но, пожалуйста…