— Папа! — Татьяна нахмурилась и слегка погрозила отцу пальцем, — Займись противоядием для Дэйва. Мы ничего не можем предпринять против Чеслава сейчас, мы и не должны — это слишком опасно, тем более, если он даже сильнее тебя! А я бы не хотела тобой рисковать, — она пожала плечами, — Тем более сейчас, когда ты вернулся в нашу семью.

— А я бы тем более тобой не хотел рисковать! — ее брат, сдвинув брови, шагнул вперед, — После того, как шесть лет полагал тебя погибшим, опять пережить это я не хочу!

Альберт окинул их долгим взглядом и, неожиданно вздохнув, улыбнулся так счастливо, что у девушки как-то сразу потеплело на сердце.

— Дети мои, родные мои дети… Если бы вы знали, как ваши слова радуют меня, каким бальзамом они проливаются на мою душу!.. Но я повторюсь. Вы — мои дети, моя семья, как и мои племянники, мой внук, мой предок и прочие, прочие, прочие… но не Альжбета, — он на мгновение стиснул зубы, — Она — чужая мне, чужая нам, и я очень надеюсь, что вы, мои дети, не станете убеждать меня наладить отношения с вашей бабушкой!

Ответить брат с сестрой не успели. Они лишь переглянулись, пытаясь принять какое-то решение, пытаясь сообразить, что говорить или делать, когда дверь за их спинами внезапно вновь распахнулась, пропуская старого мага и подталкивающего его в спину мага молодого.

Тьери, остановившись на пороге каморки, недовольно отмахнулся от пихающего его юноши и, устремив взгляд прямо на мастера, чуть поклонился ему — уважение к человеку, некогда обучавшему его магии в душе его все еще было сильно.

— Людовик рассказал мне, что произошло, — он решил не тянуть, говоря сразу и по существу, — Записка Альжбеты, просьба встретиться… Но, признаться, боюсь, что помочь вам не в моих силах, учитель. В созданном вами мире с вашей… — заметив по лицу мастера, что так называть эту женщину не стоит, он торопливо исправился, — С Альжбетой мы и в самом деле были знакомы, жили в одном доме, были дружны… Но она никогда не говорила о вас, этой темы мы не касались в наших разговорах. Я понятия не имею, что ей может быть нужно от вас сейчас… Хотя, впрочем, постойте, — мужчина, внезапно о чем-то вспомнивший, немного встрепенулся. Лицо его обрело весьма беспокойное выражение; в глазах засветилось волнение.

— Мы как-то говорили… Да-да, я вспоминаю сейчас, я был удивлен, услышав это от нее! Она… — он окинул внимательным взглядом слушателей, исключая разве что Людовика, оставшегося за его спиной, — Она знает Чеслава. Говорила мне об одном, исключительно сильном, рыжем оборотне… Ума не приложу, как она могла познакомиться с ним.

— И о чем они могли договориться сейчас, — мастер скрестил руки на груди, сужая глаза, — Кожей ощущаю, что ничего хорошего от этой встречи меня не ждет. Идти?.. — он вновь оглядел своих собеседников и, вздохнув, пожал плечами. Решиться или нет, мужчина не знал.

— Давайте проведем голосование! — неугомонный Людовик, уверенно шагнув вперед, оживленно хлопнул в ладоши, — Это самый простой и надежный способ решения всех проблем на свете! Так, кто за то, чтобы дядя пошел на встречу с блудной матерью? — он спросил и тотчас же сам вскинул руку. Уклоняться от голосования парень не хотел.

Тьери неловко пожал плечами и тоже поднял руку. Андре с Татьяной переглянулись. На что решиться, они не знали не меньше, чем отец.

Некоторое время царило напряженное молчание; Людовик и Тьери не опускали рук, и молодой маг уже начинал потихоньку закипать, когда девушка, наконец, решилась.

— Я думаю, что следует все-таки пойти… — поднимать руку она не стала, предпочитая все сказать вслух, — Но не в одиночку! Ни в коем случае не в одиночку, папа, надо, чтобы с тобой пошел еще хоть кто-нибудь! Я могу…

— Ты останешься в замке, с сыном, — отец нахмурился и, погрозив несознательной авантюристке-дочери пальцем, обратил взгляд на собственного сына, — И ты тоже. С собой я бы предпочел взять Луи, потому как против Альжбеты и Чеслава может понадобиться немалая магическая сила, и Ричарда, потому как его присутствие Вилкаса отвлечет. Людовик… решайся, — он чуть кивнул и, вздохнув, сжал на мгновение губы, — С Ричардом я поговорю сам. Ах… еще нужно ответить на просьбу, назвав место встречи. И надеяться, что мы все-таки не допускаем ошибки.

Встреча была назначена на небольшой полянке неподалеку от Нормонда — уходить на большое расстояние от места, дающего ему силы, мастер не хотел.

Ричард, на удивление легко согласившийся сопровождать великого мага, и Людовик, тоже, в общем-то, решившийся достаточно быстро (ему просто было любопытно взглянуть на мать Альберта в этом мире), принимая на себя обязанность телохранителей, шагали немного позади него и, конечно, не особенно долгий путь для себя отметили.

— Я даже не успел устать, — Луи слегка вздохнул и, переведя взгляд с родного дядюшки на неродного, неожиданно примолк, вытягивая шею и вглядываясь в лес на той стороне полянки. Альберт, ничего не говоря, смотрел туда же.

— А я-то думал, мы прибудем первыми! — юноша хмыкнул и, скрестив руки на груди, с необъяснимой претензией воззрился на стоящего рядом с ним оборотня, — Дядя, мне что, врали о правилах этикета? Я был уверен, что женщина должна опаздывать на свидание!

— Видимо, дело в том, что это не свидание, — Ричард вздохнул и, силясь обуздать племянника, положил ему руку на плечо. Его острый взгляд уже тоже успел различить среди деревьев небольшую фигуру, укутанную в плащ, явственно пытающуюся скрыть самое себя.

Альберт, не особенно желая тянуть время, резко шагнул вперед, окидывая долгим взглядом стоящую перед ним женщину. Лицо его ощутимо потемнело.

— Альжбета ла Бошер, — он не спрашивал, он просто констатировал факт, — Ты просила о встрече — я здесь.

Женщина, негромко вздохнув, чуть склонила голову. Как говорить с этим человеком, она все еще толком не знала.

— Не стану умолять вас об объятиях… мастер, — она быстро глянула на сына исподлобья, словно рассчитывая все-таки получить знак внимания, о котором говорила. Альберт, не в силах сдержаться, изумленно вскинул брови и едва не расхохотался ей в лицо.

— Объятиях? Ты не боишься, что в объятиях я скорее задушу тебя?

Людовик, одобрительно хохотнув за его спиной, широко улыбнулся стоящему рядом с ним Ричарду.

— А дядя-то молодец, — он выразительно кивнул на спину великого мастера и гордо выпятил грудь, — Моя школа!

Оборотень попытался сдержать улыбку. Других слов от племянника он, в общем-то, и не ждал, в поведении его не сомневался, однако, громогласно обсуждать слова Альберта, нарушая его беседу с матерью, не слишком хотел. В конечном итоге, здесь они были по делу, а не для досужей болтовни.

— Нет, правда, моя, — Людовик, поняв поведение дяди по-своему, даже обиженно заморгал, — Клянусь шевелюрой своего брата, дядя!

— Я верю тебе, Луи, верю, — мужчина чуть нахмурился, — Но давай-ка поговорим об этом позже, — взгляд его устремился к беседующим.

Впрочем, беседы, как таковой, между ними пока и не было.

Альжбета молча созерцала сына, пытаясь придумать нужные слова; Альберт ждал, тихо закипая и уже морально готовясь развернуться и уйти.

— Ты… Вы стали очень красивым… сын мой, — она сглотнула, осторожно шагая вперед, — Вижу и чувствую в вас силу и, признаться, горжусь вами… Столько лет прошло!..

Людовик, опять не могущий удержаться, вздохнул и, подавшись ближе к уху Ричарда, прошептал, явно пытаясь не мешать беседе, но безмерно желая высказать свое мнение:

— Для своих лет она, кстати, неплохо выглядит. Ты заметил, дядя?

— Тьери для своих лет тоже выглядит неплохо, — отмахнулся мужчина, — Тише.

Парень на несколько секунд явственно оторопел, пытаясь сопоставить слова дядюшки Ричарда с хорошим видом Альжбеты, силясь понять, причем здесь вообще Тьери, и как он ухитрился примазаться ко всей этой ситуации.

— А… — он растерянно покосился на Альберта и, внезапно сообразив, что имеет в виду Ричард, с облегчением понимания протянул, — Ааа! Ну, да, да. Это точно.