— Надеюсь, это случится скорее, — буркнул альбинос и, поднявшись на ноги, сам плеснул себе еще алкоголя, вновь залпом опорожняя стакан, — Я устал смотреть на него, устал притворяться покорным его слугой! Ты прав, он глуп, иначе бы не поверил, что маркиз Мактиере добровольно согласится служить ла Бошеру!

— Но ведь он не знает, кто ты, — резонно заметил оборотень, окидывая собеседника внимательным взглядом, — Хотя и называет тебя господином маркизом.

— Он знает о моем титуле, знает мое имя, — ворас вздохнул и, кривовато ухмыльнувшись, продолжил, — Но то, что связывает род Мактиере с родом ла Бошеров, эта бесконечная вражда, эта нескончаемая месть — все это для него тайна. И уж тем более не знает он о причинах моей ненависти к потомкам Антуана, и не узнает до самого дня своей смерти! — бледно-зеленые глаза яростно сверкнули, — О, я поведаю ему, за что он понесет наказание, расскажу все, до последней буквы!

— Подожди, — Чеслав поднялся со стула и, подойдя к креслу, на подлокотнике которого сидел его друг, скрестил руки на груди, — Ты знаешь, время еще не пришло, придется немного подождать. Расскажи мне, что известно Альберту о тех событиях, что столько лет прятал хранитель памяти? Должен признать, малыш оказался очень умел — я так и не сумел найти Рене за эти годы, а ты знаешь, я искал.

— Немногое, — Анхель, без особой охоты отвлекаясь от собственной злости, в раздумье почесал бровь, — Он рассказывал, что ты — не я даже, а ты! — сбросил графа де Нормонд в пруд, хотя и не смог придумать хоть сколько-нибудь объективной причины для этого. О моем присутствии там ему ничего не известно, и я, говоря откровенно, не понимаю, откуда у него вообще подобная информация. Вероятно, копаясь в сознании Рене, он выхватил лишь какие-то его смутные сны, его собственные фантазии, в которых истина сплетена с ложью.

— А о его догадках он знает? — рыжий посерьезнел, и стало понятно, что этот вопрос представляет для него особую важность, — Рене цеплялся за них долгое время, эти мысли должны были бы прочно укорениться в его сознании.

Альбинос отрицательно качнул головой.

— Он ничего не говорил. Я ведь сказал — мальчик глуп и наивен, самоуверен до опрометчивости, он полагает себя самым сильным и самым всезнающим, даже не предполагая, с какими силами играет. Да, еще он нес какую-то чушь касательно проклятия, говорил, что виною всему сила, которая, проходя сквозь кошку мощным потоком, изливалась на неподготовленных к этому детей и являлась причиной их смерти. Другими словами, об истинной природе проклятия, как и о том, что наложил его ты, он не имеет ни малейшего понятия. Глупец.

Ответить оборотень не успел. С улицы донесся странный шорох, раздалось хлопанье крыльев и через приоткрытую форточку в комнату протиснулся большой черный ворон.

Чеслав, увидев его, улыбнулся и приглашающе подставил плечо. Птица охотно воспользовалась предложением хозяина и, перелетев с форточки на его плечо, воцарилась там, немного нахохлившись.

— Итак, Курк… — оборотень усмехнулся, поднимая взгляд на своего пернатого друга, — Что ты можешь сообщить мне?

Ворон завозился и, открыв клюв, негромко каркнул. А затем внезапно произнес хорошо знакомым друзьям молодым голосом:

— По памяти Рикки! Дядя! Дядя!

Чес заинтересованно склонил голову набок. Курк, сообразив, что от него требуется продолжение, минуту подумал, и добавил другим голосом:

— Позволь мне остаться! — подумал еще и прибавил голосом Ричарда, — Я вспоминаю!

— Молодец, — оборотень поднял руку и протянул своему помощнику и осведомителю на раскрытой ладони неизвестно откуда и когда появившийся на ней кусочек сахара. Ворон с благодарностью принял угощение и сосредоточено умолк.

— Итак… — Чеслав вновь обратил взор к наблюдающему за его общением с птицей, другу. Тот хмыкнул и слегка пожал плечами.

— Удивительно, как ты разбираешь его белиберду. Привык за столько лет?

— Да, и к тому же здесь нет ничего сложного, — оборотень широко улыбнулся и удовлетворенно вздохнул, — Я велел ему следить за Нормондом, сообщать мне о происходящем там, вот он и сообщил. Рене вернул себе память, вняв моему совету, а это значит, что общаться с ним теперь станет на порядок проще. Признаюсь, прошлая встреча меня немного утомила.

— Зато ты отлично разыграл карту отпетого негодяя, — Анхель сполз с подлокотника в кресло и, ухмыляясь, скрестил руки на груди, — Клянусь, Чес, даже я поверил в твою игру!

Чеслав тонко улыбнулся и, скользнув кончиками пальцев по собственным губам, безмятежно пожал свободным от ворона плечом.

— Ты знаешь, я неплохо играю в эшек, Ан, полагаю, могу даже зваться гроссмейстером… — глаза его опасно сверкнули, — Но в покере мне равных нет.

— Итак, делаем выводы! — Роман, еле дождавшийся конца повествования, жизнерадостно хлопнул в ладоши, — Дядей две штуки, причем оба бессмертные. Замок наводнен толпой заявившейся из прошлого родни, скоро коренным его обитателям не останется в нем места.

— Ну, уж чуланчик в подвале мы для тебя всяко выделим, — милостиво отреагировал Винсент и, очаровательно улыбнувшись, задумчиво потер подбородок, — К слову, я лично вам не родня. Родня, но не вам.

— Татьяна с некоторых пор прочно заняла свое место в нашей семье, — парировал юноша и, элегически вздохнув, покосился на брата, — Не знаю, кем приходится дядя жены брату мужа, но, вне всякого сомнения, в какой-то жуткой степени ты мне родич, Винс. И это пугает! Я представляю, как вы с Ричардом будете меня воспитывать — хоть сразу из дома сбегай!

Оборотень, приятно удивленный тем, что виконт, практически впервые в жизни, правильно произнес его имя, беззаботно улыбнулся.

— Да ты не волнуйся так, племянник. Перевоспитываться-то ты уже, по-видимому, начал…

— Боже меня упаси, — Роман старательно изобразил ужасный испуг, взволнованно прижал руку к груди, и неожиданно деловито продолжил, — Но зачем этот рыжий вернулся сейчас опять? Я думал, ваши с ним игры окончены.

— Он, видимо, так не считает, — Ричард, как-то сразу помрачневший, устало облокотился на столешницу, — Я думал, наши с ним игры были окончены еще тогда, когда я вонзил кинжал ему в переносицу, но Чес терпеть не может, если последний ход остается не за ним. А судя по его последним словам, он догадался, что мне на помощь спешит хранитель памяти. Какая-то глупость, — мужчина откинулся на спинку стула и слегка покачал головой, — Мы оба бессмертны, но у меня создается впечатление, что Чеслав не угомонится, пока не убьет меня. При учете же того, что, если верить Рейниру, это невозможно…

— Чеслав не угомонится никогда, — подхватил граф де Нормонд и, слегка вздохнув, на мгновения сжал губы, — Но что тогда делать нам? Ведь не можем же мы провести вечность, непрестанно сражаясь с ним! К тому же, у нас с Татьяной вечности в запасе нет.

Ричард бросил на старшего из своих племянников быстрый, невеселый взгляд и, несколько понурившись, сумрачно кивнул. Как вести себя с Чеславом, он не знал и сам, а мысль о том, что рыжий негодяй будет и в дальнейшем мучить его родных и близких, угнетала благородное сердце баронета.

На некоторое время повисла тишина. Татьяна с Эриком, переглядываясь, честно и искренне пытались придумать слова, какими можно было бы утешить оборотня; Винсент, созерцающий столешницу, изобретал способы, какими можно было бы одолеть бессмертного. Роман, вновь упершись ногой в столешницу, слегка покачивался, расслабленно созерцая всех присутствующих здесь и, похоже, ни о чем конкретном не помышляя, а Дэйв… Дэйв, утомленный долгим путешествием и собственными ранами, почти лежал на столе, пребывая, вне всякого сомнения в полубессознательном состоянии.

Заметил первым это, как ни удивительно, именно виконт. Созерцая всех, присутствующих в гостиной, уделяя каждому несколько секунд своего драгоценного времени, Роман, неожиданно глянувший на Дэйва, нахмурился и немного подался вперед, всматриваясь внимательнее. Затем перевел взгляд на сидящего рядом с отсутствующим видом новоявленного дядюшку и, негромко, выразительно кашлянув, ткнул того указательным пальцем в плечо.