Винсент, уже успевший сесть на коня, нахмурился. Альберт стиснул зубы, не позволяя себе выражать эмоции.

Анхель, криво ухмыльнувшись, рывком развернулся, шагнул… и исчез, обращаясь пауком, почти мгновенно затерявшимся среди травы.

…Они успели отъехать уже на порядочное расстояние, когда хранитель памяти, наконец, подал голос.

— Думаешь, он снова заморочил Вику голову?

— Не удивлюсь, — Альберт глубоко вздохнул, легонько понукая коня, — Виктор всегда был внушаемым человеком, к тому же, к Анхелю его отношение практически не изменилось. Сколько раз, оговорившись, он называл его «господином»? А Мактиере достаточно приложить минимум усилий, чтобы снова переманить его на свою сторону.

Винс уверенно покачал головой — уж настолько-то Виктору де Нормонду доверять он мог.

— Не думаю. Вик, конечно, человек внушаемый и слабый, очень податливый, а Анхель прекрасно знает его слабые места… Но все-таки против семьи Виктор больше не пойдет. Семью он любит, особенно Анри…

— Венсен, — мастер даже поводья натянул, поворачивая голову к собеседнику, — Ты, безусловно, прав, и нас всех Виктор любит, мы все — его семья. Но в этом времени, в этом веке у него есть другая семья, та, которую он любит еще больше — его жена, его родные дети… Ради них он пойдет на что угодно. А Мактиере, повторюсь, способен надавить на нужные кнопочки.

Винсент, сознавая и признавая безусловную правоту потомка, безнадежно вздохнул и безрадостно кивнул.

— И что же ты предлагаешь делать в таком случае?

Альберт, отвернувшись, вновь тронул поводья.

— Я предлагаю отправиться к Виктору и, если Анхель уже успел опутать его своей паутиной, попытаться прочистить ему мозги. Ну, а впоследствии, при хорошем раскладе — направиться вместе с ним к Рейниру.

— А остальные? — Винс нахмурился: ему на миг почудилось, что мастер забыл о них, забыл о неродных племянниках и родной дочери, не говоря уже о Ричарде.

Его собеседник чуть усмехнулся, тщась скрыть некоторое самодовольство.

— За них можно не волноваться, — негромко вымолвил он, — Я послал слуг твоего отца на их поиски, но они, вернувшись, доложили мне, что ребят перехватили буквально у них из-под носа… слуги баронета Ренарда Ламберта. А это значит…

— Что мы постепенно начинаем собираться все вместе, — хранитель памяти, улыбаясь, тряхнул короткой шевелюрой, — И я предполагаю, что Ричард, будучи человеком разумным, сделает разумный выбор и отправится или к Рейниру, или к Виктору. Кстати, я заметил, что ты обладаешь силой? Это странно — в теле отца у тебя ее быть не должно.

Альберт, хмыкнув, небрежно вскинул правую руку, демонстрируя спутнику опоясывающий его запястье серебряный браслет в виде кошки, и Винсент вновь расплылся в широкой улыбке. Лицезрение этого предмета давало ему надежду на благополучный исход.

— Пришло время платить по счетам, капитан.

Чарли, склонившийся над картой на своем любимом месте — на мостике фрегата, — неспешно поднял голову, устремляя взгляд на обнаглевшего помощника.

— Не припомню, чтобы по нашим с тобой счетам платить должен был я, — неспешно вымолвил он и, вновь опустив голову к карте, бросил, — Проверь фок. Парус плохо зарифлен, черти обленились без капитана.

— Я проверю, — Чеслав чуть склонил голову набок, вглядываясь в своего капитана, вновь вернувшегося в строй, — Конечно, капитан, сделаю все, как ты скажешь, капитан… Но долги все-таки придется отдать. Я вернул тебе корабль.

Бешенный, не поднимая на сей раз головы, на мгновение сжал зубы. Хитрый дьявол… И ведь не поспоришь — корабль-то он действительно вернул, а Чарли не нашел в себе сил отказаться от фрегата!

— Что ты хочешь, отродье шакала? — он говорил вроде бы спокойно, но за спокойствием угадывалось пламя, грозящее того и гляди вырасти в настоящий пожар. Старший помощник быстро улыбнулся. Таким он знал своего капитана, таким помнил его и таким хотел видеть, именно такого хотел использовать для своих целей.

— Совсем немного. Несколько твоих чертей и лично твое горячее расположение, — желтые глаза насмешливо блеснули, — Жаль, конечно, что Нормонд стоит не на берегу моря…

— Осади, — голос Бешенного прозвучал хрипло: он понял, чего жаждет Чес и понимание это не доставило ему удовольствия, будя только гнев, — Я не пойду против ребят.

Оборотень равнодушно пожал плечами, не прекращая лучиться доброжелательностью.

— Пойдешь, Чарли, — очень мягко вымолвил он, — Пойдешь, если я скажу тебе. Ты принял корабль, ты не смог отказаться от него… Увы, увы. Ты обрек себя сам, мой друг. Видишь ли… — желтые глаза чуть сузились, в них заплясало пламя, — Согласившись принять корабль, взойдя на его мостик, ты фактически заключил контракт со мною. И по этому контракту обязан расплатиться в означенный мною срок. Время пришло — я требую платы.

— Что же будет, если я откажусь? — капитан попытался сдержать рвущийся наружу гнев, и мысленно прикинул, что в револьвере на поясе (откуда он только взялся?) патронов еще достаточно. Оборотень равнодушно пожал плечами.

— Мне придется заставить тебя. И, поверь, Бешенный, я смогу это сделать… Скажи. Ты ведь не заметил маленькую щепочку, царапнувшую тебя, когда ты впервые коснулся борта фрегата? — увидев, как напрягся собеседник, Чес иезуитски продолжил, — Не заметил каплю крови, которой окропил этот несчастный корабль? И даже не знаешь, к чему твоя оплошность может привести!

— Гром и дьяволы! — Чарли все-таки сорвался: будучи сыном мага, он прекрасно понимал, как опасна может быть такая промашка, — Кой черт приволок тебя на мой корабль, какого морского дьявола тебе нужно, пиранья?!

— Я ведь сказал, — рыжий, который цвет своих волос скрывать уже не пытался, как и свою внешность, широко ухмыльнулся, обнажая в ухмылке зубы, делая ее хищной, — Мне нужен маленький отряд из верных тебе людей, Чарли. Тебя я не прошу идти с нами — знаю, тебе будет тяжело пойти против своих. Но твои волки с радостью окажут помощь старшему товарищу, не правда ли? Особенно, если это им прикажет любимый капитан.

Бешенный медленно потянул носом воздух. Следовало успокоиться, следовало взять себя в руки и уяснить, что за дьявольские сети опять плетет этот рыжий мерзавец, следовало усмирить дурманящую ярость.

— Ты бросаешь все в одну кучу, — мрачно рыкнул капитан, сверля старшего помощника тяжелым взглядом, — Причем здесь моя кровь, причем здесь контракт, о котором ты говоришь? Как связано…

Оборотень расплылся в сладчайшей улыбке. Сообщить Чарльзу приятную новость ему было радостно.

— Непосредственно, капитан, — промурлыкал он, — Корабль призвал я, чтобы получить каплю твоей крови. Я ее получил. Теперь, если ты не будешь слушаться, ты умрешь — только и всего. Конечно, для мирового флота это будет невосполнимая потеря… — мерзавец элегически вздохнул, — Но ведь всегда приходится идти на какие-то жертвы во имя цели. Итак, капитан, каков же будет твой выбор? Ты дашь мне нескольких головорезов, чтобы я исполнил свое намерение или сложишь голову по собственной воле? Выбирай, и помни — в дальнейшем пойти против меня ты все равно не сможешь. Я умею защищать свои тылы, — здесь желтые глаза нехорошо сверкнули: Чеслав вспомнил про оставшегося в замке Анри. От этого мальчишки, довольно способного и сильного мага, он себя тоже защитил, взяв его жизнь в свои руки, крепко сжав ее в кулаке. Он пытается трепыхаться, но вырваться все равно не сможет. Один глупец, второй… Как они наивны. А ведь от Бешенного он ожидал большей сообразительности… впрочем, для того, чтобы проявить ее, он сам не оставил капитану ни единого шанса.

Чарли задумчиво скользнул пальцами по подбородку, где уже начала пробиваться щетина, и растянул губы в несколько загадочной, насмешливой улыбке.

— Что ж… — он хмыкнул и пожал плечами, — Похоже, ты крепко взял меня за горло, пес. У меня нет выбора — можешь взять пару моих чертей, если они пойдут за тобой. Но вынужден предупредить — я не привык мириться с угрозами. Очень скоро я найду способ вывернуться из твоей хватки.