— Винс у нас предводитель, — Татьяна, которой вообще хотелось спрятаться за спины своих спутников, недовольно поежилась, — Пусть он и звонит. И вообще, по-моему, идея искать моего братца в этом мире принадлежала…

— По-моему, она принадлежала как раз тебе, — напомнил Луи и, фыркнув, уверенно шагнул вперед, надавливая на кнопку возле двери, — И, если мы будем трусить, ни к чему хорошему это не приведет. Трус всегда проигрывает сражение еще до его начала, — и, сообщив сию глубокую философскую мысль, он еще раз надавил на кнопку звонка.

За дверью — тяжелой железной дверью, несколько несоответствующей общему антуражу подъезда, — послышался какой-то шорох, раздались шаги. Девушка замерла, едва ли не вытягиваясь по стойке «смирно», сверля взглядом темную точку дверного глазка.

На несколько секунд воцарилась тишина. Татьяна, да и все ее спутники, готовы были поклясться, что в данный момент хозяин квартиры изучает их, рассматривая и решая, стоит ли открывать дверь. Мелькнула паническая мысль, что они совершили ошибку и прибыли по адресу, где проживает какой-нибудь другой Андре Марен… В конечном итоге, мог же ведь на просторах Франции обнаружится полный тезка и однофамилец упомянутого парня!

Замок лязгнул и заскрежетал, открываясь.

Дверь распахнулась, и сердце Татьяны екнуло.

На пороге появился молодой человек, невероятно знакомый, невероятно известный, настолько похожий на самого себя из другого мира, что в первые мгновения все той же девушке даже почудилось, что они вновь переместились туда.

Светлые волосы его, как и прежде, были собраны на затылке в небольшой хвостик; на шее так же красовался шейный платок, рубашка, все-таки современная, а не средневековая, как в том мире, свободно облегала тело. Обут он был в самые обычные домашние тапочки, ноги его обтягивали такие же обычные, даже немного затасканные джинсы.

— Пират, — Людовик хмыкнул и слегка покачал головой. Тот факт, что пиратом стоящий перед ним парень как-то никогда и не был, мало смутил его.

— Вообще-то, контрабандист, — хозяин квартиры вздохнул, — Ты всегда был довольно невнимателен, кузен… — взгляд его скользнул дальше и на губах отразилась легкая улыбка, — Привет, сестренка. А мы, признаться, ожидали вас гораздо раньше.

— Где он?.. — Татьяна резко шагнула вперед, сжимая кулаки. Медлить, изображать приветливость и вообще делать хорошую мину при плохой игре ей не хотелось.

Андре равнодушно пожал плечами, и ткнул большим пальцем куда-то себе за спину.

— Папа там. Отдыхает. Вы уж будьте с ним помягче, ребята, старик совсем обессилел в последнее время… Побег дался ему нелегко.

— Бедняга, — Винсент саркастически скривился и, слегка разведя руки в стороны, вежливо изогнул бровь, — Ты нам позволишь пройти… капитан?

— Проходите, — молодой человек, награжденным столь громким званием, отступил в сторону, освобождая проход, — Но я предупредил — не переусердствуйте. Я выхаживаю отца уже почти месяц как, не хочу, чтобы после вашего визита ему вновь стало хуже.

Девушка, наконец вполне осознавшая слова брата, насторожилась. Мысль о том, что отцу ее может быть плохо, заставила сердце непроизвольно сжаться.

— Что с ним?..

— Я ведь сказал — он обессилен, — Андре досадливо вздохнул и, повернувшись спиной к своим гостям, первым вошел в квартиру, — После пережитого предательства, после того, что сделал этот рыжий… Да еще столько лет провести в плену! У всякой силы есть предел, даже у самой великой. Я пытаюсь помочь ему восстановиться, но пока что идет туго. Идем, нечего стоять у порога и выстужать мне квартиру.

Татьяна, нервничающая с каждым мигом все сильнее, сжала похолодевшие пальцы в кулак и, глубоко вздохнув, медленно переступила через порог.

Остальные потянулись за ней. Людовик, понимающе переглянувшись с Винсентом, зашел в квартиру последним и уверенным, резковатым движением захлопнул дверь.

Андре прошел несколько шагов по короткому коридору и неожиданно остановился, вытягивая руку вперед, указывая на дверь в конце этого коридора.

Дверь была закрыта.

Девушка, опрометчиво направившаяся вперед первой, остановилась и, как-то неожиданно вдруг начиная понимать, что встречаться с родителем ее не тянет, немного попятилась. Спутники ее, вероятно, следуя примеру дочери великого мага, тоже замерли, неуверенно переглядываясь. Даже извечно дерзкий и уверенный Людовик сейчас медлил, не решаясь первым вломиться к дядюшке.

Андре, вовсе не спешащий приходить на помощь своим незваным гостям, да и вообще, говоря начистоту, не испытывающий особенной радости от их пребывания в его квартире, сардонически ухмыльнулся.

— Что такое, салаги, трусите? Что ж, пожалуй, оно и правильно — отец мой, может, и ослаблен, однако быть великим магом он не перестал. И к тому же, имеет полное право гневаться на вас…

— Слушай, капитан, — Луи, не переносящий намеков о собственном малодушии, как, впрочем, и претензий в адрес его друзей и родных, скрестил руки на груди, решительно шагая вперед, — По-моему, ты чего-то перепутал — мы не в море сейчас. И бояться следует скорее тебе и твоему слабаку-папаше! Нас, в конце концов, больше, — он нахмурился и, окинув поразительно хладнокровного собеседника недовольным взглядом, с претензией указал ему на угол возле двери, — Так что живо спрятался и завопил от ужаса, пока я не рассердился и не позвал Чарли с его револьвером!

Молодой человек, очень внимательно и насмешливо выслушивавший все, обращенные к нему речи, при последней угрозе сморщился, словно глотнул уксуса и непроизвольно потер правую руку чуть выше локтя.

— Этот чертов пират… — сорвалось с губ его злое шипение, и парень, силясь удержать мгновенно охватившее его раздражение, мотнул головой, — Будь он здесь, я бы посмотрел, как он выстоит против меня без своего пиратского снаряжения, защищаясь стетоскопом! А вы, все вы, — он обвел долгим взглядом своего собеседника и молчаливо ожидающих конца их препирательств друзей последнего, — Могли бы питать ко мне хоть каплю признательности! В конце концов, в Англию я вас тогда доставил, хотя следовало бы утопить, как щенков, в море…

— Собственно, в Англию-то нас доставил как раз Чарли, — Людовик, органически не могущий удержаться от замечаний, тонко улыбнулся, — А вот твоими стараниями мы и вправду едва не отправились на дно. Закрой рот, заткни свое высокомерие и иди, доложи своему папаше, что господа де Нормонд изволили явиться лично! — он покосился на приподнявшего бровь хранителя памяти и уточнил, — Господа де Нормонд и господин де ля Бош. Или ла Бошер. В общем, этого как нравится, так и называй.

— Скажу, что мерзавцы из числа родни притащили с собой какого-то драного кота с громким именем! — прошипел явственно взбешенный Андре и, резко выдохнув, отвернулся, чеканным шагом направляясь к двери.

Винсент, провожая его взглядом, немного склонил голову набок.

— Если нам удастся заключить с ними перемирие… — он помолчал, затем обреченно вздохнул, — Я плотно займусь воспитанием этого недоноска.

Татьяна, быстро покосившись на дядюшку, перевела взгляд на мужа и, прочитав на его лице явное неодобрение, предпочла промолчать. В конечном итоге, ей грозить брату и отцу не хотелось, даже наоборот, хотелось наладить с ними отношения, поэтому выпады Луи она тоже не совсем одобряла.

— Полагаешь, мы все-таки заключим перемирие? — Эрик, говорящий негромко, так, чтобы слышали его только друзья, чуть вздохнул и, сунув руки в карманы по недавно перенятой от Ричарда привычке, слегка расправил плечи, приподнимая подбородок, — Андре настроен не слишком дружелюбно. Как, впрочем, и вы оба.

— Мы сама приветливость! — возмутился Луи и, вытянув шею, вгляделся в только что захлопнутую экс-капитаном дверь, — Интересно, он представит нас, как положено по этикету?

Отреагировать никто из его спутников не успел. Дверь, минуту назад резко захлопнутая, столь же резко распахнулась и, ударившись о стену, немного отскочила от нее.

На пороге комнаты появился по-прежнему раздраженный, хотя и отчаянно пытающийся взять себя в руки, Андре с каменно-холодным лицом.